Главное, что спасает власть, объясняла мне психолог Анна Соболева, - это неспособность латышей и русских договориться. Сегодня крестьяне готовы объединить усилия с русскоязычным населением крупных городов, но русские уже научены опытом 90-х годов, требуют гарантий: «Как вы докажете, что не предадите нас, как в прошлый раз, когда мы поддержали независимость, а в ответ получили лишение гражданства и ограничение культурных прав?»

И всё же в сознании людей, похоже, происходит некий переворот, просто он не столь заметен. Разговоры о правах русских и перспективах интеграции Латвии в Европейский союз, которые больше всего занимали моих собеседников в прошлую поездку, всё чаще уходят на второй план, приобретая скорее ироническую окраску. Конечно, дискриминация русских школ продолжается, как и многие другие безобразия, типичные для латвийской «второй республики». Но доля «неграждан» среди русскоязычных жителей Латвии постепенно понижается, выпускники школ получают латвийский паспорт почти автоматически, а представителям старшего поколения экзамен на гражданство сдать ничего не стоит. Доказать знание латышского языка удалось даже журналисту Андрею Воронцову, публично заявляющему, что он совершенно не знает местного наречия. У Воронцова репутация «человека, который ненавидит латышей». Это неправда, уверяет он меня. «Латыши - замечательные ребята. Я только не могу понять, зачем им собственное государство. И они тоже этого понять не могут».

Нет, кое-что у латвийского государства очень даже неплохо получается. Улицы в Риге чистые, несмотря на лед и снег, дома хорошо отремонтированные, полиция вежливая. Она была такая вежливая, что даже почти не разгоняла толпу, бившую окна в сейме. Отсюда у многих мысль о провокации, «заказухе». Одни указывают на американское посольство, другие подозревают стекольщиков.

С точки зрения Воронцова, проще было бы отдать всю Латвию целиком под внешнее управление, например, Швеции. На худой конец Литве. Всё было бы лучше. Действительно, плоды государственной деятельности местных политиков не вдохновляют. После присоединения к Европейскому союзу политики и бизнесмены Латвии смогли получить оттуда огромные деньги - в виде грантов, субсидий и кредитов, но жизнь от этого радикально не изменилась. Сейчас балтийская республика переживает острейший финансовый кризис, денег в казне не хватает на повышение пенсий, явно отстающих от выросших цен, а правительство отчаянно пытается удержать явно завышенный курс лата, за который дают аж два доллара. При таком обменном курсе всё здесь оказывается безобразно дорогим, производство становится нерентабельным, а туризм привлекателен только для сумасшедших русских, приезжающих сюда тратить нефтедоллары и отмывать краденые рубли в здешних банках. С банками, однако, тоже проблема. Parex Banka, гордость финансового сектора балтийской республики, оказался на грани банкротства. Знающие люди утверждают, что банкиры заигрались с операциями на Украине. Когда начался кризис, позиции банка рухнули вместе с курсом гривны.

Правительство, естественно, банк принялось спасать, чем вызвало возмущение народа. «Помогли «Парексу», помогите и нам!» - кричали демонстранты на площади перед парламентом 13 января. Хотя им, разумеется, никто помогать не будет. Чтобы справиться со своими финансовыми обязательствами, правительство повышает налоги и акцизы, что, конечно, не поднимает настроения местных жителей.

Русский гуманитарный семинар, пригласивший меня в Ригу, - один из центров консолидации местной русскоязычной интеллигенции, и не только русскоязычной. Организует семинар Сергей Мазур, школьный учитель истории. Значительная часть людей, участвующих в дебатах, - латыши. Здесь могут обсуждаться самые разные проблемы - от того, насколько преувеличено значение Пушкина в русской культуре, до истории оперы.

Но кризис диктует свои темы - мы обсуждаем будущее левой идеологии и перспективы левой политики. Для Латвии вопрос двусмысленный: традиционно русских принято считать левыми, а латышей - правыми. Это далеко не всегда так, тем более что в нынешней ситуации отношение к советскому прошлому давно уже перестало быть ключевым вопросом, по которому разделяются идеологические симпатии. Однако официальная политика Латвии почти тотально правая, хоть некоторые партии и проявляют склонность к социальному популизму. Между тем новое время требует новой политики. Её нет, как нет и людей, способных выступить с новыми идеями.

Левыми считаются те, кто испытывает ностальгию об ушедшем в прошлое Советском Союзе, правыми - те, кто испытывает ностальгию и пытается вернуть «первую республику», уничтоженную «советскими оккупантами». Ну и, конечно, вопрос о русских школах и языке. Русскоязычная партия «Центр согласия» сейчас лидирует в опросах, но если даже она победит на выборах, сформировать правительство ей не удастся. Латышские партии в коалицию не войдут. А с другой стороны, для русских партий вопрос о языке и культурных правах столь важен, что становится непонятно: какой они будут проводить экономический курс, окажись у власти.

«Мы с латышами живем в двух параллельных мирах, - констатирует Анна Соболева. - Они думают и говорят об одном, мы - совершенно о другом. Общей политической или гражданской жизни здесь нет».

Всё это явно напоминает политический тупик. Однако что-то должно измениться, и под воздействием экономических неурядиц произойдет это довольно скоро. Предчувствие больших перемен буквально витает в воздухе. Проект «Республика Латвия» в кризисе. Но как этот кризис будет преодолен, пока что предсказать не решится никто.

О КРЫСАХ И ЧИНОВНИКАХ

У лабораторных крыс есть один недостаток: они не обладают объектным видением. Иными словами, если крыса видит вашу руку, она никак не связывает ее с вашей же головой, которую она тоже видит. Все предметы, попадающие в ее поле зрения, существуют как бы сами по себе, не составляя ни единого образа, ни общего процесса.

Примерно так же мыслят чиновники, занятые борьбой с кризисом. Многостороннее, но целостное явление воспринимается ими как масса неприятных отдельных случаев. У крыс, однако, есть перед чиновниками ряд преимуществ. Например, им не приходится принимать сложных и комплексных решений. Напротив, бюрократы за это берутся, и, увы, не справляются. Ситуация с пошлинами на подержанные иномарки, поступающие на Дальний Восток, является великолепной иллюстрацией этого. Надо ли поддерживать отечественную промышленность, в том числе и автомобильную? Безусловно, надо. Вопрос лишь в том, как это сделать? Чиновники выбрали самый простой, как им показалось, способ решить частную проблему автопрома: повысить пошлины. Никакой комплексной стратегии, долгосрочного планирования и анализа побочных эффектов, разумеется, не было. В результате, спад и увольнения рабочих в автомобильной промышленности России продолжаются, а на Дальнем Востоке разразился собственный кризис: закрываются салоны, торгующие подержанными японскими машинами, несут убытки железная дорога и морские перевозчики, тысячи людей теряют работу. Региону наносится экономический урон, последствия которого будут сказываться еще несколько лет.

Пока одни ведомства разрабатывают новые пошлины, другие принимают обязательства по защите свободной торговли, открытию рынка и готовят вступление России во Всемирную торговую организацию. Как одно связать с другим, никто даже не задумывается. А эксперты финансового блока разрабатывают новую стратегию до 2020 года, которая вообще никак не соотносится с нынешним кризисом и текущими экономическими событиями.

Лабораторные опыты свидетельствуют, что крысы различаются между собой по уровню интеллекта. Над чиновниками специальных опытов не проводили, но житейская мудрость заставляет предположить то же самое. Однако даже самая тупая крыса имеет перед самым умным чиновником то преимущество, что она принимает решения самостоятельно, не нуждаясь в том, чтобы согласовать их с мнениями и указаниями других крыс. А когда чиновники начинают согласовывать свои решения между собой, результаты оказываются еще хуже, поскольку итог определяется не комплексным анализом многосторонней ситуации, а механическим компромиссом между ведомствами.