Еще пять шагов, и будет пройдена треть пути. Вдруг треснула ветка, и шум этот показался громом. Он замер. Но Арти ничего не слышал. Он возился с отверткой. У него свои проблемы. Прожектор – штука слишком тяжелая для одного человека.

Еще один шаг, потом еще, и вдруг оглушительный гул. В футе от него в землю врезалась пуля. Не выдержав, он побежал.

Опять загудело, и он встал как вкопанный. Оглянувшись, он безумно заорал.

– Не надо! Я иду назад.

Сидя на подоконнике, Арти держал его на мушке. Ему показалось, что он различает медленное нажатие пальца на спуск. Инстинктивно Меморандум почувствовал, что на этот раз промаха не будет.

– Не стреляй! – закричал он – Я просто пошел прогуляться.

Он услышал хриплый, дьявольский смех.

– Стой на месте, Мак, и повернись лицом ко мне.

Трясясь всем телом, едва дыша, Меморандум повиновался. Боже молился он, не позволяй ему убить меня.

Арти хохотал:

– Хочешь закурить – кури. Время у меня есть. Думаю, что каждый имеет право на последнюю в жизни сигарету

В совершенном отчаянии Меморандум глядел на него снизу вверх. Арти сердито произнес:

– Поторопись, Мак. Я делаю тебе одолжение.

Механически Меморандум вынул пачку из кармана рубашки. Он нервно шарил пальцами, пытаясь выудить хоть одну. Как зачарованный он глядел на револьвер. Ему все время представлялось, как разорвется на куски его плоть.

– Давай, давай! – подгонял Арти

Меморандум нашарил спички. Он слышал, как в отдалении жужжит газонокосилка, проезжает машина, а где-то поблизости лает собака. В голове шел нескончаемый диалог. Стой на месте, внушал один голос, делай то, что он прикажет, иначе он тебя тут же убьет, возражал второй.

Меморандум медленно зажег сигарету Арти, конечно, позволит ему затянуться четыре-пять раз. За это время кто-нибудь заметит, что Арти направил на него револьвер.

Он затянулся один раз и снова сунул сигарету в рот. Тут заговорил револьвер. В лицо ударила струя горячего воздуха, опалило губы. Он покачнулся и чуть не упал. В него попали, но куда? Странно, но голова продолжала работать. Он был зрителем, наблюдавшим со стороны за самим собой. В любую минуту он может бездыханным свалиться наземь.

Он подождал, не сходя с места, и внезапно осознал, что в него не попали. Но тут же заметил, что от сигареты отстрелена половина.

Арти крикнул:

– Давай, дубина стоеросовая, иди сюда.

Меморандум сделал резкий выдох. Он был жив, и ему было хорошо! И все-таки он останавливался после каждого шага, заросли казались непроходимыми.

Арти держал его под прицелом, пока он не зашел в здание. С неубранным револьвером Арти встретил его, едва переводя дыхание после бега по лестнице.

– Трус вонючий! – злобно завопил он.– Не мог даже рвануть как мужчина!

Меморандум ошеломленно застыл. Арти продолжал:

– А я бы тут же пришил тебя. Старику было бы все равно, раз я помешал тебе слинять!

Меморандум попытался обойти его. Но быстрым движением Арти преградил ему путь.

– И куда же ты нацелился? Небось в ФБР?

Если бы Меморандума ударили рукояткой револьвера, шок был бы значительно меньшим. В панике он отвел глаза. И силой заставил себя взглянуть в лицо Арти. Иначе ему не доказать свою невиновность. Но так и не смог, и вина его для Арти стала очевидной.

Ему каким-то образом удалось пройти мимо Арти и доковылять до конторы, где он и плюхнулся на стул.

22

Зик кратко проинформировал Ньютона о ходе дел.

– Мы поставили двоих агентов дежурить на кухне у Шерли Хатчинсон. Дежурство круглосуточное, вдобавок мы заняли пустую квартиру по диагонали, откуда хорошо просматривается парадный вход. На улице ее сопровождают четверо сотрудников на двух машинах, а в магазине ее подстраховывает швейцар. У него быстрая реакция и твердая рука.

Ньютон перебил Зика:

– Вы предупредили ее насчет кофе, безалкогольных напитков и любого угощения из рук Дюваля?

Зик кивнул. Ньютон продолжал:

– А относительно туалетных комнат?

– В магазине туалет рядом со служебным входом. Окон нет, вентилятор на потолке. Швейцар периодически проверяет, нет ли там взрывчатки.

Зик вздохнул. Он безумно устал.

– Не знаю, что еще можно сделать. Если бы нам было известно, на какое время они назначили исполнение задуманного… Сегодня мы опять воспользуемся услугами Х-14. Чтобы быть стопроцентно уверенными, нам надо точно знать, когда, где и как.

Вскоре после этого разговора из автомата в кафе «Вилла Фраскати» позвонила Шерли Хатчинсон:

– Сегодня я в первый раз не получила утром чека. Мистер Дюваль обещает, что я получу его завтра. Но я знаю, что не получила его потому, что потенциальному мертвецу платить незачем.

– Не пугайтесь, – тихо произнес Зик. – Мы на вас рассчитываем.

– Зик, милый, когда вы так со мной разговариваете, я готова сделать для вас все, что угодно… Правда, он отодвинул мой стол от кондиционера. Теперь я сижу спиной к двери.

Она быстро перевела дыхание.

– Но я звоню вот почему. Сегодня он распорядился, чтобы я позвонила адвокату, ведущему дела Готорна, и адвокат сказал, что сегодня днем суд даст разрешение на реализацию имущества и сразу же после этого мистер Дюваль сможет забрать коллекцию. Если угодно, то даже в течение часа. Он тут же ухватился за это. И уехал. Сразу же, как я ему об этом рассказала. Больше я его не видела. Куда он едет, он не сказал. Ну все. Тут уже мужчина ждет. Зик, не беспокойтесь обо мне. Знаю, милый, что вы трогательно обо мне заботитесь и не допустите, чтобы со мной что-нибудь случилось, раз мы так много значим друг для друга. Пока!

Зик швырнул трубку на место. «Раз мы так много значим друг для друга!»

Когда Господь создал женщину, то одним из качеств он одарил ее без всякой меры: воображением.

Он едва успел расшифровать собственные мысли, когда ему позвонил один из агентов, обслуживающих наблюдательный пост через дорогу от заброшенного предприятия. На заднем дворе фабрики раздалась серия выстрелов. В это время Арти Ричфилд устанавливал у одного из окон верхнего этажа прожектор, а Меморандум – Кэлвин Тэрмен – находился внизу. В бинокль агенты разглядели, что у Ричфилда в руках было оружие. Были ли выстрелы прицельными, и если да, то что была за цель, узнать не удалось. Вскоре Тэрмен, целый и невредимый, вернулся на фабрику.

Вдруг агент прервал доклад и быстро заговорил:

– Не вешайте трубку! У нас новости. На пустыре позади фабрики огонь. Докладывает пост номер двадцать. Пламя высокое и быстро распространяется. Вся территория буквально пылает.

23

Ингрид наблюдала за Джимми и появилась на лужайке еще до того, как он вышел из машины.

– Сегодня я не иду в школу,– сказала она ему.– Заболел Д. К. Я пыталась созвониться с тобой.

Он выглядел разочарованным.

– А чем он болен?

– Не знаем. Он стонет. – В горле встал ком.

– Скверно. – Джимми вернулся в машину. – Вчера вечером мне попался Билл Кома. Помнишь, я про него рассказывал? Живет в Ньюпорт-Биче. Нам везет: его родичи обитают в маленьком домике у самой воды, и мы можем использовать его как базу, если нам это будет нужно. Старшие куда-то уехали. Там есть камин. Согреемся, если опустится туман.

Она посмотрела в сторону:

– Я читала, что в Диснейленде играют четыре оркестра.

– Кому они нужны? – Он завел мотор. – Ты что, не хочешь ехать?

Ингрид отбросила волосы назад:

– С чего ты взял? Я мечтаю о поездке, как о самой чудесной ночи в моей жизни.

– Ага. Ладно, вечером позвоню.

Джимми рванул с места, двигатель палил, как охотничье ружье.

Из дома выскочил Майк и понесся в школу, крича по дороге:

– На обеденном столе я оставил свое расписание.

Что ж, Ингрид знает, где его найти, если Д. К. станет хуже: Затем вышла Пэтти, очень стройная в платье пастельных тонов.