Пожалуйте сюда, —

Благоволите выслушать.

Сверкают звезды, — снежные вершины

Сияют в лунном свете. — Дивный вид!

Люблю я ночь, — мне образ ночи ближе,

Чем образ человека; в созерцанье

Ее спокойной, грустной красоты

Я постигаю речь иного мира.

Мне помнится, — когда я молод был

И странствовал, — в такую ночь однажды

Я был среди развалин Колизея,

Среди останков царственного Рима.

Деревья вдоль разрушенных аркад,

На синеве полуночной темнея,

Чуть колыхались по ветру, и звезды

Сияли сквозь руины; из-за Тибра

Был слышен лай собак, а из дворца —

Протяжный стон совы и, замирая,

Невнятно доносились с теплым ветром

Далекие напевы часовых.

В проломах стен, разрушенных веками,

Стояли кипарисы — и казалось,

Что их кайма была на горизонте,

А между тем лишь на полет стрелы

Я был от них. — Где Цезарь жил когда-то

И где теперь живут ночные птицы,

Уже не лавр, а дикий плющ растет

И лес встает, корнями укрепляясь

В священном прахе царских очагов,

Среди твердынь, сровнявшихся с землею.

Кровавый цирк стоит еще доныне,

Еще хранит в руинах величавых

Былую мощь, но Цезаря покои

И Августа чертоги уж давно

Поверглись в прах и стали грудой камня.

И ты, луна, на них свой свет лила,

Лишь ты одна смягчала нежным светом

Седую древность, дикость запустенья,

Скрывая всюду тяжкий след времен!

Ты красоты былой не изменяла,

Но осеняла новой красотой

Все, в чем она погибла, и руины

Казалися священными, и сердце

Немым благоговеньем наполнялось

Перед немым величьем древней славы,

Пред тем державным прахом, что доныне

Внушает нам невольный трепет. — Странно,

Что вспомнилась мне эта ночь сегодня;

Уже не раз я замечал, как дико

Мятутся наши мысли в те часы,

Когда сосредоточиться должны мы.

Я вновь к тебе непрошеным являюсь,

Но пусть мое смиренное стремленье

Помочь тебе — не прогневит тебя:

Пусть все, что есть в нем темного, дурного,

Падет лишь на меня, а все благое —

Да осенит твою главу, — я страстно

Сказать хотел бы: сердце! Если б тронуть

Я мог его молитвой иль словами,

Я спас бы дух, который лишь случайно

Блуждает в тьме.

Напрасная надежда!

Мой путь свершен, моя судьба решилась.

Но уходи, — тебе здесь быть опасно.

Ты хочешь запугать меня?

О нет.

Я говорю лишь, что близка опасность.

Остерегись.

Чего?

Гляди сюда:

Ты видишь?

Нет.

Гляди, я повторяю,

И пристально. Теперь скажи, — ты видишь?

Я вижу, что встает из-под земли,

Как адский бог, какой-то мрачный призрак;

Его лицо закрыто покрывалом,

Он весь повит тяжелыми клубами

Свинцовой мглы, но он не страшен мне.

Я знаю, что тебя он не коснется,

Но взор его убьет тебя на месте, —

Ты стар и дряхл, — уйди, прошу тебя!

А я в ответ: доколе не сражуся

С исчадьем тьмы, — не сделаю и шагу.

Зачем он здесь?

Да, да, зачем он здесь?

Кто звал его? Он гость, никем не званный.

Погибший смертный! Страшно и подумать,

Что ждет тебя! С какою целью ходят

К тебе такие гости? Почему

Вы смотрите так зорко друг на друга?

А, он покров свой сбросил: на челе —

Следы змеистых молний, взор блистает

Бессмертием геенны — адский призрак,

Исчезни!

Дух, зачем ты здесь?

Идем!

Неведомый! Скажи, ответствуй: кто ты?

Его Судьба. Идем — настало время.

О, я на все готов, но презираю

Твой властный зов! Кем прислан ты сюда?

Узнаешь в срок. Идем!

Мне покорялись

И более могучие, чем ты,

Я вел борьбу с владыками твоими, —

Сгинь, адский дух!