От его улыбки Элен начал бить озноб, по спине побежали ледяные мурашки. Она беспокойно шевельнулась в кресле, приготовившись вежливо, но твердо отклонить его предложение, когда Эдуард опередил ее. От того, что он сказал, у нее даже перехватило дыхание.

– Теперь, что касается вашей мамы. В качестве дополнительного и, по моему мнению, существенного для вас стимула я обещаю обеспечить ее до конца жизни. Я предоставлю в ее распоряжение и с вашего одобрения дом и постоянную компаньонку с медицинским образованием, которая станет заботиться о ее здоровье и удобствах, выполнять всю домашнюю работу, которую вашей маме врачи советуют избегать. Подумайте над этим, Элен, подумайте серьезно и завтра утром дайте мне ответ.

Он встал, положив конец этому странному разговору, и Элен нетвердыми шагами вышла из комнаты: ноги ей просто не повиновались. Она механически окончила свою работу и словно во сне спустилась вниз на улицу, не найдя в себе сил заглянуть еще раз к шефу, чтобы сказать «до свидания».

В ее голове царила полная неразбериха.

Исход дела решило его обещание обеспечить Маргарет на всю жизнь. Правда и то, что само по себе место личного секретаря было достаточно сильным искушением, и ради него Элен могла бы согласиться и не на такое неудобство, как вступление в фиктивный брак. Вытекающие из него обязанности можно рассматривать как своеобразный род работы, а отсутствие между ней и ее шефом настоящих супружеских отношений останется для всех секретом.

Но именно мысль о том, что мама наконец отдохнет, поживет в свое удовольствие, обретет уютный дом и собственный сад, о котором всегда мечтала, и – немаловажное условие – куда бы Элен ни уехала, она будет знать, что мама не одинока, что есть кому проследить, чтобы она не утомлялась, заставить ее регулярно проходить осмотр, – эта мысль утвердила Элен в решении принять его предложение.

Эдуард выслушал ее согласие спокойно.

– Благодарю. Раскаиваться вам не придется.

Но вот убедить Маргарет принять его помощь оказалось делом нелегким.

Вскоре Элен познакомила мать с Эдуардом, и хотя Маргарет была несколько удивлена внезапностью свадьбы, тем не менее обрадовалась замужеству дочери. Ее дорогая девочка полюбила человека, который станет заботиться о ней, обеспечит всем необходимым. О чем еще может мечтать мать? Но позволить будущему зятю полностью содержать себя – это совсем другое. Дело сдвинулось с мертвой точки, только когда Эдуард энергично пришел на помощь Элен. Он заявил Маргарет со всей решимостью:

– Через три недели я женюсь на вашей дочери. И значит, нравится вам это или нет, вы становитесь членом моей семьи. А какой мужчина, особенно если он потерял счет своим деньгам, оставит такого драгоценного члена семьи прозябать в убогой квартирке на задворках большого города?

Вскоре был найден и коттедж «Лебедь» в городке Санта-Моника, вблизи Лос-Анджелеса, удобно и уютно обставленный. Приглашена Милли Уитчер, в прошлом медсестра, добрая и решительная особа.

И все, включая их странный брак, шло хорошо до тех пор, пока полученное матерью наследство не освободило Элен от принятых на себя когда-то обязательств…

Нетерпеливый стук в дверь спальни заставил Элен оторвать взгляд от оконного стекла. За окном уже давно сгустились ранние зимние сумерки. В комнату вошел Эдуард. Его внушительная фигура сразу заставила все предметы в комнате словно уменьшиться в несколько раз.

Лицо его казалось совершенно спокойным, но глаза взглянули пристально и испытующе, а голос показался Элен чужим, когда он произнес:

– Маргарет и Милли давно сидят за столом и с нетерпением смотрят на чайник. Может быть, ты поспешишь присоединиться к нам, чтобы не томить их дольше?

Женщина медленно поднялась. И правда, она задумалась так глубоко, что потеряла счет времени. Сейчас ее не слишком прельщало угощение, которое Милли обычно подавала к чаю, – несколько видов изысканных бутербродов, громадные бисквиты, кекс, обилие домашнего печенья.

Она негромко вздохнула, и Эдуард услышал этот вздох. Он прищурился, сделал жест рукой, приглашая ее пройти вперед, и когда Элен уже направилась к двери, вкрадчиво произнес:

– Маргарет так рада внезапно свалившейся на нее возможности жить независимо, что у меня не хватило духа настоять, чтобы она и впредь продолжала принимать мою помощь. Но, – добавил он и губы его вытянулись в одну жесткую линию, – это еще не дает тебе права разрывать наши отношения. Только одна вещь может положить им конец, помни об этом.

3

Только одна вещь.

Единственный предлог, который Эдуард считал уважительным – это если один из них полюбит по-настоящему.

Он сел на водительское место, Элен пристегнула ремень. Она даже не взглянула на него и старательно замахала рукой Маргарет и Милли, пытаясь выглядеть спокойной и веселой.

Почему-то эти два дня в коттедже «Лебедь» прошли для Элен в неослабевающем напряжении. Прежде такого не случалось никогда. Она ценила каждую минуту, которую имела возможность провести с матерью. Играть роль настоящей супруги Эдуарда раньше не составляло для Элен никакого труда, потому что он обладал способностью вносить в любые отношения непринужденность и легкость, как сам хотел того. В присутствии Маргарет он всегда вел себя именно так, и значит, Элен не могла объяснить свою непонятную нервную взвинченность его поведением.

Единственной причиной, заставившей ее согласиться на брак с богатым человеком, было обеспеченное будущее ее матери. Но для Эдуарда тот факт, что больше он может не оказывать Маргарет материальной поддержки, не шел в счет. По данному поводу он высказался весьма откровенно. И больше всего Элен беспокоило непонятное острое чувство облегчения, которое она испытала после его слов.

– Ты все еще не согласна пожить в Мертоне две недели, пока я не приеду на Рождество? – с легкой насмешливостью спросил Эдуард, не спеша преодолевая на огромном автомобиле запутанный клубок узких проселочных аллей, которые минут через двадцать должны были вывести их к родовому имению Леманов.

Элен пожала плечами и застыла неподвижно, глядя перед собой. В душе ее царило смятение, в ней боролись противоречивые чувства. Она не хотела оставаться в Мертоне без Эдуарда, в этом она уже призналась себе. А когда она решила, что наследство, полученное Маргарет, неизбежно приведет к расторжению их брака, она испытала чувство, которое точнее всего можно было бы назвать отчаянием.

Было безумием позволить себе привыкнуть к его обществу, стать настолько зависимой! Ведь рано или поздно все это кончится, и скорее всего рано, если его отношения с Луизой де Буало получат продолжение. Забыв о такой возможности, Элен неосторожно позволила себе поверить в незыблемость ее теперешней жизни. Настало время выйти из оцепенения. И она сказала с беззаботностью, которую, увы, сама совсем не чувствовала:

– Нет, я передумала. Наверное, долгие прогулки на свежем воздухе, живой огонь в камине и чудесная кухня Люси – именно то, что мне больше всего нужно.

И тут же сурово осудила себя. Она поступила правильно, решив прожить эти две недели без него, но почему же она чувствует себя чуть ли не безутешной навеки? И ей вдруг стало ясно, что опасность привязаться к Эдуарду в самом деле угрожающе реальна.

Элен постаралась спокойно и прямо ответить взглядом на его подозрительный взгляд и сразу же закрыла глаза, ощутив настоящую физическую боль, когда Эдуард, снова переключив внимание на дорогу, произнес:

– Вот и хорошо. Я рад, что ты согласна. Тебе нет смысла оставаться в Лос-Анджелесе одной. Я вернусь в Оттаву, чтобы завершить там одно перспективное дельце.

Разумеется, он имеет в виду эту чувственную француженку! Но зачем выражать свои намерения так ясно? В другое время он непременно настоял бы, чтобы Элен была с ним, организовывала, как обычно, деловые встречи, вела записи, а потом вечером в гостинице за бокалом вина выслушивала его соображения.