Неразрывно с применением авиации рассматривал Георгий Константинович действия сил ПВО.
«Война показала исключительное и первостепенное значение противовоздушной обороны страны и войск. Надежная ПВО, способная отразить удары противника, особенно в начале войны, создает не только благоприятные условия для вступления в войну Вооруженных Сил, но и дает стране возможность более организованно перестроиться на военные рельсы, не говоря уже о том, что не будет серьезно поколеблено моральное состояние народа. В современных условиях, когда, как и у нас, в руках нашего вероятного противника имеются межконтинентальные средства (нападения — Ю. Г.) с термоядерной начинкой, значимость противовоздушной обороны безусловно стала № 1. Тяжкое горе ожидает ту страну, которая окажется неспособной отразить удар с воздуха».[172]
На страницах рукописи маршал высказывает свое мнение о том, как во время Великой Отечественной справились со своими задачами войска теориториальной и войсковой ПВО. В частности, он писал, что ПВО страны отличилась при обороне столицы.
Москва плотно и надежно прикрывалась зенитной артиллерией и истребительной авиацией. Неплохо была организована ПВО Ленинграда, Киева, ряда военно-морских баз и важнейших экономических центров страны. Что же касается войсковой ПВО, то наши части, соединения и объединения имели слабые средства противовоздушной обороны, поэтому, особенно в начальный период войны, войска несли весьма чувствительные потери. Так продолжалось до контрнаступления под Сталинградом. Недостаточность средств войсковой ПВО компенсировалась привлечением истребительной авиации и зенитной артиллерии.
Артиллерия, кстати, также не ускользнула от внимания маршала.
«Общеизвестно, — писал он, — какую важную роль во всех периодах войны сыграла наша артиллерия. В начальном периоде войны она решала задачи по борьбе с танковыми войсками противника, а также подавляла и уничтожала своим огнем противника как в обороне, так и в контрнаступательных действиях. Замечательные качества показала наша реактивная артиллерия. С 1942 года военная промышленность в изобилии снабдила войска артиллерией, что позволило советскому стратегическому командованию создавать невиданные плотности артиллерии, особенно на главных направлениях и в решающих операциях. Основным недостатком артиллерии с начала войны и до ее конца была неудовлетворительная артиллерийская тяга, особенно при действиях в условиях пересеченной местности, в весеннее и осеннее бездорожье. Это привело к крупным потерям общевойсковой и зенитной артиллерии в начале войны».[173]
Теперь — Военно-Морской Флот. В начальный период войны он сосредотачивал свои усилия на содействии приморским фронтам. Когда сфера морской деятельности была сужена, а в сухопутных войсках ощущался недостаток в обученных контин-гентах войск, флот выделил в сухопутные фронты многие тысячи хорошо подготовленных, смелых и развитых бойцов, покрывших себя блистательной воинской славой за полное пренебрежение к врагу и смерти в боях за Ленинград, Севастополь, Одессу и даже Москву.
Но Военно-Морской Флот проводил и самостоятельные операции по борьбе с противником на его коммуникациях, с целью, например, пресечения доставки руды в Германию из Финляндии и Швеции.
Большие задачи выполнялись ВМФ по защите своих коммуникаций и перевозке грузов морским путем. Северный флот особенно много сделал в этом отношении. Он обеспечил проводку 1624 конвоев в составе 4414 судов. На Балтийском море за войну была обеспечена проводка 1022 конвоев в составе 3223 транспортов.
К боевым действиям и операциям привлекались надводные и подводные силы, торпедная и штурмовая авиация, десантные силы и противодесантные средства. В свою очередь для содействия Военно-Морскому Флоту в отдельных случаях привлекались силы и средства ВВС фронтов и противовоздушная оборона.[174]
Теперь мы переходим к другой работе Г. К. Жукова, в которой он дал краткий анализ операций в Великой Отечественной войне.
За время войны с фашистской Германией советские войска провели колоссальное количество крупных операций, часть из которых является беспримерной в истории войн и по своим масштабам, и по классическому их осуществлению. К таким операциям следует отнести прежде всего битву под Москвой, битву под Сталинградом и на Курской дуге, Ясско-Кишиневскую, Висло-Одерскую и Берлинскую операции. К середине войны советскому Верховному Главнокомандованию удалось вырвать у врага стратегическую инициативу. Проведенные «операции третьего периода войны являются классическим образцом военного искусства.
В первый период войны мы потерпели ряд тяжелых поражений. Однако затем Верховное Главнокомандование сумело подготовить достаточное количество сил и средств, чтобы диктовать свою волю противнику вплоть до его безоговорочной капитуляции. Да и в начале Великой Отечественной, несмотря на превосходство противника, такие полководцы, как Г. К. Жуков, проводили успешные фронтовые наступательные операции. Всего их было три, причем, две из них — под Ельней и Москвой, — были проведены Георгием Константиновичем.
В последующем число успешно проведенных операций, в том числе и оборонительных, в которых, тем не менее, были достигнуты намеченные результаты, возросло до нескольких десятков.
«Битва под Москвой, — писал Г. К. Жуков, — проводилась в условиях значительного превосходства сил и средств противника. Начиная с контрнаступательной операции в районе Сталинграда превосходство в силах и средствах было на стороне советских войск, особенно оно возросло с лета 1943 года, с битвы на Курской дуге, а в завершающей кампании 1945 года оно было подавляющим».[175]
«Все крупные наступательные и контрнаступательные операции советских войск, начиная с осени 1942 года, отличались особой оригинальностью, решительностью, стремительностью и полной завершенностью… К концу войны советская вооруженная мощь была настолько высокой, что никакая оборона германских войск уже не выдерживала удара.
В 1944 году и особенно в 1945 году советское стратегическое руководство, имея значительно превосходящие силы и средства, проводило крупнейшие стратегические наступательные операций, в которых одновременно участвовало 2–3—4 и более фронтов, десятки тысяч орудий, реактивных минометов и тысячи боевых самолетов. Эти мощные силы и средства позволяли советскому командованию прорвать любую оборону противника, наносить глубокие удары, окружать и в короткие сроки уничтожать врагов».[176]
О росте уровня военного искусства Верховного Главнокомандования и командующих войсками фронтов, повышении боевого мастерства генералов и офицеров свидетельствует достаточно много фактов. Об одном из них написал Г. К. Жуков.
«Если в 1942 году в районе Сталинграда Юго-Западному, Донскому и Сталинградскому фронтам потребовалось для окружения и разгрома 300-тысячной армии противника почти два с половиной месяца, то в завершающей Берлинской операции более чем 500-тысячная группировка немецких войск была разгромлена и пленена за 16 дней. Кроме превосходства в силах и средствах, здесь сказывалось значительно возросшее искусство наших командных и штабных кадров в организации и проведении крупных операций, сражений и боевых действий на земле и в воздухе».[177]
Оценкой деятельности Верховного Главнокомандования в Великую Отечественную войну можно считать ее исход, историческую победу советского народа над германскими агрессорами. Кроме того, важными итоговыми показателями являются людские потери, а также экономические, территориальные и моральные утраты и издержки.