— Волосы отделены от черепа. Они черного цвета, длина — до плеч. Бороздчатость передней части таза может указывать на принадлежность трупа к женскому полу, но без дальнейших исследований точный вывод сделать невозможно. Такие исследования в данный момент осложнены тем, что тело вмерзло в цельный кусок льда. Лед образовался благодаря условиям, свойственным данному месту.

Джерри Комманда осветил фонарем грубые доски у себя над головой и потом перевел луч на вогнутую бетонную плиту, где они стояли.

— Крыша порядочно протекает. Видите — лед.

Они посветили вверх и увидели сосульки между досками. Тени дрожали, стрелами ударяясь в темные глазницы.

— В декабре было три теплых дня, когда все растаяло, — продолжал Джерри. — Похоже, тело закупорило собой сток, и, когда лед потек, помещение заполнилось водой. Потом температура опять упала, и труп замерз.

— Она сохранилась, как в янтаре, — произнесла Делорм.

Барнхаус заговорил снова:

— На останках, а также возле них не обнаружено никакой одежды, за исключением джинсов из синей хлопчатобумажной… хотя об этом я уже упоминал. Да, конечно. Весьма сильное повреждение тканей в брюшной области; кишки и большая часть важнейших внутренних органов отсутствуют. Это вызвано либо травмами, полученными незадолго до наступления смерти или сразу же после нее, либо хищничеством животных. Пока дать точное заключение не представляется возможным. Видны части легких, верхние легочные доли с обеих сторон.

— Кэти Пайн! — вырвалось у Кардинала. Он не хотел называть это имя громко. Он знал, что это может вызвать бурную реакцию — и она последовала в полном объеме.

— Надеюсь, вы не станете уверять меня, что опознали бедняжку по ее школьному дневнику. Пока верхнюю челюсть не удастся сличить с картотекой стоматолога, какая бы то ни было идентификация совершенно исключена.

— Спасибо, доктор, — тихо ответил Кардинал.

— Ирония здесь неуместна, детектив. Пусть вы и выздоравливающий, иронии я не потерплю. — Барнхаус вновь обратил мрачный взгляд на предмет, лежащий у их ног. — Наличествующие конечности практически полностью лишены мягких тканей, но, как мне представляется, на левой лучевой кости имеет место сросшийся частичный перелом.

Он отошел от края бетонной впадины и с воинственным видом скрестил руки на груди.

— Джентльмены… и леди… Я намерен отстраниться от дальнейшего расследования, которое, это совершенно ясно, требует участия Центра судмедэкспертизы. Поскольку озеро Ниписсинг подпадает под юрисдикцию Полицейского департамента провинции Онтарио, я официально передаю расследование в ваши руки, мистер Комманда.

— Если это тело Кэти Пайн, следствие должен вести город, — заметил Джерри.

— Но ведь Кэти Пайн — одна из ваших? Из резервации?

— Ее похитили с рыночной площади у Мемориал-Гарденз. Значит, делом занимается город — да и занимался, с тех пор как она исчезла. Это для Кардинала.

— Тем не менее, — настаивал Барнхаус, — до окончательной идентификации я передаю дело вам.

— Все в порядке, доктор, — сказал Джерри. — Джон, можешь забирать дело себе. Я знаю, что это Кэти.

— Вы не можете знать наверняка. Вот смотрите. — Барнхаус указал диктофоном. — Если бы не одежда, вряд ли можно было бы вообще определить, что это человек.

— Кэти Пайн сломала лучевую кость левой руки, когда училась кататься на скейтборде, — мягко ответил Кардинал.

Они впятером залезли в фургон экспертов по опознанию. Барнхаус уехал, а двое констеблей ждали в грузовике сопровождения. Включенная на всю мощь печка ревела так, что Кардиналу приходилось почти кричать.

— Нам понадобится веревка: с этого момента зоной обследования у нас является весь остров. В шахте нет крови и следов борьбы, так что, скорее всего, здесь просто спрятали труп, а само убийство произошло в другом месте. В любом случае я не хочу, чтобы тут раскатывали на снегоходах всякие любопытные, совали нос куда не надо. Так что давайте хорошенько закроем периметр.

Делорм протянула ему телефон:

— Я связалась с судмедэкспертами. Это Лэн Вайсман.

— Лэн, у нас тут труп, он вмерз в глыбу льда. Подросток. Скорее всего — убийство. Если мы вырежем эту льдину и переправим вам в рефрижераторе, вы сможете с ней работать?

— Нет проблем. У нас есть парочка холодильников, они дают температуру гораздо ниже нуля, и ее можно плавно менять. Мы проведем разморозку при нужной скорости и таким образом сумеем сохранить для вас каждый волосок и волоконце ткани.

В этом было что-то сюрреалистическое — слышать голос человека из Торонто посреди здешнего лунного пейзажа.

— Отлично, Лэн. Мы сообщим вам ориентировочное время прибытия, когда будем готовы. — Кардинал отдал Делорм телефон. — Арсено, вы у нас эксперт. Как нам ее отсюда извлечь?

— Ее довольно легко можно вырезать вместе с кубом льда. Но вот отделить куб от бетона, который под ним…

— Вызовите кого-нибудь из города, они там постоянно имеют дело с бетоном. И вот что: если у кого-то были планы на ближайшее время — смело можете их отменять. Сейчас будем долго копаться в снегу.

— Но ее убили несколько месяцев назад, — возразила Делорм. — Снег нам ничего не даст.

— Неизвестно. С военными у кого-нибудь есть контакты?

Коллинвуд поднял руку.

— Скажите им — нам нужна гигантская палатка. Размером с цирковой тент, чтобы накрыть весь остров: снега на месте преступления и так хватает. И еще нужна пара самых больших нагревателей, они используют такие у себя в ангарах. Растопим снег и увидим все, что под ним.

Коллинвуд кивнул. Он сидел ближе всех к печке, и его перчатка исходила паром.

3

Установка дополнительных ограждений и постов круглосуточного наблюдения на острове отняла больше времени, чем они предполагали: в работе полицейских вообще на все уходит больше времени, чем предполагается вначале. В итоге Кардинал добрался домой лишь в час ночи. Он был слишком взвинчен, чтобы уснуть. Уселся в гостиной, плеснув себе пальца на два неразбавленного «Черного бархата» и стал набрасывать план на завтра. В доме было так холодно, что хозяина не могло согреть даже виски.

Келли сейчас уже, наверное, вернулась в Штаты.

В аэропорту Кардинал видел, как дочь опустила один из своих чемоданов на весы, и не успела она поднять следующий, как молодой человек, стоявший в очереди позади нее, подхватил его и поставил на лоток. Ну что ж, Келли девушка привлекательная. Кардинал с обычной отцовской предубежденностью относился к внешности дочери, будучи уверен, что каждый непредвзятый наблюдатель считает ее такой же прелестной. И потом, Кардинал знал, что обладать хорошеньким личиком — это как быть богачом или знаменитостью: люди всегда предлагают тебе свои услуги.

— Тебе не обязательно провожать меня, пап, — заявила она, когда они спускались по лестнице в зал ожидания. — Думаю, у тебя найдутся дела поважнее.

Но у Кардинала не было более важных дел.

Аэропорт в Алгонкин-Бей рассчитан на одновременное обслуживание восьмидесяти пассажиров, но столько набирается очень редко. Малюсенькая кофейня, автоматы, продающие «Алгонкин лоуд» и торонтские газеты, — вот и все. Они сели, и Кардинал купил «Торонто стар», предложил часть газеты дочери, но она отказалась, и он почувствовал, что и сам тоже не должен бы читать. Какой смысл оставаться, если он собирается всего лишь полистать газету?

— У тебя все нормально получается с пересадками? — спросил он. — Успеешь перейти с одного терминала на другой?

— Времени вагон. В Торонто у меня будет полтора часа.

— Не так уж много. Через американскую таможню быстро не проскочишь.

— Меня они всегда пропускают не глядя. Надо мне податься в контрабандисты, папочка.

— Ты говорила, в последний раз тебя остановили. И ты чуть не опоздала на пересадку.

— Редкий случай. Такой таможенник попался. Старый служака, зануда, очень хотел меня помучить.