— Не смей оскорблять нашего Вожака, — в голосе девушки появились опасные металлические нотки.

— Вожака! — Иламир нервно рассмеялся. — И где же он, ваш драгоценный Лайнэ? Что же это вы его защищаете, а он неизвестно где шляется? Может быть, просто испугался наказания Совета и сбежал?

— А может быть, кто-то просто не потрудился дождаться моего появления? — обманчиво спокойным тоном поинтересовался Лайнэ, заходя в зал, и отвесил насмешливый поклон ошарашенному братству. — Мое почтение высокому собранию.

«Высокое собрание» смотрело на него со странной смесью неодобрения и восхищения. У него на мгновение создалось впечатление, что все здесь были уверены в том, что он действительно сбежал от неприятностей.

И только в глазах стоящих перед старейшинами друзей явственно читалось: «Наконец-то. А мы уже заждались!»

— Прошу прощения за свое опоздание, — Лайнэ окинул их коротким взглядом. — Я бы раньше появился, да меня как-то забыли поставить в известность о времени, а дожидаться, как я уже сказал, не стали. Интересно, почему? Мне было бы весьма любопытно услышать твою речь с самого начала, Ллаэ, — он обернулся к противнику.

— А… Как?.. Что ты здесь делаешь? — возмущенно поинтересовался тот, совладав с собственной растерянностью.

— Хм… Насколько я помню, все здесь собрались исключительно ради меня, — Лайнэ безупречно изобразил искреннее недоумение. — Я ошибся?

В зале послышались сдавленные смешки. Глупость сказанного Иламиром оценили все.

Новоиспеченный обвинитель сжал зубы и одарил Лайнэ самым уничижительным взглядом.

— Нет, не ошибся, — один из старейшин смерил Волка пронзительным взглядом, натолкнувшись на спокойную непринужденную улыбочку. — Мы действительно собрались здесь из-за тебя, Лайнэ… И из-за твоих друзей. Ты знаешь, в чем тебя обвиняют?

— Догадываюсь, — Лайнэ пожал плечами. — Увы, как я уже говорил, оценить ораторское искусство обвинителя с самого начала у меня не было возможности. Но я уже общался с Иламиром, и вряд ли он сказал здесь что-то новое, кроме оскорблений меня, моего народа и моих друзей… Впрочем, я буду весьма вам признателен, если Совет повторит мне содержание обвинения без всех этих дополнений.

— Разумеется, — сухо кивнул старейшина. — Тебя обвиняют в нарушении Кодекса братства Странников, подрыве его устоев… В общем, в предательстве братства.

— Ясно… — протянул Лайнэ и бросил короткий взгляд на Исси и Фэсс. — А моих друзей?

— В отступничестве от Кодекса, — негромко ответила Фэссэ. — Подразумевает под собой, что нас лишат звания Странников, заберут посохи и будут проводить воспитательные процедуры, чтобы мы снова могли доказать свою преданность братству и Кодексу… — она передернула плечами и прямо посмотрела на него. — Я не хочу такого, Вожак… — ее глаза умоляли — «сделай же хоть что-ниубдь».

Иламир откровенно перекосился от ее последних слов.

— Это не вам решать, — надменно бросил он. — Ваша судьба — в руках Совета…

— Нет, — негромко, но твердо бросил Лайнэ и прямо посмотрел на старейшин. — Волки не подлежат суду Совета Странников. А мы — Волки, — он оглянулся и громко повторил. — Да, мы — Волки. Мы — Стая! Чему вы все так удивляетесь? Не вы ли настойчиво твердили мне, что я волчий выродок?

— Лайнэ… — Орегонд чуть подался вперед. — Не надо…

— Что — «не надо»? — Лайнэ резко развернулся к нему. — Разве я неправду говорю? Чего действительно не надо, так это делать такие удивленные лица. Из всех, кто здесь присутствует, и десятка не наберется тех, кто никогда не говорил подобного за моей спиной. Предательство братства… — он устало посмотрел на Совет. — Я не предавал братство. Нельзя предать то, частью чего ты никогда не являлся.

— Ты прошел испытание, взял посох. Ты был Странником, — сосед Орегонда мрачно смотрел на Лайнэ. — И как любой из нас, был обязан соблюдать Кодекс. Ты Странник, который пошел против братства. И судить тебя тоже будут, как Странника.

— Мне полагается испугаться? — насмешливо поинтересовался Лайнэ и взглянул на Иламира. — Поздравляю, ты своего добился. Я бы сказал, что больше не стану омрачать твою жизнь, но, боюсь, это будет откровенной ложью. Потому что ты просто не сможешь меня забыть, Ллаэ.

Он сжал ладонь и встряхнул кистью. Посох Странника удобно лег в пальцы и словно прильнул к ладони. Лайнэ виновато взглянул на Орегонда и, одним движением сломав оружие об колено, бросил обломки к ногам старейшин под приглушенный то ли выдох, то ли стон, пронесшийся по залу:

— Я отрекаюсь от вашего братства. Ваши законы и ваш Кодекс больше не являются моими обязательствами. Отныне я становлюсь Вожаком Стаи и буду искать свой Путь.

Орегонд дрожащими руками поднял с пола обломки темного дерева. Лайнэ, повинуясь порыву, преклонил перед ним колено и чуть слышно проговорил:

— Прости, Мастер. Я не мог поступить иначе. Ты ведь понимаешь…

— Я так надеялся… — Орегонд осторожно завернул сломанный посох в плащ и опустил одну ладонь на плечо Волка. — Да, я понимаю. И знаешь что, я смогу его починить. Он с самого начала был не таким, как другие мои работы. Мне кажется, он еще сможет тебе послужить, Вожак Стаи. Пусть это будет мой тебе дар на Принятие Венца.

— Почту за честь, Мастер, — Лайнэ тепло улыбнулся ему и поднялся на ноги.

— Ну что же, одной заботой меньше, — неожиданно раздался за его спиной едкий голос Иламира. — Можешь убираться отсюда, Волк. Искать свою гипотетическую Стаю. Могу даже пожелать тебе удачи в этом бессмысленном деле. Ведь общеизвестно, что Волков вырезали под корень. Благодаря твоему отцу, заведшему свой народ прямо в лапы вайерам. Что ж, вы друг друга стоите.

— Не надо, Вожак, — крепкая хватка Фэссэ и ее спокойный голос охладили вспыхнувшую ярость Лайнэ. Девушка смерила Иламира презрительным взглядом и снова посмотрела на Вожака:

— Не обращай внимания на этот лай. Не доставляй ему такого удовольствия. Ты выше него, мы все это знаем. Пусть себе бесится.

Лайнэ покосился на нее и улыбнулся краем губ:

— Какая ты мудрая, слов нет. Не хочешь стать советником новоиспеченного Вожака Стаи?

— Это была бы великая честь, но боюсь, я еще не достаточно мудра для нее, — с самым серьезным видом ответила она, но Лайнэ ясно видел в ее глазах смешливые искорки.

— А с чего ты взял, Ллаэ, что это бессмысленное дело? — Исси сложил руки на груди и нахально посмотрел на Иламира. — Стая будет. Есть мы с Фэссэ. Есть Лаэнэ. Есть Сайрэсс. Не такое уж плохое начало, тебе не кажется? А чтобы ни у кого не оставалось сомнений… — с сухим треском переломилось дерево, и еще один сломанный посох лег под ноги старейшин. — Я ухожу в Стаю.

— И я, — Иламир потерял дар речи, когда его послушная и тихая сестричка положила рядом свой посох.

Фэссэ небрежно взмахнула кистью, и серебристое дерево гулко сткнулось о каменный пол:

— Забирайте. Волкам ни к чему посохи Странников. Вот наше оружие, — она крутанула в пальцах алтейн и вернула его в ножны. — У уважаемого Совета есть к нам еще какие-то вопросы?

«Уважаемый Совет», судя по всему, пребывал на грани обморока. И только Орегонд сумрачно поинтересовался:

— Да, кстати… Раз уж речь зашла об этом… Лайнэ, где Сайрэсс? Ты и Мирэл здесь, а наше рыжее безумие что-то не показывается.

Лайнэ вздохнул:

— А она…

— …немного опоздала, — прозвенел от двери девчоночий голос, и Рэсс собственной персоной невозмутимо прошагала в центр к остальной компании.

— Что ты здесь делаешь? — Лайнэ внимательно осмотрел ее бледное личико.

— Как что? Неужели ты считаешь, что я соглашусь пропустить такое зрелище из-за пустяковой царапины? — Сайрэсс убрала за ухо серебристую прядь и лукаво улыбнулась. — Со мной все в порядке, не волнуйся. Я отлично себя чувствую. И собираюсь внести свой посильный вклад в вашу безумную выходку, — она взглянула на кучку, лежащую возле ног ошеломленных старейшин, и развернула над ней свой плащ, вытряхивая еще несколько обломков. — Вот. Жаль, попользоваться так и не успела.