Простейший пример: некий человек родился на свет, имеется дата его рождения и т. п. — факт реальный, исторический. Но когда речь идет о тех случаях, когда нет данных о рождении человека, но есть сведения о том, что он жил в определенное время, то факт рождения становится идеальным и может быть отнесен лишь к определенной эпохе с той или иной степенью вероятности.

Никто не сомневается в рождении человека по той причине, что оно является типичным фактом, вытекающим из социальной практики, то есть типическим социальным фактом, стандартным для нас всех[334] (информацию о котором можно достроить, исходя из формальной логики). Таким образом, появляются типические места в социальной практике — «Loci communes».

В современной социологии типичными социальными фактами принято считать в том числе и «совокупные, систематизированные характеристики массового поведения[335]».

Эпическая социальная практика являет свою суть, прежде всего в тех «типических местах», где показано общество в противостоянии с отдельной личностью; личность в малой группе. Именно общество всегда оценивает результат тех или иных действий героя, устанавливает нормы и регламентирует поведение. Любое исключение в данном случае лишь подтверждает правило.

Каждая личность эпоса уникальна, наделена, кроме прочих, присущими только ей чертами характера. Поэтому в ее столкновении с обществом можно заметить то, по поводу чего возникают разногласия, то есть фактически выявить нормативное и аномальное в эпических социальных отношениях. Социум в любом его варианте всегда стремится к достижению равновесия в системе, а потому обладает механизмами устранения чрезмерного напряжения, исправления нарушенных норм, примирения и налаживания общественных отношений.

В настоящее время в социологии большую часть социальных отношений рассматривают сквозь призму понимания социальных действий, влияния среды, развития конфликтных ситуаций и структурно-функционального анализа социальных систем. Однако мотивацию социальных действий и влияние среды необходимо рассматривать в каждом конкретном случае социальной практики, то есть преимущественно на уровне отдельных эпических сюжетов. Поэтому для анализа типичных явлений наиболее логичным будет анализ конфликтных ситуаций и структурно-функциональный анализ отразившейся в эпосе социальной системы.

При этом понимание функционирования социальной системы невозможно без анализа процессов социализации личности, сплочения интересов группы, налаживания контактов и сохранения социальных связей в общности, конфликтов и связанных с ними явлений «десоциализации» одного или нескольких индивидов, маргинализации личности и групп.

Ставить исследование в подобные рамки было бы неосмотрительно, поскольку не все общественные отношения касаются конфликтов и далеко не всегда они имеют системный характер. Однако в отношении статичных явлений структурно-функциональный анализ социальных систем трудно чем-либо заменить.

Каждый образ эпического героя требует проведения отдельного анализа соответствующей ему системы социальной практики. Наибольшее число злободневных вопросов обычно возникает в отношении интеракции, проблемы последовательной смены настроений общества, воплощенных в характерных чертах и социальных ролях эпических богатырей. Цепочка функции эпического героя типична в целом, но каждый отдельный образ героя в силу его злободневности, закрепившейся благодаря традиции, обладает индивидуальностью.

Таким образом, для того, чтобы показать характерные особенности отражения эпической социальной практики, необходимо исследовать процесс социализации личности, выявить пути ее самоактуализации в форме адаптации либо интеграции в эпическом обществе.

Выясняя, что является нормой, а что — аномалией, приходится обратиться к «сфере интересов» социальной психологии, что означает использование методов, характерных в первую очередь для нее.

Хотя большая часть методов социальной психологии приводится в рамках текста о методологии социологических исследований, однако теоретические построения, основанные на современных реалиях, не дают полного представления об исторически сложившейся социальной практике.[336]

Поэтому было бы ошибкой при подготовке методологической базы исследования эпической социальной практики игнорировать работы, проводимые в рамках исторической психологии, этнографических исследований и психоанализа.

1.2.7 Социологический подход

Исследование характерных особенностей социальной психологии и практики возможно только на основе данных социологии, поэтому существует необходимость воспользоваться ее теоретическими разработками, в том числе и методологическими.

К сожалению, применение ее методологических приемов неизбежно влечет за собой «мозаичность» всей методологической базы исследования в целом, поскольку социология еще не достигла той стадии развития науки, на которой формируется какая-то всеобъемлющая концепция, позволяющая учесть все особенности социальной практики. Какой-то общепринятой теории, объясняющей то, как общество влияло на личность, и как личность реагировала на это влияние, по большому счету, не существует до сих пор.[337]

Вместе с тем, положение в социологии таково, что каждое теоретическое направление обслуживает интересы какой-либо одной ветви социальной психологии. При этом теоретических построений, пытающихся обосновать поведение личности в рамках общества, не так уж и много. В зарубежной психологии в настоящее время насчитывается около 50-ти теорий мотивации.[338]

Перечисление всех точек зрения ученых, исследовавших проблемы социологии и социальной психологии, не входит в задачи данного исследования. Поэтому остановимся только на тех из них, которые удобнее применить к эпическим материалам. Прежде всего это работы А. Маслоу, Т. Парсонса, Р. Мертона, В. А. Ядова, Б. Д. Парыгина, Б. Ф. Поршнева, Л. С. Выготского, И. С. Кона.

Для объяснения поступков человека наиболее подходит такое теоретическое направление в социальной психологии, как «Гуманистическая психология» А. Маслоу и его сподвижников. Она показывает пути развития личности во всей совокупности проявлений ее индивидуальности. Центральными концепциями для этого направления можно считать теорию самоактуализации личности и доктрину иерархии фундаментальных потребностей, формирующихся от низших к высшим.[339]

Самоактуализация личности возможна только по отношению к обществу и неминуемо требует социализации (вхождения в состав того или иного общества с получением неких прав при условии выполнения тех или иных обязанностей). В отечественной социальной психологии имеется узкая и широкая интерпретация понятия социализации, предложенная Б. Д. Парыгиным.[340] «Под «социализацией» в узком смысле понимают процесс вхождения в социальную среду, приспособление к ней, в широком — исторический процесс, филогенез».[341]

Личность усваивает социальный опыт посредством определенных механизмов в ходе социализации (интериоризации внешнего опыта) и адаптации. «Социализация, — это аккумулирование индивидом на протяжении жизни социальных ролей, норм и ценностей того общества, к которому он принадлежит».[342]

По своим результатам социально-психологическая адаптация может быть либо позитивной, либо негативной, а по механизму реализации — добровольной или принудительной.

В этой связи приобретает большое значение социометрический метод, позволяющий выявить социальные связи личности (чем больше социальных связей, тем успешнее адаптация, тем более близкое к «нормальному» поведение проявляет новый член социальной группы).