– Может, так оно и есть, – заметила Карина, а про себя подумала, что, по крайней мере, у сэра Перси были и другие интересы.

– Не люблю сэра Перси, это факт, – ответила миссис Барнстейпл, – и сегодня утром я сказала леди Линч, что очень нехорошо для его светлости целыми днями просиживать в прокуренном помещении.

– Возможно, ему нравится.

– Пусть нравится, но все равно этого не следует делать.

Он очень переменился, его светлость то есть. Вы не поверите, каким приятным молодым человеком он был. "Привет, Барни!" – бывало, говорил он, когда возвращался из школы. Он и его брат называли меня Барни. "Привет, Барни! Ты приготовила для меня клубничный джем?". Мы всегда смеялись, что мой клубничный джем лучше, чем у кухарки. А сейчас и не улыбнется ни мне, ни другим.

– Почему? – спросила Карина и не потому, что заинтересовалась, а потому, что боялась показаться недружелюбной и необщительной.

– Не удивлюсь, если виной всему окажется женщина, – ответила миссис Барнстейпл, разглаживая свой шелковый передник, отчего ее ключи звенели. – Ну, ладно, – заключила она. – Мне нужно уходить. Надеюсь, с маленьким принцем все в порядке? Хотя, наверное, вы сообщили бы мне, если бы у него поднялась температура.

– У него все в порядке, благодарю вас, – улыбнулась Карина.

– Мы поступим вот как, – предложила миссис Барнстейпл. – Я пришлю горничную, чтобы она посидела в детской, а вы сможете погулять, пока еще не совсем стемнело. У вас немного бледный вид, и свежий воздух пойдет вам на пользу. Сегодня прекрасный вечер, ветер прекратился, а закат над парком просто великолепен. Пойдите, прогуляйтесь, пусть ваши щечки немного порозовеют.

– Пожалуйста, не беспокойтесь, – начала Карина, но миссис Барнстейпл уже удалилась, торопясь воодушевить горничных на выполнение их обязанностей.

Через несколько минут в детской появилась веселая розовощекая горничная, и Карина, собравшаяся было остаться дома, решила, что проявила бы неблагодарность, отвергнув благородный жест миссис Барнстейпл.

Она надела пальто и, подумав, что вряд ли кого-нибудь встретит, шляпу решила не надевать.

– Я скоро, – сказала она горничной.

– О, не спешите, мисс. Для меня большая радость немного посидеть и дать отдых ногам.

Карина спустилась по задней лестнице и, минуя главный зал, через боковую дверь вышла в парк.

Как и говорила миссис Барнстейпл, вечер стоял прекрасный. В парке царили тишина и покой. Птицы устраивались на ночлег: одни щебетали в кустах, другие направлялись в свои гнезда на высоких деревьях. Любуясь осенними цветами, Карина пыталась забыть о своих проблемах, но они снова незаметно обволакивали ее, как туман, поднимающийся над водой.

Что же делать? Как добиться, чтобы сэр Перси оставил ее в покое? Как жить в одном доме с лордом Линчем, смевшим думать, что она ищет общества такого человека, как сэр Перси, и наслаждаться его объятьями?

Все было слишком запутано! Ее охватило жгучее желание бежать отсюда домой, к няне, снова стать ребенком, чтобы можно было переложить свои заботы на плечи других и знать, что беспокоиться больше не о чем.

В парке было пустынно, садовники уже ушли, и через некоторое время Карина ощутила умиротворяющее действие царившего вокруг покоя. Она подумала, что этот парк создан для любви, и удивилась своей фантазии. Однако замок по-прежнему казался ей мрачным и враждебным, и, очевидно, никто и никогда не был здесь счастлив.

Пробили церковные часы: пора было возвращаться.

Карина отыскала дверь, через которую вышла в парк, но повернув ручку, убедилась, что она заперта.

– Как глупо с моей стороны. Надо было сказать кому-нибудь, что я вышла через эту дверь, – проговорила она вслух и вспомнила, что предупредить было некого.

Она вовсе не стремилась войти через главный вход, ибо не имела ни малейшего желания встретить сэра Перси или лорда Линча. Еще меньше ей хотелось видеть их гостей.

Девушка обошла замок, рассудив, что рано или поздно попадет в крыло, где живут слуги. Ей попалось несколько дверей, но все они тоже оказались запертыми. В конце концов она оказалась в помещении, которое, очевидно, было кухней, и решила пройти здесь.

В кухне хлопотали два или три слуги, не обратившие на Карину никакого внимания. Через открытую дверь она вышла в длинный, выстланный каменными плитами коридор, который вел в центральную часть дома. По обе стороны этого коридора размещались многочисленные кухни, буфетные, кладовые для дичи и молочные.

Из большой кухни доносились голоса, тянуло ароматами приготовляемой пищи, а через приоткрытую дверь был виден белый колпак шеф-повара и множество огромных медных кастрюль, шипящих на плите.

Карина быстро миновала коридор и почти дошла до лестницы в конце его, когда из одной из комнат с парой туфель в руках вышел человек в темном камзоле камердинера. Он остановился, чтобы пропустить ее, и девушка вежливо поздоровалась:

– Добрый вечер.

Камердинер с любопытством оглядел ее и только потом ответил:

– Добрый вечер, миледи.

С едва заметной улыбкой на губах Карина дошла до лестницы, по дороге размышляя, сколько времени ему понадобится, чтобы осознать, что совершил ошибку и назвал миледи столь незначительную персону, как гувернантка. Она оглянулась и увидела, что камердинер, а это был уже пожилой мужчина, смотрит ей вслед, явно недоумевая, почему она оказалась в кухне.

Эта короткая встреча позабавила Карину. Она быстро взбежала наверх и без особого труда добралась до детской.

Горничная почти спала. Голова ее запрокинулась на спинку кресла, чепчик сполз набок. Заметив Карину, она испуганно вскочила.

– Простите, мисс. Я задремала.

– Не извиняйтесь. Это я прошу прощения за то, что задержалась. В парке было так прекрасно.

– Ну, раз вы вернулись, – с неохотой сказала горничная, думаю, мне следует пойти узнать, какое задание придумала для меня миссис Барнстейпл. Бьюсь об заклад, это что-нибудь неприятное.

– Конечно, идите. И поблагодарите от меня миссис Барнстейпл за то, что позволила вам помочь мне.

– С удовольствием, – ответила девушка и уже в дверях воскликнула:

– Батюшки! Совсем забыла! Заходила мисс Мэтьюз и сказала, что ее светлость желает поговорить с вами. Может, мне подождать, пока вы сходите повидать хозяйку?

– Если не торопитесь. Хотя я думаю, принц уже спит.

Карина тихонько приоткрыла дверь в комнату Дипы и услышала его ровное дыхание.

– Я ненадолго, – предупредила она горничную и с тяжелым сердцем отправилась в комнату старой дамы.

Она была уверена, что леди Линч, которая всегда в курсе всех событий в доме, уже прослышала про ее стычку с сэром Перси. Иначе зачем бы она стала посылать за ней? Вряд ли могла быть какая другая причина интереса к ней старой дамы, поэтому Карина задумалась, как лучше ответить на вопрос о том, что произошло. Да, положение ее было неловким и неприятным, и тем не менее, она предпочла бы уладить все сама.

Внезапно ее охватила робость. Уже стуча в дверь, она надеялась, как на чудо, что выйдет горничная и сообщит: леди Линч устала и никого не принимает.

Но чуда не произошло: в тот же миг раздался голос, пригласивший ее войти, и она увидела ярко освещенную спальню и старую даму в новой, еще более великолепной коллекции украшений.

– Добрый вечер, мисс Уорнер, – сказала старая дама вошедшей Карине. – Я слышала, что сегодня после обеда принц не очень хорошо себя чувствовал, поэтому и не послала за вами раньше.

– Он снова вполне здоров, благодарю вас, – ответила девушка, а про себя подумала, обрадовалась бы леди Линч, сообщи она сейчас, что ребенок очень болен.

– Я послала за вами, – продолжала между тем старуха, – потому что мой сын высказал мысль пригласить вас, если вы не будете против, отобедать сегодня вместе с гостями.

– Лорд Линч предложил это?!

Старая дама кивнула.

– Я говорила ему, что подобная идея, мягко выражаясь, несколько необычна, – ответила леди Линч, и голос ее зазвучал более резко. – Но мой сын настоял, чтобы я передала вам его приглашение. Это будет большой званый вечер, и, возможно, вы получите удовольствие.