Незнакомец наконец проморгался и уставился на мальчиков.

— Я пришел по вашему зову, чтобы выполнить волю великого Учителя, — явственно услышали друзья, хотя каждый из них поклялся бы, что незнакомец не разжимал своих тонких длинных губ.

— Здесь нет никаких учителей, — строго сказал Костя. — Может, вам в школу надо?

— Нет, мне нужно именно к вам! — настаивал гость. Его выпуклые глаза тем временем внимательно осматривали комнату.

— Проходите, садитесь, — входя в роль хозяина, сказал Костя. Он малость успокоился, решив, что все это чей-то розыгрыш, не иначе.

Гость послушно сел на краешек тахты, продолжая осматриваться.

— Так, значит, вы из космоса? — толкая Петю в бок, чтобы тот подключился к розыгрышу, невинным голосом спросил Костя.

— Да, я — посланец иной планеты, — согласился пришелец.

Но Петя остался серьезным. Он подошел поближе к гостю и спросил:

— А почему, когда вы говорите, ничего не слышно, но все понятно?

— Потому, что я не говорю, а мыслю. А вы улавливаете мои мысли. Впрочем, это несущественно. Я должен задать вам несколько вопросов. Жаль, что на контакт опять вышли детеныши.

— Что значит «опять»? Разве вы здесь уже были?

— Не я. Мой предок. И тоже встречался с детенышем. Кажется, его звали Аладдин.

— Вот видишь. А ты спорил… — Петя укоризненно посмотрел на Костю. — Помнишь волшебную лампу Аладдина? Понимаешь, джинн был вовсе не джинн, а пришелец из космоса, и лампа… Вот она, эта лампа, — Петя кивнул на бездействующий прибор. — Я, кажется, догадываюсь, как этот зеленый к нам попал. Эта штука — приемник, понимаешь? А где-то на его планете — передатчик. Когда мы здесь приемник случайно включили, инопланетянин и передался.

— Как передался?

— Обыкновенно. Как по телеграфу. Телепортация называется. Я про нее читал.

— Да, но ведь джинн выполнял все желания Аладдина, — почему-то шепотом произнес Костя.

— Можете не шептаться. Я улавливаю все, что вы думаете, детеныши, — промыслил гость. — Я даже могу сделать ваши желания видимыми.

— Ну да? — не поверил Костя.

— Говори, что ты хочешь.

Костя недоверчиво хмыкнул.

— Значит, так. Пусть исполнится то, чего желаем в данный момент не только мы, но и все обитатели этого дома!

— Неплохо придумано! — воскликнул Петя.

Гость сосредоточенно потер рукой круглую голову.

— В доме шестьдесят четыре хижины, — уловили мальчики его четкую мысль. — В них сейчас находятся двадцать три живых существа, шесть вне дома, но в радиусе действия моей воли.

— Что-то маловато, — удивился Костя.

— Да нет, все правильно, — возразил Петя. — Кто на работе, кто на даче, кто в лагере.

— Итак, вы готовы? — гость напряг мышцы лица и глубоко вздохнул.

Сначала им показалось, что ничего не произошло. Но, приглядевшись, Костя увидел, что у Пети в руках книга «Сто уроков самбо», а у него самого — полевой бинокль. С пола раздалось урчание. Матильда придерживала лапой неизвестно откуда взявшуюся белую мышку.

— Здорово! А в других квартирах? — спросил Костя и тут же услышал со двора крик соседского Альки:

— Натка! Иди играть. Я свой мячик нашел.

— Я не обманул вас, — сказал гость. — Все желания стали видимыми.

Мальчики с восторгом уставились на пришельца.

— Большое вам спасибо! — поблагодарил Петя. Костя же с явным недоверием осмотрел бинокль.

— Этого не может быть, — сказал он.

— Почему? — запальчиво спросил Петя.

— Потому что этого быть не может! — упрямился Костя.

— Глазам не веришь, так пощупай.

— Все равно. Закон Ломоносова о сохранении вещества никто не отменял.

— Это в школе. А в фантастике и не такие чудеса бывают. А если он из своего мира эти вещи перенес?

— Не может у них быть все таким же, как у нас. Ведь правда? — обратился Костя к гостю.

— Правда, — рассеянно согласился тот.

— Ага, что я говорил! — возликовал Костя.

— Тогда я ничего, не понимаю, — растерялся Петя.

— Я ясно дал понять, что могу сделать ваши желания видимыми. Осязаемыми, — невозмутимо ответил зеленый незнакомец.

— Значит, у меня в руках не бинокль, а видимость, так, что ли?

Костя готов был поклясться, что незнакомец усмехнулся. Мальчик посмотрел на бинокль, но его… не было! Просто сжатые кулаки. Он посмотрел на друга. И у того пустые руки.

— Вот видишь! — назидательно сказал Костя. — Он просто иллюзионист, а не гость из космоса. В цирке работает, ясно?

Петя с обидой поглядел на незнакомца, но тот, не обращая внимания на друзей, встал, шагнул к распахнутому окну, прислушался. Улица звенела голосами мальчишек, веселым перестукиванием колес, птичьим гомоном… Этот мирный шум подействовал на пришельца успокаивающе.

— Если вы из космоса, — еще не остыв от обиды, сердито сказал Петя, — вам в Академию наук надо. Там сектор специальный есть — по инопланетным цивилизациям.

— В таком виде? — хмыкнул Костя.

— Плащ твой наденет. Вы с ним почти одного роста.

— Это далеко? — спросил незнакомец.

— С полчаса езды. Сначала на метро, потом на троллейбусе.

Незнакомец покачал головой:

— У меня мало времени.

Неожиданно его взгляд остановился на картине, приклеенной к стене полосками скотча. Костя вырезал ее из какого-то журнала. На ней был изображен красный конник с обнаженной шашкой в руке, вздыбивший коня.

— Что это?

— Война с белыми, — ответил Петя. — Это когда они хотели революцию задушить. Но наша Красная Армия всех их в море скинула.

— Война… — Незнакомец сосредоточенно свел к переносице брови. — А воевали только такими мечами?

— Нет, что вы, — засмеялся Петя. — Это только на картинке. И пулеметы были, и пушки. А теперь и того похлеще: ракеты с ядерными боеголовками. Это, ну, как вам попроще объяснить, расщепляется атом, р-раз и — города нет.

Лицо незнакомца посерело.

— И сейчас на вашей планете война?

Костя осторожно дернул Петю за рукав. Но того уже понесло.

— Историки подсчитали, что в среднем за год на земном шаре три войны происходит. И сейчас — то в Африке, то в Азии…

— Значит, все по-прежнему, — сокрушенно заметил гость.

— Как это по-прежнему? — не согласился Костя. — Сейчас большинство людей за мир!

— Но войны не прекращаются. Твой друг сказал…

— Это пока. Настанет время, и не будет войн. Все споры только миром будут решать.

— Значит, я прилетел рано. Воля Учителя остается неисполненной.

— Кто он такой — учитель? — заинтересовался Петя.

— Монопад — великий мыслитель и ученый нашей планеты.

— А что он сделал?

Гость покачал головой:

— Долго объяснять. А у меня нет времени. Слишком короток сеанс связи.

Он быстро нагнулся к аппарату, что-то нажал, горловина повернулась к стене, и из нее взметнулась полоса света. Гость повернулся к мальчикам, поднял руку:

— Прощайте, братья по разуму.

И в то же мгновение исчез.

Ребята уставились друг на друга.

— Эх ты, дипломат! — укоризненно сказал Костя. — Понимаешь, что ты наделал?

— Чего?

— «Чего»! — передразнил друга Костя. — Теперь связь прервется на многие столетия.

— Ну, я же правду говорил…

— Правду, да не всю.

— Я не успел…

— Так и не надо было лезть. Что они теперь о нас подумают?

Петя уставился на столб света.

— А что, если нам следом?..

— Конечно! Немедленно! — согласился Костя.

Петя, схватив рюкзак, решительно вошел в луч света. Костя подскочил к столу, что-то лихорадочно написал на бумажке, еще раз оглянулся, поднял с пола гарпунное ружье и тоже шагнул в неизвестность.

Они ничего не ощутили: ни движения, ни скорости. Просто окунулись на миг в темноту и тишину и тут же вышли из нее — мгновенно и безболезненно. Они очутились в помещении, напоминающем своим арочным потолком зал средневекового храма. В центре, на четырех опорах, стоял такой же аппарат, как и в их квартире, только раз в двадцать больше. Стены зала были сплошь покрыты ковром из какого-то вьющегося растения с большими маслянистыми темно-фиолетовыми листьями. Купол зала оказался прозрачным. Сквозь него было хорошо видно черное небо с яркими, крупными, будто нарисованными звездами.