- Означает ли это… ну… как ты считаешь… - Я замялся. - Не сыграли ли тут свою роковую роль деньги?

Ева молча кивнула.

- Почему же ты тогда не вмешивалась? Ведь ты главный редактор!

- Я пока что наблюдала. Хотела точно убедиться в этом и уж потом поговорить с Александрой.

Я вспомнил о том, что Александра ощущала на себе пристальное внимание Евы. В тот, последний вечер она мне сообщила, что Ева подслушивает ее разговоры. Правда, она относила это на счет своей тайной любовной интрижки с кем-то из коллег. А может, ее любовником был этот самый Дюра?

- Томми, допускаешь ли ты, - спросила Ева, - что Александра могла продаться?

- Честно говоря - не знаю.

- Представляешь, вот и я тоже.

Врет, подумал я. В сущности, она хочет мне внушить, что Александра не была неподкупной. Зачем? Чтобы опорочить свою умершую коллегу? Или пустить меня по ложному следу? Мой взгляд упал на камень с острыми краями. Уж не она ли сама проломила Александре голову этим самым розовым кварцем?

- Извини, что я так прямо спрашиваю, - проговорил я, - но зачем ты мне все это рассказываешь?

На мгновение Ева смутилась. Но лишь на мгновение.

- Понимаешь, Томми, - сказала она, - после смерти Александры этот вопрос предстает совсем в другом свете. Я боюсь, что тут может существовать связь с убийством. Ты знал Александру. Ты способен оценить, чудится мне это или нет. Как, чудится?

- Не знаю. Нет, вообще-то, я не могу в это поверить. С другой стороны, она любила роскошь и иногда могла потратить все до последнего гроша. Почему бы ей в такой ситуации не брать деньги у «Клермон»? И о каких суммах могла идти речь? Да и преступление ли это? Ведь мы все не святые.

- Томми, речь идет о профессиональной порядочности.

- Сколько зарабатывала у тебя Александра?

- В последнее время? Девяносто тысяч в год. Но я могла бы и повысить ей оклад. Ведь она была одной из лучших моих сотрудниц. Пожалуй, самой лучшей. Творческой натурой, всегда у нее бурлили идеи. Погляди-ка, вот, к примеру, что она предложила. - Ева перелистала журнал, нашла нужную страницу и ударила по ней ладонью. Большими буквами там было написано: АКВАРЕЛЬНЫЕ КРАСКИ.

Я разглядывал фоторяд. В аквариуме, в синеве и бирюзе, плавали в двусмысленных позах длинноволосые девицы. Высокохудожественно. Пожалуй, эту работу оценил бы даже Алеша. А внизу ссылка на «Клермон». Хотя там перечислялись и другие фирмы.

- Ты уже нашла замену для Александры? - спросил я.

Ева покачала головой.

- Не так-то просто вернуться в привычную рабочую колею. Сегодня я попросила Клаудию, чтобы она написала некролог.

- Ты сообщила полиции о своих подозрениях? Фрау Глазер будет интересно узнать про подкуп Александры фирмой «Клермон». Возможно, ты права и убийцу надо искать именно по этому следу.

- Что ты?! Бога ради!! Тема скользкая, репутация моего журнала может оказаться запятнанной. Даже если речь идет, слава богу, лишь об одной паршивой овце.

Я кашлянул и протянул ей пакет.

- Вот, я захватил кое-какие мелочи… - Надо сказать, что Беа упаковала лишь самые качественные и дорогие флаконы. - Средство по уходу за волосами из моей новой серии, а также новое ароматическое масло. Так что лишь пара мелочей.

- Томми, как мило! - Она охотно приняла мои дары. - Мы можем упомянуть о них в журнале - среди рекомендуемых подарков на Рождество. Как раз сейчас идет планирование рождественского номера.

- Спасибо.

- Томми?

- Что? - Я встал.

- Пожалуйста, никому не рассказывай про это дело с «Клермон». Пускай все останется между нами. Я надеюсь на тебя, Томми!

- Ясно, - ответил я.

- И вот что еще, Томми.

- Ну?

- Измени мне прическу. Конечно, не так радикально, как Александре, но изобрети какой-нибудь новый штришок.

- Я непременно что-нибудь придумаю. - Мысленно я уже прикидывал, как Керстин сделает Еве холодную завивку и как это будет выглядеть.

- Ева, я хочу взглянуть на кабинет, - сказал я.

Моя просьба, казалось, ее не удивила.

- Что ж, взгляни. Вчера полиция уже сняла с нее печать. Тебя проводит Барбара.

Мы попрощались, как мне показалось, довольно прохладно. Ева вышла со мной в приемную. Барбара Крамер-Пех тут же вскочила со стула.

- Барбара, покажешь Томми кабинет Александры?

- Да. Пойдемте, - пролепетала та.

Ее лицо показалось мне опухшим, старательно нанесенная косметика не могла скрыть неровностей кожи. И вообще, Барбара выглядела усталой.

- Сюда, пожалуйста.

Почему она разговаривает шепотом? На столике в темном коридоре горела свеча.

- Мы пришли.

Фото в рамке. Рядом огромный букет. На губах Александры озорная улыбка. Редакция воздвигла алтарь в память мертвой коллеги. С дощечки, прикрепленной возле двери, ее имя уже исчезло. Я прочел там: «Отдел косметики». Барбара нажала на ручку и распахнула дверь. Сама она явно не решалась переступить через порог.

Кабинет был маленький, не то что у Евы Шварц. На левой стене висел постер с американским певцом Принцем, на правой стене фотокалендарь - Робби Уильямс в июле, со спины, с голой задницей. Впечатление, что ты вошел в комнату подростка. Неужели Александра так и не повзрослела? В длинном шкафу все полки заставлены - книг почти нет, зато много тюбиков, баночек и флаконов - пробы всевозможных косметических фирм. У окна письменный стол, на нем поцарапанный плексиглас и больше ничего. Вероятно, полиция уже забрала все бумаги. Я чувствовал себя как жаждущий сенсации турист, который видит, что обманулся в своих ожиданиях. Кабинет выглядел печально и жалко.

- Вон там она лежала. - Барбара показала на маленькую ковровую дорожку, постеленную наискосок перед письменным столом. - Скоро тут положат новый ковер.

Такова жизнь. На что я надеялся?

Барбара упорно стояла в дверях, словно музейная смотрительница, мечтающая поскорей спровадить любопытного посетителя и запереть за ним дверь.

- Томми, я вам звонила, - внезапно сообщила она.

- Я знаю.

Она взглянула на меня, словно собиралась что-то добавить, но лишь опустила глаза. Я оперся на подоконник и ждал. - Это только… - Она помедлила, оглянулась через плечо, потом, наконец, переступила через порог и закрыла за собой дверь.

- Это только ради того, чтобы вы не думали плохо про Александру.

- Почему я должен так думать?

- Вы и Александра… вы симпатизировали друг другу. Александра всегда вас любила. То есть чисто по-дружески. - Барбара покраснела. - И вы должны запомнить Александру такой, какой ее знали.

- Вы о чем?

- Не надо верить всему, что вам наговорила про нее Ева. Александра не такая плохая! То есть … - Барбара запнулась. - Она часто говорила необдуманные вещи, вообще не отличалась дипломатичностью, и это ей часто вредило.

- Понимаю, - пробормотал я, хотя не понимал ровным счетом ничего. - Был конфликт?

- Не совсем прямой. Тут не бывает прямых стычек. Но я знаю, что Ева мечтала избавиться от Александры. Та наступала ей на пятки. Ева боялась конкуренции.

- Значит, Александра была для нее конкуренткой?

- Александра вела важнейший раздел. Кроме того, она провернула огромную работу - нашла для отдела рекламы хороших клиентов. Руководители издательства благоволили к ней, это ни для кого не было тайной. И это как раз когда у Евы оказались запороты два последних номера.

- Как это? Запороты?

- Плохо продавались. Не те заголовки, не те выносы - такое иногда случается. Читательницам не понравилась фотомодель на обложке. Ведь Ева решает все сама и иногда не попадает не то что в десятку, а вообще промахивается. Конечно, на деле все намного сложней, чем я говорю. Еве особо и не возразишь - босс есть босс. Но если она в ближайшее время не увеличит тираж, ее редакторское кресло обернется катапультой. Томас, только это строго между нами, хорошо? Я сообщила вам внутреннюю информацию, приоткрыла дверь в редакционную кухню.

- Так вы подозреваете, что это Ева убила Александру?