Более близкий по времени случай, в котором я, как мне кажется, сделал все правильно, за исключением последнего решающего шага, произошел в Риме зимой 1983 года. В ноябре из собственного дома были похищены два члена состоятельной болгарской семьи. В канун Рождества они уже снова оказались дома, но за них пришлось заплатить солидный выкуп. Во время поисков родственники похищенных попросили меня о помощи. Они хотели, чтобы я определил местонахождение двух жертв — женщины и ее 17-летнего сына, и с помощью итальянской полиции я обошел все районы, где они предположительно могли находиться.
Сначала у меня в голове был лишь чистый экран. Затем, когда мы с Шипи как-то бродили по улицам Рима, я получил неожиданный и очень сильный импульс, который указывал мне двигаться на определенную площадь, находившуюся в совершенно другом конце города. Мы срочно направились туда. И как только оказались там, рядом резко затормозил «Мерседес», из него вышла женщина и бросилась к телефонной будке-автомату. Я узнал ее — это была одна из родственниц похищенных. Как выяснилось, ей только что позвонили по телефону и велели прийти в эту будку, чтобы получить от преступников требование о выкупе.
Нечто подобное повторилось несколько недель спустя. Я снова почувствовал настойчивую необходимость идти в определенное место, где должно было что-то случиться. И опять импульс подтвердился. На сей раз никакого телефона там не было. Я постоял некоторое время на тротуаре, думая, что же все-таки мне предстоит здесь увидеть.
В такой ситуации каждый человек вызывает подозрение, но я долго не мог заметить ничего примечательного до тех пор, пока мужчина в белом свитере не прошел мимо меня с правой стороны и не бросил что-то в маленький металлический мусорный ящик. Я внимательно посмотрел на него и сразу же понял, что он имеет к этому делу непосредственное отношение. Пели бы я остался на месте еще некоторое время, то мог бы встретить еще одного члена пострадавшей семьи, которому позвонили и приказали забрать пакет именно из того мусорного ящика. Там оказалось ухо парня, отрезанное похитителями, пытавшимися таким образом заставить заплатить большой выкуп. Это им удалось. Через неделю жертвы были отпущены. Адвокат семьи заявил, что деньги вымогателям заплачены.
В этом деле было и еще одно совпадение, когда я точно указал на карте место, где этих двух похищенных выпустят на волю. Но при этом я опять же не знал, указывая точку на карте, что именно там должно произойти, только чувствовал, что оно связано с похищением.
В чем же дело? Энергетические силы точно указывают мне определенное место и определенное время, заставляют обращать особое внимание на людей с ничем не примечательной внешностью, делающих то, что выглядит вполне естественно и безобидно, но затем вдруг дают задний ход, когда дело доходит до главной информации, которая столь необходима. Именно так случается у меня каждый раз, когда я имею дело с опасными людьми, похитителями или убийцами. Может быть, инстинкт самосохранения в этих случаях подавляет мои телепатические способности? Ведь если бы стало широко известно о том, что я могу распутать любое преступление, то мое имя тотчас же было бы на верхней строчке в списке тех людей, которым уготована смерть от рук организованной преступности. И не пришлось бы долго ждать. Я был бы уничтожен в самое ближайшее время. Возможно, именно из-за этого в самый ответственный момент следствия я заходил в тупик и в моих собственных интересах было не раскрывать крупных преступлений.
Тем не менее у меня были некоторые удачные попытки в раскрытии небольших преступлений. Один богатый клиент всемирно известного ювелира пришел, чтобы попросить заменить драгоценный камень в одной очень дорогой безделушке. Но пока мастера одного из отделений этой ювелирной фирмы работали, вещица пропала. Ювелир был в отчаянии. Он не хотел звонить в полицию, так как опасался огласки, которая могла нанести ему ущерб гораздо больший, чем финансовый. Вместо полиции он позвонил мне.
Я зашел в мастерскую и стал внимательно изучать окружающую обстановку своими руками, как обычно это делал. И вскоре сказал ювелиру, что драгоценности украл его бывший служащий, которого я подробно описал, даже указал, что вор живет в небольшом городке в нескольких сотнях миль отсюда, сообщив и примерный район его проживания. Ювелир подтвердил, что описанный человек уже был в числе подозреваемых. Чтобы окончательно убедиться в правильности моих слов, он попросил меня слетать в этот городок, где я, взяв напрокат машину, объездил всю округу и через некоторое время обнаружил подозреваемого, который, как выяснилось, уже успел купить себе ресторан. Мои впечатления полностью подтвердились, и дело было передано известному криминалисту Рою Кону. Больше об этом случае я ничего не слышал.
Мне не нравится расследовать похищения и убийства. Слишком велико давление от мысли, что отчаявшиеся люди вручают свои последние надежды именно мне. Это, кстати говоря, значительно снижает и шансы на успех.
Другая сторона проблемы заключается в том, что я не имею непосредственного контакта с человеком, следы которого я должен обнаружить. В случае розыска жертв похищения или убийства я обычно получал возможность лишь косвенного контакта, например мог осмотреть и ощупать вещи пропавшего человека, как было в деле Бронфмана. Но, увы, эта информация не всегда бывает достаточной. Как известно, розыскные собаки могут искать только тогда, когда узнают запах разыскиваемого, почуют его след. Оказывается, примерно так же могут работать и телепаты, хотя, конечно, все это очень сложно.
Один из моих клиентов придумал простой, но необычный выход из положения. Глава одной крупной химической компании, чей капитал размещен буквально во всем мире, был сильно обеспокоен волной похищений в его стране и стал очень серьезно относиться к вопросу личной безопасности. Поэтому он обратился ко мне с предложением подписать контакт, по которому в случае его похищения он попытается сконцентрировать внимание в определенные отрезки времени и передаст сигналы бедствия, которые помогут мне обнаружить его. Это предложение поразило меня своей простотой и разумностью, и я сразу же принял его.
С тех пор я заключил несколько подобных соглашений, приняв предложения от глав крупнейших корпораций, включая и главу хорошо известной голливудской компании. Естественно, я искренне надеялся, что никому из моих «застрахованных» клиентов никогда не придется посылать мне телепатический вопль о помощи. Но если бы это произошло, уверен, тот факт, что я мог установить с ними личный контакт, значительно облегчил бы мне задачу. Некоторые из них даже давали мне свои старые вещи — шарфы, расчески, зубные щетки — как дополнительную помощь для установления контакта. И вы знаете, что меня особенно удивляет во всем этом, — то, что люди, находящиеся на самом верху социальной и профессиональной лестницы, оказываются, как правило, наиболее восприимчивы к тем вещам, которые я делаю. Быть может, эти люди даже осознают где-то в глубине души, что никогда не достигли бы своих вершин, не обладай они определенными телепатическими способностями.
Один из таких клиентов позвонил мне в конце 1985 года и пожелал, как принято, всего наилучшего в Новом году. Я сказал ему, что работаю над книгой, и спросил, не возражает ли он против упоминания в ней его имени? Он рассмеялся. «Если вы сделаете это, — ответил он, — они похитят меня и убьют вас». Поэтому я и не назову имени известного человека, председателя и главного держателя акций одной хорошо известной международной корпорации.
Продолжая беседу с этим богачом, я подал ему одну идею, которая уже не раз приходила мне в голову в последнее время.
«Что бы вы сказали, — спросил я его, — если бы я выступил на пресс-конференции и признался в том, что я полный обманщик, который уже столько лет надувает весь мир?» Мне иногда очень хочется так поступить только для того, чтобы посмотреть, что же случится дальше? И я не сомневаюсь, что получил бы 200 очков вперед в свою пользу, ставших бы лучшей рекламой моей книги о «трюках». Вся проблема заключалась лишь в том, что я не смог бы объяснить технологию их исполнения.