Согласно средневековым тамильским комментаторам, в древние времена существовало три санги. В первых веках нашей эры процветала поздняя санга, с творчеством которой нас знакомят два больших сборника: «Восемь антологий» и «Десять лирических поэм». Известны и имена покровителей этой санги, владык тамильского царства Панди, занимавшего юго-западную оконечность Индостана. Вторая санга была основана великим отшельником Агаттияном, пришедшим в страну тамилов несколько тысяч лет назад и обосновавшимся на самой южной оконечности Индийского субконтинента. Санга эта распалась, ибо, говоря словами одного из средневековых тамильских комментаторов, «страну поглотило море».
В океане затонула и древнейшая, третья санга, основателем которой был «Владыка йоги», «Создатель сущего», верховное божество народов Южной Индии бог Шива. Находилась эта санга «в городе Мадурай, поглощенном морем», в царстве «протяженностью в 700 кавадам», т. е. около 7000 километров, которое также «уничтожило и поглотило море». Об «иной земле, существовавшей прежде на юге», пишут многие тамильские авторы, считавшие, что «Тамалахам, или родина тамилов, в отдаленном прошлом находилась в южном районе большого острова Навалам, который был одной из первых земель, появившихся возле экватора». Эту точку зрения отстаивают и многие современные тамильские исследователи. А рождение рассказа о затонувшей родине тамилов восходит к глубочайшей древности.
«Легенда не только не выдумана комментаторами XIII–XIV вв., но бытует в тамильской литературе около 2 тысяч лет. Существуют, однако, реальные основания отнести время возникновения этой легенды к еще более древнему периоду. Если выйти за рамки словесного творчества тамилов и обратиться к мифологии и фольклору других южноиндийских народов, то можно убедиться в том, что тамильское предание о сангах и потонувшем царстве генетически связано с группой сказаний и легенд, которые в целом можно назвать «легендами о прародине», — пишет ленинградский дравидолог Н. В. Гуров, посвятивший этим легендам специальное исследование. — Наиболее вероятное объяснение заключается в том, что все эти сказания восходят к некому единому архетипу, который мы можем условно назвать «южноиндийской легендой о прародине». Этот архетип возник, по-видимому, еще в период существования южнодравидийской языковой и культурной общности, т. е. где-то в середине II тыс. до н. э.»
Таким образом, рассказ об «атлантиде Индийского океана» более чем на тысячу лет старше «Диалогов» Платона, из которых впервые стало известно о «настоящей» Атлантиде, затонувшей в Средиземноморье или Атлантике. Долгое время легенда о стране, затонувшей в Индийском океане, была известна лишь самим тамилам да узкому кругу европейских филологов и востоковедов. Но совершенно неожиданно она стала получать подтверждение в работах ученых, далеких от востоковедения и ничего не знавших об этом древнем предании: антропологов, палеонтологов, геологов, зоологов.
Лемуры и Лемурия
Карл Линней, великий шведский систематик и натуралист, в 1735 году первым попытался обозначить «на карте живущих всего мира» все живые существа, включая и нас, людей. Он выделил группу антропоморфных, т. е. «человекоподобных», состоящую из трех родов — человек, обезьяна и ленивец. В 1758 году, когда вышло в свет десятое издание его «Системы природы», Линней изменил свою систематику и ввел отряд приматов, в который включил четыре рода: человек, обезьяна, полуобезьяна и летучая мышь. Последнюю довольно-таки скоро исключили из числа родственников человека, но в основном Линней оказался прав: отряд приматов (от латинского «примас», т. е. первый, высший) включает в себя людей, человекообразных обезьян, широконосых и узконосых обезьян и полуобезьян, именуемых еще лемурами.
«Лемурами» древние римляне называли души людей, не нашедшие себе убежища в загробном мире. Когда европейцы столкнулись в Индии, Юго-Восточной Азии, на Мадагаскаре и других островах Индийского океана с удивительными существами, ведущими ночной образ жизни, имеющими светящиеся глаза, голоса, напоминающие вой или плач, и внешний облик, в котором причудливо смешаны черты человека, кошки и медвежонка, они назвали их лемурами.
В середине девяностых годов XVIII столетия замечательный французский натуралист-эволюционист Этьен Жоффруа Сент-Илер провел систематику и классификацию лемуров Африки, тропической Азии и островов Индийского океана. А затем этот же ученый высказал мысль о том, что лемуры на острова, в первую очередь Мадагаскар, подлинное царство этих удивительных существ, попали из Азии или Африки по «мосту» суши, который некогда был в Индийском океане. В середине прошлого столетия известный английский зоолог Филипп Склэтёр, развивая идею Сент-Илера, дал название этому гипотетическому «мосту» — или даже более обширному участку суши — Лемурия.
О Лемурии, вернее, «Индо-Мадагаскарской суше», заговорили в шестидесятых — семидесятых годах прошлого столетия английские геологи, отметившие сходство древних геологических структур Индии и Южной Африки. Уильям Т. Бренфорд и ряд его коллег предположили, что Южная Африка и Индия когда-то были единым массивом суши, остатками которой являются Мадагаскар с его удивительным животным миром, острова Альдабра с их гигантскими сухопутными черепахами, Сейшельские, Мальдивские и Лаккадивские острова с их коралловыми рифами. Эти острова и рифы являются вершинами подводного хребта, что подобно гигантскому морскому змею ползет от Южной Африки к южной оконечности Индостана.
Зоологов и геологов поддержали австрийский палеонтолог Мельхиор Неймайер и немецкий биолог Эрнст Геккель. В труде «Описание Земли», вышедшем в 1887 году, Неймайер публикует первую палеогеографическую карту, на которой делает попытку восстановить облик нашей планеты в эпоху динозавров.
Наряду с Атлантическим континентом, включавшим северную часть Атлантики, Китайско-Австралийским континентом, объединявшим Китай, Индокитай, Австралию в единую сушу, он привел на своей карте и гигантский Бразильско-Эфиопский континент, в состав которого входили вся Южная Америка, Африка, Аравия — и длинный отросток «Индо-Мадагаскарского полуострова», тянущегося через нынешний Индийский океан, от оконечности Южной Африки, через Мадагаскар, Сейшелы, Мальдивские и Лаккадивские острова к Индии.
Эрнст Геккель, который наряду с Томасом Гексли стал первым глашатаем и апостолом дарвинизма, высказал мысль о том, что если «Индо-Мадагаскарский мост» существовал в эпоху динозавров, то почему бы ему не существовать и в более позднее время, в эпоху млекопитающих, к которым относятся и лемуры? Гипотезу о Лемурии поддержали такие известные ученые, как француз Эмиль Бланшар, немец Оскар Пешель и англичанин Альфред Уоллес, о котором мы уже упоминали в связи с заселением островов Океании.
Первоначально Уоллес считал, что затонувший материк Лемурия занимал почти весь Индийский океан, объединяя Африку, Мадагаскар, Шри-Ланку, Малакку и Суматру, не говоря уже о мелких островах в океане. Потом английский натуралист значительно уменьшил размеры гипотетической «индоокеанской атлантиды», допустив, однако, существование исчезнувших земель, облегчавших связь Индии с Малаккой с одной стороны и Индии с Мадагаскаром — с другой. «Если, что весьма вероятно, Лаккадивские и Мальдивские острова являются остатками большого острова или указывают на то, что Индия некогда простиралась далее на запад, — писал Уоллес в книге «Тропическая природа», увидевшей свет в 1891 году, — если, далее, Сейшельские острова, обширная отмель на юго-востоке и группа островов Чагос представляют собой остатки другого, более обширного пространства суши, расположенного в Индийском океане, — то у нас получается сближение берегов этих стран, совершенно достаточное, чтобы объяснить известный обмен летающими формами, вроде птиц и насекомых, препятствующее, однако, обмену млекопитающими».
По мнению ряда антропологов XIX столетия, затонувшая земля в Индийском океане могла быть не только родиной полуобезьян, лемуров, но и колыбелью «недостающего звена», обезьяночеловека, предка «человека разумного». Так полагал сподвижник Дарвина крупнейший антрополог прошлого столетия Томас Гексли. Эрнст Геккель предположил, что из Лемурии предки человека мигрировали на северо-восток, в Индостан, и далее, в Юго-Восточную Азию и на запад, на Африканский континент (чем, быть может, и объясняется тот факт, что ныне ареал обитания человекообразных обезьян, ближайших наших родственников, разорван на две части — южноазиатскую и африканскую). С Лемурией связывал истоки рода человеческого и знаменитый немецкий биолог, медик и антрополог Рудольф Вирхов.