Столкновения Антония и Октавиана было невозможно избежать, столь же закономерен был и результат морской битвы при Акции. В разгар битвы 60 кораблей Клеопатры подняли паруса и направились в сторону Египта. Сражение можно было продолжать (его исход еще неясен), но Антоний уже не владел ни разумом военачальника, ни разумом мужа, ни вообще разумом. «Стоило ему заметить, что корабль Клеопатры уплывает, как он забыл обо всем на свете, предал и бросил на произвол судьбы людей, которые за него сражались и умирали, и, перейдя на пентеру, в сопровождении лишь сирийца Алекса и Сцеллия погнался за тою, что уже погибла сама и вместе с собой готовилась сгубить и его» (Плутарх).

Оставалось еще огромное сухопутное войско: 19 легионов и 12 тысяч воинов конницы, но, оставленное военачальником ради ласк египтянки, оно перешло на сторону Октавиана.

Антоний превратился в безвольного раба любви, не способного защитить ни себя, ни женщину своей мечты. И любви не должно быть слишком много — об этом не подумала египетская царица, блестяще покорившая римлянина и властвовавшая им безраздельно.

Покинутый всеми, Антоний вонзил меч себе в живот. Смерть наступила не сразу — он успел попрощаться с Клеопатрой.

Царица же не спешила отправляться вслед за любовником. Она еще надеялась на лучшее. Дело в том, что Октавиан в послании обещал Клеопатре снисхождение, если она умертвит Антония либо изгонит его. Фактически Клеопатра и явилась причиной смерти Антония. Ведь он поразил себя после того, как получил ложное известие, что царица мертва.

Октавиан непременно желал провести царицу Египта в триумфальном шествии. Он был мил и обходителен, но Клеопатра чувствовала, что этот повелитель Рима — хитрый и жестокий — неподвластен ее чарам.

Среди друзей Октавиана был знатный юноша Корнелий Долабелла. Он не устоял перед колдовской силой 39-летней царицы. Желая оказать услугу Клеопатре, Долабелла открыл истинные планы в отношении ее.

Самое интересное, что Клеопатра выглядела хуже некуда, когда в ее любовные сети попался римский юноша, которому было поручено хранить царицу для триумфа. «Ее давно не прибранные волосы висели клочьями, лицо одичало, голос дрожал, глаза потухли, всю грудь покрывали еще струпья и кровоподтеки, — одним словом, телесное ее состояние, казалось, было ничуть не лучше душевного. И однако ее прелесть, ее чарующее обаяние не угасли окончательно, но как бы проблескивали изнутри даже сквозь жалкое это обличие и обнаруживались в игре лица» (Плутарх).

Последний соблазненный ею мужчина сообщил, что через три дня царицу вместе с детьми отправят в Рим отнюдь не в качестве гостьи. Царице Египта ничего не оставалось, как подставить руку для змеиного укуса.

Сына Клеопатры от Цезаря Октавиан приказал умертвить. Ее детям от Антония повезло больше. Их приняла к себе добродетельная Октавия и вырастила наравне с собственными детьми. Кстати, несмотря на то, что Антоний испытывал неземную страсть к Клеопатре, Октавия сумела родить от него двух дочерей.

Дочь Клеопатры (тоже Клеопатра) даже стала царицей, но не египетской. Ее выдали замуж за нумидийского царя Юбу — человека весьма образованного, получившего воспитание в Риме; при этом он был плодовитым писателем и известным в древности коллекционером.

После смерти Клеопатры Египет прекратил свое существование как независимое государство и был преобразован в римскую провинцию. Иногда приходится читать: Клеопатра погубила Египет своими интригами и непомерной жаждой власти. Увы! К падению Египта несчастная царица не имеет никакого отношения. Римляне захватили сопредельные территории и в любом случае не могли обойти стороной столь лакомый кусок.

Кстати, за 30 лет до смерти Клеопатры Марк Красе, будучи цензором, пытался «превратить Египет в данника римлян». Лишь противодействие товарища по должности, Катулла, сохранило Египту независимость. Однако римляне активно вмешивались в дела слабеющего соседа. Габиний, легат Помпея, за определенную плату менял царей на александрийском троне.

Клеопатра даже в самые лучшие времена была вынуждена раздавать римлянам в Египте земельные владения и привилегии. Не так давно в Берлине нашли папирус с указом Клеопатры — он использовался для закутывания египетской мумии. Постановление касалось Публия Канидия, одного из легатов Марка Антония. Древний текст гласит: «Мы даруем Публию Канидию и его наследникам возможность вывоза 10 000 артабов [300 тонн] пшеницы и ввоза 5000 коанских амфор [неопределенное количество] без налогов или каких-либо других сборов. Мы также дарим освобождение от налогов для всех земель, которыми он владеет в Египте, утверждая, что он не должен платить никогда в будущем ни государству, ни мне или моим детям…» Внизу документа находится собственноручная подпись Клеопатры, которая состоит из одного греческого слова и переводится: «Да будет так!»

В недавнем прошлом жизнь немецкой женщины сводилась к трем «К»: Kinder, Küche, Kirche (дети, кухня, церковь). Две тысячи лет назад у римлянок было примерно такое же пространство для жизнедеятельности, а прав еще меньше.

Женщины в Риме не имели никакого доступа к общественной жизни. Им не дозволялось избирать в органы власти и быть избранными, не полагалось присутствовать на собраниях народа — комициях. Жена даже знатного, прославленного военачальника или государственного деятеля была госпожой только для домашних рабов. Как заметили авторы «Римских древностей», идеал жены римляне выражали такими словами: «набожная и нежно любящая, стыдливая, скромная, рукодельная и домоседка».

При заключении брака чувства в расчет не принимались; кажется, что римляне в республиканские времена не знали, что такое любовь. Девочек 6–7 лет ожидала помолвка, а в 12–13 лет их выдавали замуж.

Разводы были крайне редким явлением; они получили распространение лишь с упадком нравственности в поздней республике и в период империи. Впрочем, общественная мораль всегда была на стороне мужчины. Читаем у Плавта:

Такой невеселой была жизнь римлянки. Но времена меняются — и люди меняются вместе с ними. К середине I века до н. э. римлян стали тяготить древние суровые законы. Их государство из маленького города превратилось в мировую державу, и наиболее честолюбивых граждан не удовлетворяла власть консула, избираемого на год. Консулы, конечно, продолжали существовать, но поверх их власти появилась новая, более могущественная надстройка. В 60 году до н. э. возник неведомый ранее триумвират. По сути, Цезарь, Помпеи и Красе создали свое правительство, разделили Рим на сферы влияния, распределили ключевые должности между своими приверженцами и лично управляли провинциями.

Новшества появлялись во всех областях жизни. Республиканские традиции рушились на глазах, и женщины начали выражать недовольство своей скромной участью. В конце республики женщина стала превращаться в объект поклонения, вожделения. Поэты посвящали женщинам стихи, о воспетых поэтами мечтали военачальники и сенаторы. Женщины поняли, что достойны большего (вспомним о трех «К»), и могут получить это большее. В такой атмосфере возникло необычное для Рима сочетание: женщины и политика.

Фульвия происходила из старинного плебейского рода, среди ее предков имелось немало известных личностей. Вот лишь некоторые из них:

Квинт Фульвий Флакк — военачальник времен 2-й Пунической войны, консул 237, 224, 211, 209 годов до н. э., цензор 231 года до н. э.