Но к непроходящему удивлению мальчика, Лазлоу отвел его в оживленный ресторан. Когда они сели, наставник заказал горячие напитки и огромный завтрак, который они вдвоем разделили. Затем, когда 47ой принялся за огромную кружку горячего какао, постоянно смотря на своего захватчика, и заметил одну вещь, которую еще никогда не видел. Лазлоу улыбнулся.

— Поздравляю, сынок! — тепло сказал наставник, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что их не слышат. — Это было твое первое убийство — и оно не последнее! Проблема 6ого была в том, что он любил причинять боль людям, порок, который сильно ограничил бы его полезность. Потому что удовольствие искажает приговор. Поэтому ты сделал нам одолжение, освободив себя от тирании, и доказав, на что ты способен. Я горжусь тобой, так же тобой гордится и сам доктор Орт-Мейер. Но впредь, — добавил он серьезно, — тебе нельзя убивать без разрешения. Это понятно?

С широко раскрытыми от удивления глазами, 47ой закивал.

— Хорошо, — удовлетворенно сказал Лазлоу. — Теперь попробуй вафли.

С тех пор, не смотря на прошедшие года, завтрак является самым важным приемом пищи 47ого за день…

Мужчина одетый в спортивный костюм Nike, ударил хлыстом, что вернуло Агента 47 обратно в реальность, и группа обнаженных подростков начало кувыркаться на полу. Хотя его лицо было скрыто, Бедо был полностью околдован, так же как и другие педофилы, сидящие вокруг низкой сцены, но наемный убийца постарался смотреть куда-нибудь в другое место.

Пока он заново переживал свою юность, Марла Нортон проскользнула в комнату и встала на дальней стороне платформы. Агент тихо выругал себя за то что позволил вниманию отвлечься от действительности.

Двое мужчин, вооруженные АК-47, заняли позицию позади Марлы.

Судя по тому, как женщина осматривала толпу, она искала кого-то. И было мало сомнений по поводу того, кого же она искала.

Сильверболлеры были в легкодоступном месте, но 47ой не хотел стрелять при отступлении, только если его вынудят сделать это, что означало — он должен положиться на свою маскировку. Таким образом, пока дети ходили на руках и кувыркались, он наблюдал за Марлой краешком глаза.

Затем, когда ее взгляд скользнул мимо него, 47ой испытал огромное чувство облегчения. Маскировка Куфа спасла его!

По крайней мере сейчас.

Агент 47 почувствовал, как его пульс усилился. Если Марла была здесь — был ли Аль Фулани тоже тут? Ждал ли снаружи? Готов ли войти, если получит сигнал „все чисто“? Это была надежда наемного убийцы, но этому не суждено было случиться. Через несколько минут Марла с отвращением поморщилась и вышла из комнаты. Охрана последовала за ней.

Почти сразу же послышался звук открывающейся и закрывающейся двери, указывавшей на то, что они действительно ушли. Однако само их присутствие говорило ему, что они наверняка ожидали увидеть его здесь. Зная, что его жертва уже вряд ли появится, Агент 47 почувствовал сильное разочарование. Но он вынужден был подавить эмоции и сосредоточиться на том, как выбраться из приюта для сирот.

Последнее представление подходило к концу, и посетители были заняты тем, что выбирали исполнителей, с которыми пойдут наверх, когда наемный убийца тайком уколол Бедо в руку. Американец испуганно крикнул, начал что-то говорить, затем наклонился вперед, когда снотворное подействовало.

Служебный персонал поспешил помочь, но 47ой быстро отогнал их.

— Не беспокойтесь, так часто случается. Я отвезу мистера Бедо в отель и уложу в кровать. К утру он будет как новенький. — заверил их агент.

Не имея причин сомневаться в человеке в красной феске, и счастливые, что избавили себя от предстоящих проблем, персонал приюта поспешил сопроводить пару через систему безопасности и погрузить сонного Бедо в фургон. Уже потемнело, но уличное движение лишь чуть-чуть уменьшился, когда Агент 47 отвез американца обратно в отель „Оазис“.

Вопрос — и очень важный — нашли ли мистера Гомара или он все еще лежит запертый в кладовке. Обойдя отель дважды и не найдя полиции, Агент 47 решил, что тревоги не было. А, так как ни Гомара, ни Бедо не видели его без маскировки Куфа, не имело значения, что они расскажут полиции на следующее утро.

Хотя вряд ли Бедо расскажет о произошедшем, учитывая его визиты в приют для сирот или настоящую причину посещения Феса.

Наемный убийца въехал в гараж, выбрал одно из самых отдаленных мест для парковки и заглушил двигатель. Благодаря мощному подъемнику, он легко выгрузил инвалидное кресло, закатил Бедо в лифт и вернул американца обратно в номер. Затем, вытащив сильверболлеры из кармана в кресле, он вернул их кобуру.

Голова Бедо поднялась в это время. Маска спала с лица.

— Где я? — слабо спросил американец, пытаясь проморгаться. — Что случилось?

Агент 47 вспомнил план, по которому он хотел убить Бедо и заменить его Аль Фулани. Американец даже не знал, как ему повезло.

— Вы в своем гостиничном номере, — сказал человек в красной феске. — Это все, что вам нужно знать. И с этими словами наемный убийца ушел.

Глава 9

Куст акации одиноко стоял как страж на посту в саванне; ее огромный, похожий на зонт, навес из искривленных веток, маленьких листьев и острых как иглы шипов, отбрасывал приятную тень на высушенную земли, где остановилась на отдых группа из ста двадцати трех беженцев динка. У них были смуглая кожа, миндалевидной формы глаза, прекрасные черты лица, и они носили широкую одежду, украшенную красными, синими и золотыми рисунками. У многих были традиционные родовые шрамы на лбах. У некоторых были дети, которые были на столько худы, что просто сидели на коленях матерей, и уставшие отмахиваться от мух. У группы было небольшое стадо коз, которых они не ели из-за получаемого от них молока. Но, за исключением швейной машины с ножным приводом, которую тащили с собой старый мужчина и его семья, у группы было очень мало имущества.

Динка были немногочисленной группой черных африканцев, которых вынудили бежать в юго-западный Судан кровожадные народные ополченцы Джанджавид.[24] Хотя от природы высокие и стройные, многие члены группы были истощены из-за нехватки питания и кишечных болезней, которые постоянно преследовали их. Надежда, такая, какая могла быть, находилась на границе с Чадом, где беженцы могли бы найти приют у европейского лагеря.

Но вначале динка должны были достичь Чада, прежде чем безжалостные, передвигающиеся на верблюдах ополченцы схватят их. Если это случится, мужчины будут убиты, женщины — изнасилованы, а дети либо убиты либо оставлены умирать. Поэтому Джозеф Гаранг, неформальный лидер группы, прищурился, глядя на встающее солнце. Если проблемы настигнут их, то они придут с востока, где арабское правительство имело власть.

Гаранг был стройным мужчиной с темной черной кожей и умными карими глазами. И хотя ему было двадцать семь, он выглядел старше и считался самым старшим в группе, так как большинство настоящих стариков было убито. Многие из динка были христианами, и только что начали петь один из своих любимых гимнов, когда Гаранг заметил короткую вспышку света на восточном горизонте.

Он стоял, смотрел на ровную саванну и желал, чтобы у него была пара биноклей. Была ли короткая вспышка лишь отблеском отбитого стекла? Или чем-то более страшным? Этого нельзя было знать наверняка, но это была Южная Африка, где все живые делились на две группы: охотники и жертвы. Это означало, что угодно — даже мимолетный отблеск света — могло быть сигналом присутствия хищника.

Он принял решение.

— Встать! — скомандовал Гаранг, идя большими шагами через группу. — Поднимайтесь и идите. Ибо те, кто идет — борется, а те, кто борются должны быть вознаграждены. Так говорит Всевышний.

В старой библии, которую носил Гаранг, не было таких слов, но только десять человек умели читать, и даже они успокаивались от вероятности того, что из их усилий выйдет что-то хорошее.