Внимательно оглядел пространство у лестницы. У одного из окон промелькнула фигура метрах в трех от полуоткрытой двери. Свет шел оттуда, а из комнаты рядом слышались непонятный шум и голоса большого количества людей. До человека, вероятно, караулившего у окна, метра четыре. Добраться до него незамеченным казалось невозможно. Карл медленно поднял револьвер и прицелился. Но раздумал.

Тут из большой гостиной на нижнем этаже он услышал очередь из автомата, истерические крики и визг. Страж отвернулся от окна и направился к двери посмотреть, что там происходит. И в тот момент, когда он заглянул в полуоткрытую дверь, свет погас.

Отложив радиопередатчик и пробравшись к часовому, забывшему о несении службы, Карл оглушил его, а потом мягко подхватил потерявшего сознание солдата спецкоманды и тихо уложил на пол у двери. Потом заглянул в широкую щель двери. Четыре человека сидели лицом к стене с руками над головой. Все были залиты кровью. Рядом лежал застреленный – жертва только что прогремевшей очереди.

Через дверь в другом конце комнаты вошел человек средних лет или чуть моложе, он тащил за собой молодую женщину, судя по виду, арабку, изуродованную, в обморочном состоянии. Бросил ее к остальным у стены. Послышались голоса, говорили на иврите.

Карл быстро сориентировался. В комнате стояли два или три человека с автоматами. Собрав всех, кто находился в доме, они расстреливали их, но вдруг почему-то остановились, возможно, кто-то из них нашел прятавшуюся девчушку. Так вот откуда возмущенные голоса. Теперь, если Карл распахнет дверь и откроет огонь, они тут же расстреляют его, а он, быть может, успеет попасть лишь в одного. Простая математика, и ничего больше. Люди "Сайерет-Маткала" – профессионалы, они не позволят перехитрить себя.

Один из мужчин вышел в дверь, в которую только что входил с последней жертвой, и отдал какой-то приказ. В следующее мгновение один или двое одновременно дали залп по людям у стены.

Карл начал действовать, не размышляя. По звукам выстрелов он определил свои мишени. Ногой открыв дверь и обеими руками держа револьвер перед собой, он сделал два выстрела в голову первого и два в лицо второго.

Обоих отбросило на спину, и внезапно наступила тишина. И тут он понял, что одного застрелил сбоку, а второго – прямо в лицо, тот все же успел повернуться к нему. Но его выстрелы полностью совпали с их автоматными очередями.

Последствия случившегося были легко предсказуемы.

Он направил револьвер на полуоткрытую дверь в другом конце комнаты, ни на десятую долю секунды не отрывая глаз от прицела и не обращая особого внимания на перфорированную стенку с расстрелянными, хотя и слышал звуки, говорившие о том, что один или двое все еще живы. Он не отрывал взгляда от полуоткрытой двери.

Сначала услышал голос, что-то раздраженно спрашивавший на иврите, но ответа не последовало; в следующее мгновение человек, который явно должен был быть Элазаром, вошел с другой стороны, держа АК-47 обеими руками, одной обхватив переднюю часть автомата, а второй – у спускового механизма, но дулом в пол.

– Шалом, Элазар! – окликнул его Карл с другого конца комнаты, направляя свой револьвер в грудь крепко сложенного израильтянина с усами и внешностью араба.

Элазар стоял абсолютно спокойно. Хотя в груди у него все клокотало от гнева, лицо не выдавало его чувств.

– Шведская полиция! Бросай оружие! Получишь два года тюрьмы, – продолжал Карл по-английски, одновременно следя за тем, чтобы человек с автоматом не успел убить его, воспользовавшись долей секунды.

Элазар продолжал стоять на месте.

Уголком глаза Карл заметил пульсирующую струйку крови, ритмично выливающуюся на пол: у кого-то из расстрелянных оказалась перебитой артерия, и еще живое сердце опустошало тело, разливая жизнь по полу. Карл заставил себя не смотреть на стену с убитыми.

– Я же сказал, Элазар, брось оружие на пол, – еще раз произнес Карл.

Элазар шумно дышал. Но лицо его застыло, и он не отводил взгляда от своего противника, хотя краешком глаза, вероятно, тоже видел, что происходило на полу. Кто-то из раненых начал стонать и выть, возможно, та невысокая девушка, которую Элазар приволок последней.

Карл, казалось, "видел", как из песочных часов вытекал песок. Он часто проигрывал подобные ситуации, но сейчас все было на самом деле. Он услышал голос инструктора из Сан-Диего:

"У тебя лишь две возможности. Выстрелит первым этот дьявол – у него 75 процентов смести тебя огнем своего автомата, а у тебя всего 25. Значит, если не сдается, считай до пяти и нажимай на курок".

Карл сосчитал более чем до пяти.

Целясь прямо в место, где ребро срастается с грудной клеткой, он мягко нажал на курок.

Элазара отбросило назад метра на два.

Что-то прозвенело в ушах Карла, ему потребовалось лишь короткое мгновение, чтобы понять: он слышал не только свой выстрел. Второй тоже держал палец на курке, и удар из автомата был настолько сильным, что один или два выстрела попали в пол.

Элазар упал навзничь, автомат – чуть поодаль от него.

Карл переложил револьвер в левую руку и правой тут же вытащил пистолет из кармана у крестца. Из револьвера он, видимо, сделал уже пять выстрелов, так что остался лишь один патрон. А чувство опасности сохранялось, потому что он мгновенно ощутил, что стоял уже спиной к двери, в которую вошел. Мог бы убить часового, когда тот появился, но не стал.

Быстро отодвинулся чуть в сторону и остановился у двери. Держа револьвер в левой руке прямо перед собой, заглянул в угол, в темноту, но тут же убрал голову. Почему повел себя так, он не знал ни тогда, ни позже, он никогда даже и не вспомнил, видел ли что-нибудь, перед тем как отвернуться.

Три-четыре выстрела из автомата ударили по двери, а может быть, и мимо нее, прямо в комнату. Он направил револьвер на дверь и выстрелил. Послышался один взрыв и один сильный удар, почему-то куда громче взрыва. Он перепрыгнул через пространство, оголенное открытой дверью, к середине комнаты, где стоял большой обеденный стол; бросился под него и резко развернулся к двери, где обязательно должен был появиться тот, другой, поскольку он слышал звук щелчка и видел Карла, метнувшегося в открытую дверь.

Израильтянин был в состоянии "грогги"[66], но быстро очнулся, ввалился в комнату и открыл огонь в сторону, где, как он догадывался, находился Карл.

Карл лежал под столом с "береттой" перед собой, он дважды выстрелил в израильтянина, убежденный, что оба раза попал: он целился в область под сердце-легкие, поскольку не хотел убивать его.

Обе девятимиллиметровые пули пробили часового насквозь и вошли в стену, а сам он перевернулся, застонал и опустился у открытой двери. Быстрыми шагами Карл подошел к нему и отбросил автомат подальше. Возможно, и излишняя мера предосторожности. Тот был явно без сознания, в шоке: одна пуля прошла прямо через живот, а вторая – чуть в стороне, через печень.

Карл неподвижно стоял посреди комнаты. Здесь должны быть четыре человека. Но если их было больше, то они находились где-то в доме, а быть может, даже вне его. В таком случае либо они появятся через тридцать секунд, либо они уже здесь.

В темноте он быстро пробежал через прихожую и поднялся на лестницу, по которой спускался. Взял переговорное устройство и нажал кнопку передатчика.

– Карл на проводе. Ты видишь кого-нибудь перед домом? Прием.

– Что там у тебя случилось? Нет, никого не вижу. Прием, – ответил Аппельтофт хрипло.

– Вызывай "скорые". Пятеро убиты и пять-шесть тяжело ранены. Сейчас уже все кончено. Прием.

– Понятно. Вызываю "скорые". А ты сам не ранен? Прием.

– Нет, не ранен. Попытаюсь сделать что-нибудь до прихода "скорых". Как только вызовешь, приходи. Конец.

Карл поднял с пола револьвер и вложил его в наплечную кобуру, пистолет поставил на предохранитель и засунул за пояс. Затем отложил в сторону рацию, вытащил нож и вошел в комнату.