Покрайней мѣрѣ, скажи мнѣ, дражайшая Клари, что ты объ етомъ нѣсколько времени подумаешь, что разсудишь на единѣ сама съ собою. Подай покрайней мѣрѣ нѣкоторую надежду, чтобъ убѣжденія мои и заклинанія не были тщетны.
Она не оставляла сего положенія, и я также не перемѣняла своего предъ нею.
Какое странное явленіе! если бы я колебалась сомнѣніемъ, дражайшая моя тетушка, то давно бы его побѣдила… Что кажется сильнымъ побужденіемъ моимъ родственникамъ, не можетъ быть таковымъ для меня. Сколько я разъ повторяла, чтобъ мнѣ позволили остаться дѣвицею? или нельзя не лишить меня такой милости? Пусть позволятъ мнѣ ѣхать въ Шотландію, во Флоренцію, или въ какое другое мѣсто, которое угодно будетъ избрать. Пусть пошлютъ меня въ Индію невольницею; я на все могу согласиться: но никогда не дамъ клятвы жить съ такимъ человѣкомъ, котораго терпѣть мнѣ неможно.
Въ сіе время Белла сохранила молчаніе поднявъ руки, какъ бы изъ удивленія къ моему ожесточенію. Я вижу, сказала мнѣ тетка вставая, что ни что не можетъ преклонить твоего духа. Къ чему служитъ снисхожденіе, перервала моя сестра? вы видите, сударыня, что благосклонность ваша употреблена во зло. Скажите ей прямо, чего она должна ожидать; объявите ея приговоръ.
Тетка моя взявъ ее за руку, удалилась къ окну, обливаясь слезами. Я не могу, Арабелла, право не могу, сказала она ей тихо; [однако я слышала до единаго слова] съ ней поступаютъ весьма жестоко. Впрочемъ ето благородное сердце; какое нещастіе, что дѣла доведены до такой крайности. Но надобно принудить Г. Сольмса отказаться.
Какъ! Сударыня, отвѣчала ей моя сестра тихимъ, но сердитымъ голосомъ! И вы также отдаетесь въ обманъ сей хитрой Сиренѣ? Мать моя хорошо поступила, что не пришла сюда. Я сомнѣваюсь, не будетъ ли и самъ мой отецъ послѣ первой своей вспыльчивости преклоненъ ея лукавствомъ. Одинъ только мой братъ, думаю, въ состояніи ее принудить.
Не думай о томъ, чтобъ позвать сюда твоего брата, отвѣчала моя тетка; я его почитаю чрезмѣрно неистовымъ. Она ни чего не показываетъ въ своихъ поступкахъ, что бы означало упорство и развратность. Если придетъ твой братъ, то я не буду отвѣчать за слѣдствія; ибо я думаю, что она два или три раза едва не упадала въ обморокъ.
О! сударыня, она имѣетъ сердце гораздо твердѣе, нежели какъ вы воображаете. Вы видите, сколько успѣли ставъ предъ нею на колѣни.
Тетка моя стояла долго при окнѣ задумавшись, обратясь ко мнѣ спиною. Белла сіе время почла способнымъ къ оказанію мнѣ грубѣйшихъ оскорбленій. Она сходила въ мой кабинетъ, гдѣ взявъ обращики присланныя мнѣ отъ матери, и принесши ко мнѣ разложила ихъ на стулѣ. По томъ показывала мнѣ ихъ одинъ послѣ другаго на своемъ рукавѣ и плечѣ; и тихимъ голосомъ, дабы не услышала тетка, давала Иронически свое о каждомъ цвѣтѣ мнѣніе: ета матерія безъ сомнѣнія для брачнаго дня, а ета для слѣдующаго. Что ты объ нихъ скажешь, любезная сестрица? О семъ крамозинномъ бархатѣ шитомъ на такомъ грунтѣ? Я его нахожу весьма удивнтельнымъ для столь прекраснаго стана, какъ твой. Сколько придаетъ онъ тебѣ блистательности! ты воздыхаешь, дражайшая! [въ самомъ дѣлѣ печаль изторгнула изъ моего сердца нѣсколько вздоховъ.] А cей черный бархатъ будетъ ли не къ стати столь прелестнымъ глазамъ? Ловеласъ не говорилъ ли тебѣ, что ты имѣешь глаза достойныя обожанія? Но что ето? Любезная, ты ничего не отвѣчаешь. Алмазы же круживы…
Она не престала бы о семъ говорить, если бы тетка моя не подошла къ намъ, отирая свои слезы и что ето племянница, тайный разговоръ? Ты мнѣ кажешься весьма весела и довольна, дѣвица Гарловъ, такъ что я заключаю изъ того не малую надежду.
Сестра моя отвѣчала, что она давала мнѣ свое мнѣніе о матеріяхъ, хотя я ее о томъ не просила; но что я молчаніемъ по видимому одобряла ея разсужденія.
О Белла, сказала я ей, дай Богъ, чтобъ: г. Ловеласъ потребовалъ отъ тебя исполненія того, что ты объ немъ прежде говорила! Сіе мнѣніе давала бы ты для своей собственной пользы, и мы бы обѣ были весьма щастливы. Но виновата ли я, что иначе случилось? Сія рѣчь привела ее въ толикое неистовство, что она называла меня оскорбительными именами. Какъ! Сестрица, перехватила я; ты раздражаешься, какъ бы сіи слова заключаютъ болѣе смысла, нежели какой я въ нихъ предполагала. Желанія мои чистосердечны для тебя равно, какъ для меня самой и для всей фамиліи. Чтожъ я сказала столь язвительнаго? Не подавай мнѣ повода заключить, любезная Белла, что я нашла истинный узелъ твоихъ со мною поступковъ, который до сего времени былъ неизьяснимъ со стороны сестры.
Фу, фу! Клари, сказала мнѣ тетка.
Какъ поносительныя насмѣшки моей сестры болѣе умножались, берегись сказала ей еще, чтобъ ты не столько была способна вонзать свои стрѣлы, сколько самой быть ими уязвленной, естьли бы я стала употреблять твое собственное оружіе; то бы совѣтовала тебѣ посмотрѣть нѣсколько, сколь худо пристаетъ къ твоему плечу сія матерія.
Фу, фу! дѣвица Клари, повторяла моя тетка.
Дѣвицѣ Гарловъ, сударыня, надлежало бы вамъ говорить фу, фу, если бы вы слышали половину жестокихъ ея оскорбленій.
Сойдемъ сударыня, сказала моя сестра съ чрезмѣрною запальчивостію. Пусть дуется сія тварь, пока отъ собственнаго своего яда не лопнетъ. Въ семъ моемъ гнѣвѣ, въ послѣдній разъ я ее вижу.
Если бы я имѣла весьма подлое сердце, сказала я ей, дабы слѣдовать такому примѣру, которой охуждаю, то столько легко мнѣ обратить сіи поношенія къ твоему посрамленію, что удивительнымъ для меня кажется, чтобъ ты осмѣлилась имъ подвергнуться. Однако, Белла, поколику ты намѣрена сойти, то прости меня, и я также тебя прощаю. Ты къ сему обязана двумя причинами, по твоему старшинству и жестокости твоей въ оскорбленіи удрученной печалію сестры. Если бы ты была въ семъ злополучіи, въ которомъ меня вѣчно желаютъ оставить, если бы могла ощутить половину моихъ мученій; то по крайней мѣрѣ тѣмъ бы утѣшалась, что не имѣешь такой сестры, которая бы могла поступить съ тобою, такъ какъ ты со мною поступала.
Сколько ты…! и не сказавъ, мнѣ, что такое, бросилась она къ дверямъ.
Позвольте сударыня, сказала я своей теткѣ, ставъ предъ нею на колѣни, и сжимая ея руки, позвольте мнѣ удержать васъ на минуту, не для того, чтобъ жаловаться на мою сестру, которая должна найти свое наказаніе въ самой себѣ, но дабы возблагодарить васъ за ту благосклонность, которая возбуждаетъ во мнѣ чувствительнѣйшую признательность. Я прошу васъ только не приписать моему упорству непреоборимую твердость, которую я оказала столь дражайшей теткѣ, и простить меня во всемъ, что я сказала или учинила непристойнаго предъ вашими глазами, свидѣтельствуюсь небомъ, что не имѣла ни какой злобы къ бѣдной Беллѣ. Осмѣливаюсь сказать, что ни она, ни мой братъ, ни самой отецъ мой, не знаютъ того сердца, которое они толь жестоко изнуряютъ.
Я довольное получила утѣшеніе, дражайшая Гове, видя, какое дѣйствіе произвело вдругъ отсутствіе моей сестры. Встань благородная душа! любезная дѣвица. [сіи суть благосклонныя выраженія моей тетки.] Не будь предо мною въ такомъ положеніи; не открывай никому, что я тебѣ сказать намѣрена. Я болѣе имѣю къ тебѣ удивленія, нежели сколько могу его изобразить. Если ты не будешь требовать своихъ правъ на землю твоего дѣда, и если можешь отрещись отъ Ловеласа, то не престанешь почитаться самою рѣдкою въ своемъ возростѣ… Но мнѣ должно идти съ твоею сестрою. Вотъ послѣднія мои слова: покаряйся, если можешь, намѣреніямъ своего отца. Какую ты окажешь услугу своимъ повиновеніемъ! Моли всевышняго, дабы онъ подкрѣпилъ твои силы въ учиненіи сего опыта. Ты не знаешь всего того, что можетъ съ тобою воспослѣдовать.
Одно слово, дражайшая тетушка еще одно слово; [ибо она хотѣла меня оставить] употребите всю вашу довѣренность въ пользу любезной моей госпожи Нортонъ, дѣла ея находяться въ весьма худомъ состояніи. Если она будетъ больна, то весьма трудно ей пропитать себя безъ помощи моей матери. Я никакого не буду имѣть средства къ ея вспоможенію; ибо соглашусь лучше лишиться нужнаго, нежели требовать своихъ правъ: и увѣряю васъ, что она столь сильно убѣждала меня склониться къ повиновенію, что доказательства ея не мало утвердили меня въ той рѣшительности, чтобъ избѣгнуть всякихъ крайнихъ способовъ, къ коимъ однакожъ да не попуститъ мнѣ небо никогда быть доведенной. Увы! меня лишаютъ вспомоществующихъ ея совѣтовъ, и имѣютъ худыя мысли о добродѣтельнѣйшей въ свѣтѣ женьщинѣ.