Ты знаешь, что я не могу имѣть никакой выгоды и никакого намѣренія, когда желаю, чтобъ ты отдавалъ справедливость сей удивленія достойной дѣвицѣ. По любви къ тебѣ вторично тебя заклинаю, къ чести твоей фамиліи, и для человѣчества, будь справедливъ противъ Клариссы Гарловъ.

Нѣтъ нужды, естьли сіи усильныя прозьбы не приличны моему свойству. Я былъ да и теперь еще весьма злобный человѣкъ. Естьли ты примешь мой совѣтъ, которой состоитъ въ томъ, какъ ты увидишь въ письмѣ твоего дяди, и всей твоей фамиліи, тогда можетъ быть скажешь, что ты не болѣе меня злобенъ. Но естьли ты ожесточишься на меня за мои укоризны, и естьли ты не уважишь толикой добродѣтели; то злость цѣлаго Легіона діяволовъ соединенныхъ вмѣстѣ съ полною властію ищущихъ погибели невинныхъ душъ, не учинила бы толикаго зла, ниже такого скареднаго зла, въ коемъ тебя обвиняютъ.

Обыкновенно говорятъ, что жизнь Монарха сѣдящаго на престолѣ не весьма безопасна, естьли есть у него такой отчаянной человѣкъ, которой свою жизнь презираетъ. Можно также сказать, что самая непорочная добродѣтель не будетъ защищена, естьли найдется такой человѣкъ, которой ставитъ ни во что свою честь, и которой издѣвается надъ торжественнѣйшими обѣтами и клятвами.

Ты можешь своими хитростями, различными происками, ложнымъ притворствомъ, ты, которой не въ примѣръ хуже въ любви, нежели діяволъ въ злобѣ, ты можешь, говорю я, найти способъ поймать въ свои сѣти бѣдную дѣвицу, которую ты лишилъ всякаго покровительства. Но разсуди не справедливѣе ли и не великодушнѣе ли бы было въ разсужденіи ея, и не благороднѣе ли для тебя, обуздать мерзостныя твои желанія. Мало нужды, я то повторяю, естьли мои прошедшія или будущія дѣянія не будутъ соотвѣтствовать моей проповѣди, какъ можетъ быть ты назовешь то, что я къ тебѣ пишу. Но вотъ то, что я торжественно тебѣ обѣщаю: когда я сыщу въ женщинѣ половину совершенствъ дѣвицы Гарловъ; то я съ великою охотою возму ее за себя, естьли она согласится за меня выдти. Я никогда не стану испытывать ея чести, относящейся ко мнѣ. Въ другихъ обстоятельствахъ я никогда не уничижу хорошей дѣвицы въ собственныхъ ея глазахъ опытами, когда никакой не имѣю причины ее подозрѣвать; и я присовокупляю [относительно къ великой пользѣ, которую можно получить, по своему мнѣнію, отъ опытовъ надъ столь благоразумною и невинною дѣвицею, и при томъ скорѣе, нежели отъ обыкновенныхъ дѣвушекъ] что я не могу укорить себя ни единожды въ моей жизни чтобъ испортилъ нравы какой ниесть особы сего пола, которая бы жила благоразумно безъ моихъ наставленій. Весьма бы было не извинительно, споспѣшествовать въ безчинствахъ тѣмъ, которые въ оныя ввергнулись, и препятствовать имъ отъ оныхъ освободиться при первомъ ихъ паденіи.

Словомъ, какое намѣреніе адской духъ, коему ты служишь орудіемъ, понудитъ тебя принять въ разсужденіи сей несравненной дѣвицы, я надѣюсь что ты поступишь честно слѣдуя тому письму, которое я тебѣ сообщаю. Дядя твой желаетъ, какъ ты изъ него увидишь, чтобъ я не увѣдомлялъ тебя о томъ, что онъ писалъ ко мнѣ о сей матеріи, по тѣмъ причинамъ, которыя не весьма для тебя похвальны. Я также ласкаюсь, что ты примешь знаки моего усердія въ истинномъ ихъ знаменованіи, пребывая на всегда преданный тебѣ

Белфордъ.

Письмо CLXXXIV.

Въ Понедѣльникъ 15 Маія.

Государь мой!

Естьли кто въ свѣтѣ имѣетъ власть надъ моимъ племянникомъ; то это не инной кто, какъ ты, по сей то причинѣ я къ тебѣ пишу, дабы изпросить у тебя ходатайства въ такомъ дѣлѣ, которое состоитъ между имъ и совершеннѣйшею изъ всѣхъ женщинъ; по крайней мѣрѣ по тому свидѣтельству, которое ей весь свѣтъ отдаетъ, и слѣдовательно, когда весь свѣтъ такъ думаетъ; то оное должно быть справедливо. {Г. Ловеласъ весьма много разъ замѣчалъ, что его дядя былъ человѣкъ простосердечный, и великой любитель пословицъ.}

Я не думаю, чтобъ онъ имѣлъ какія нибудь о ней худыя мысли; но зная его свойство не льзя не безпокоиться о столь продолжительной отсрочкѣ. Здѣшнія госпожи также того опасаются. А особливо, сестра моя Садлейръ, [ты знаешь что она весьма разумна] думаетъ, что въ теперешнихъ обстоятельствахъ, конечно отсрочка произсходитъ болѣе отъ него, нежели отъ нее. Извѣстно, что онъ всегда имѣлъ великое отвращеніе къ браку. Кто знаетъ, можетъ статься онъ думаетъ съ нею сыграть какую ниесть худую шутку, какъ то онъ дѣлалъ и со многими другими. Конечно было бы лучше оное предупредить. Ибо когда дѣло сдѣлано, то совѣтовать уже поздо.

Онъ по своему дурачеству и наглости всегда насмѣхался надъ моими пословицами. Но почитая ихъ за мудрость всѣми народами и во всякія времена составляемыя изъ нѣсколькихъ словъ, я нимало не стыжусь употребить такую пословицу, которая содержитъ въ себѣ болѣе благоразумія, нежели скучныя слова нашихъ богослововъ и моралистовъ. Пусть его смѣется естьли ему хочется, мы же съ тобою, г. Белфордъ, знаемъ лучше какъ о томъ думать. Хоть часто съ волкомъ ты обходился, но выть по волчьи еще не научился.

Однако не надобно давать ему знать, что я къ тебѣ пишу. Мнѣ стыдно о томъ говорить, но онъ почиталъ меня всегда за человѣка средняго ума, можетъ быть не лучше бы онъ думалъ и о совѣтѣ, естьлибъ зналъ, что оной произходитъ отъ меня.

Я увѣренъ, что нѣтъ ему никакой причины меня ненавидѣть. Конечно для него будетъ выгоднѣе, быть моимъ племянникомъ, естьли мнѣ послѣдуетъ, хотя нѣкогда онъ мнѣ въ глаза сказалъ, чтобъ я разполагалъ по моей волѣ моимъ имѣніемъ: что же касается до него; то онъ столько же любитъ вольность, сколько презираетъ богатство. Онъ воображалъ, какъ я думаю, что я не могу покрыть его своими крылами, не ударивъ его носомъ своимъ.

Однако я никогда его не журилъ, не имѣя важной причины; Богъ знаетъ, мнѣ кажется, что я пожертвовалъ бы ему всею моею жизнію, естьлибъ хотя нѣсколько онъ меня обязалъ для собственнаго своего благополучія. Вотъ все, чего я отъ него желаю. Правда, что мать его избаловала, и что съ того времени я оказывалъ къ нему великое снисхожденіе. Препохвальное дѣло скажешь ты, платить за добро зломъ! Но онъ всегда то дѣлаетъ.

Поелику всѣ люди съ удивленіемъ говорятъ о благоразуміи и добросердечіи сей молодой особы; то я надѣюсь, что сей бракъ приведетъ его въ чувство. Естьли ты найдешь средство принудить его къ тому; то я могъ бы ему представить толь выгодныя статьи, какихъ бы онъ пожелалъ, и не умедлилъ бы присоединить къ тому дѣйствительной доходъ съ хорошаго помѣстья. Для чего же я живу на свѣтѣ, какъ то часто говорю, естьли не для того, чтобъ видѣть его женившагося, а двухъ моихъ племянницъ пристроенныхъ? Внуши ему, Боже лучшія правила, съ большимъ добродушіемъ и уваженіемъ!

Естьли отсрочки произсходятъ отъ него; то я весьма опасаюсь о дѣвицѣ. Естьли же онѣ произсходятъ отъ ней, какъ онъ писалъ къ моей племянницѣ Шарлоттѣ; то я бы желалъ дать знать сей молодой особѣ, что таковыя отсрочки опасны. Сколь бы она ни была превосходна, но я ее увѣряю, что она не очень должна полагаться на свое достоинство съ толь непостояннымъ человѣкомъ и явнымъ врагомъ брака. Я знаю, государь мой, что ты умѣешь къ стати употребить нѣсколько хорошихъ совѣтовъ. Для разумнаго человѣка и одного слова довольно.

Но я наипаче бы желалъ, чтобъ ты разсмотрѣлъ нѣсколько то, что отъ него получишь, ибо я столь часто наставлялъ его за непотребныя его поступки, что ужъ не надѣюся ничего получить моими увѣщаніями. Представь ему вторично, что не меншее же послѣдуетъ ему и отмщеніе. Онъ можетъ то испытать, естьли поведетъ себя худо въ семъ случаѣ. Весьма жалко, что съ толикимъ разумомъ и хорошими качествами онъ былъ не инное что, какъ подлой своеволецъ. Увы! единая минута доброй жизни превосходитъ всякія знанія.

Ты можешь ему сказать, какъ другъ, что естьли онъ будетъ во зло употреблять мою любовь; то еще не весьма поздо для меня жениться. Мой старый другъ Вичерлей также вить оное учинилъ, хотя онъ и гораздо старѣе меня, дабы тѣмъ наказать своего племянника. Подагра не помѣшаетъ мнѣ произвести одного или двухъ дѣтей. Я признаюсь, что мнѣ приходило сіе на мысль, когда онъ причинялъ мнѣ чрезвычайныя обиды. Но я оставлялъ гнѣвъ разсуждая, что дѣти старыхъ людей желающихъ раждать молодыхъ особъ [я еще не весьма старъ] не долго живутъ, а старикъ женящійся на молодой женщинѣ, какъ говорятъ, самому себѣ могилу тѣмъ копаетъ. Впрочемъ кто знаетъ, чтобъ бракъ не былъ полезенъ для человѣка мучащагося подагрою?