Она вся такъ сказать, составлена изъ души, говоришь ты; и я въ томъ согласенъ. Но для чегожъ представляешь ты себѣ что душа подобная ея, нашедъ душу подобную моей, и дабы выразить твоими словами, принимая за удовольствіе найти оную, не произвела бы въ свѣтъ другихъ душъ симъ подобныхъ.

Я нимало не сомнѣваюсь, какъ ты говоришь, чтобъ адъ не радовался ея паденію. Но я надѣюсь, что всегда могу сочетаться съ нею законнымъ бракомъ, когда пожелаю; и естьли окажу ей таковую справедливость, то не буду ли имѣть право требовать отъ нее благодарности? Не уже ли она не почитаетъ себя нимало мнѣ обязанною, прежде, пока меня обяжетъ? Далѣе же, естьли должно тебѣ сказать; то совершенно не возможно, чтобъ нравы такой дѣвицы, какъ она, получили когда либо столь великое поврежденіе, какъ нравы многихъ прочихъ, которыхъ ты и подвластные тебѣ товарищи ввергнули въ погибель, и которыя теперь служатъ адскими извергами въ разныхъ мѣсстахъ города. Возьми сіе разсужденіе на свой щетъ, Белфордъ.

Вы можетъ быть отвѣчать мнѣ будете, что между всѣми предмѣтами вашихъ обольщеній не находится ни одного подобнаго величествомъ, достоинствомъ моей Клариссѣ.

Но я спрашиваю, не принято ли сіе за основательное правило въ нашемъ обществѣ, что чѣмъ болѣе имѣетъ женщина достоинства, тѣмъ болѣе пріобрѣтается славы въ побѣдѣ? Бѣдная дѣвушка, на примѣръ, сельская моя красавица, не имѣющая подпоры ни въ своей породѣ ни въ воспитаніи, ниже помощи отъ естественныхъ своихъ разсужденій, должна быть уважена по своей слабости и незнанію; но вы вообще признаться можете, что гораздо мужественнѣе напасть на льва нежели на овечку. Я подражаю орламъ. Они всегда нападаютъ на самыя благородныя добычи.

Никогда не слыхано, чтобъ орелъ нападалъ на воробья. Весьма худое дѣло, въ такомъ случаѣ, которой меня ободряетъ, состоитъ въ томъ, что по моемъ торжествѣ, я толико буду увѣнчанъ славою, что ничто болѣе не будетъ въ состояніи тронуть моего честолюбія. Всякое другое предпріятіе любви будетъ мною презрѣно. Я толико же буду злощастенъ моими размышленіями о побѣдѣ, сколько и Донъ Жуанъ Австрійской своими, по одержаніи славной побѣды при Лепантѣ, когда онъ жаловался, что никакой изъ будущихъ его подвиговъ не можетъ сравнятся съ первыми начатками его славы.

Я соглашусь, что весьма легко споспѣшествовать моимъ намѣреніямъ, и что они можетъ быть заслуживаютъ какое ни есть осужденіе; но отъ кого же? Конечно не отъ тебя и ни отъ единаго изъ подвластныхъ нашихъ сообщниковъ, коихъ развратную жизнь весьма долгое время, прежде нежели я принялъ качество вашего начальника, оправдало то, что теперь зависть или изнеможеніе этихъ силъ принуждаетъ васъ осуждать; я удостоилъ васъ чести изьясня вамъ мои намѣренія. Вотъ все то, что вы можете думать, и чѣмъ единственно мнѣ было угодно васъ удовлетворить. И такъ признайся, Белфордъ, что ты не правъ, а я, слѣдуя главнымъ нашимъ правиламъ, справедливо поступаю; или покрайней мѣрѣ молчи. Но я тебѣ приказываю быть убѣжденнымъ. Не примини въ первомъ своемъ письмѣ увѣрить меня, что ты дѣйствительно убѣжденъ.

Изъ Едгвара, въ Четвертокъ 4 Маія.

Я увѣренъ, что ты самой злой человѣкъ, и что представлять тебѣ самыя лучшія причины противъ того, на что уже ты единожды рѣшился значило бы подражать тому дураку, которой старался остановить стремительной вихрь своею шляпою. Однако я еще надѣюсь, что достоинство твоей красавицы возъимѣетъ конечно надъ тобою какую нибудь власть. Но естьли ты будешь неколебимъ, естьли хочешь отмстить сему юному агнцу, котораго ты отдѣлилъ отъ ненавидимаго тобою стада, и отъ наглости тѣхъ, которые его сохраняли; естьли ты не тронутъ ея красотою, разумомъ, знаніемъ, кротостію и невинностію блистающими съ толикимъ сіяніемъ въ сей прелестной дѣвицѣ; естьли уже опредѣлено ей погибнуть и погибнуть отъ жестокости такого человѣка, котораго она изобрала своимъ покровителемъ: то я не пожелалъ бы ни за тысячу міровъ отвѣчать за твое злодѣяніе.

По чести, Ловеласъ, сіе дѣло произвело великое впечатлѣніе въ моемъ сердцѣ, хотя я и не имѣлъ чести понравиться безподобной Клариссѣ. Безпокойствіе мое увеличивается, когда я помышляю о проклятіи звѣронравнаго ея родителя, и о безстыдныхъ жестокостяхъ всей ея фамиліи. Однако я весьма бы желалъ знать, естьли ты твердо рѣшился, какими степенями, хитростями и изобрѣтеніями будешь ты продолжать неблагодарное свое предпріятіе; и я тебя заклинаю, дражайшей Ловеласъ, естьли ты человѣкъ, то не допустишь видимыхъ злыхъ духовъ, по среди коихъ ты ее поставилъ, возсторжествовать надъ нею, и не употребишь средствъ недостойныхъ человѣколюбія. Естьли ты употребишь простое обольщеніе; естьли ты учинишь ее способною къ слабости любовію или такими хитростями, кои честности не противны: то я сожалѣть о ней буду менѣе, и изъ того заключу, что нѣтъ въ свѣтѣ такой женщины, которая бы выдержала опытъ любовника твердаго и бодрственнаго.

Въ сію минуту пріѣхалъ ко мнѣ отъ дяди моего посланецъ. Я освѣдомился, что его болѣзнь лишила его движенія, и что лѣкари дней мало прожить ему оставляютъ. Онъ прислалъ ко мнѣ своего человѣка съ симъ непріятнымъ обьявленіемъ, ожидая меня, дабы я закрылъ ему очи. Но поелику я необходимо долженъ буду посылать въ городъ каждый день моего человѣка или кого ни есть изъ его людей, для его дѣлъ или моихъ; то и тотъ и другой въ точности будутъ соблюдать твои приказанія, Сдѣлай милость пиши ко мнѣ какъ можно чаще. Хотя я много получу по смерти сего бѣднаго человѣка; но не могу сказать. чтобъ сіи явленія смерти и священника, приносили мнѣ хотя малѣйшее удовольствіе. Священника и смерти, долженъ я сказать; ибо ето самой естественной порядокъ, такъ что одинъ бываетъ предвѣстникомъ другому.

Естьли я усмотрю въ тебѣ холодность и твое отвращеніе меня обязать, то конечно принужденъ буду подумать, что моя смѣлость тебѣ не понравилась. Но я однако тебя увѣдомляю, что кто не стыдится дѣлать что либо съ излишествомъ, тотъ не имѣетъ права негодовать за укоризны.

Белфордъ.

Я приношу тебѣ мою благодарность, и г. Гикману за то стараніе, которое онъ употребилъ къ написанію ко мнѣ письма съ толь чрезвычайнымъ тщаніемъ, а я продолжаю покоряться твоей пріятной для меня жестокости.

[Здѣсь расказываетъ она ей все произшедшее во Вторникъ по утру, между ею и г. Ловеласомъ, по причинѣ четырехъ его друзей и дѣвицы Партиньіонъ. Обстоятельства нималаго различія не имѣютъ съ тѣми, которыя выше сего означены въ письмѣ г. Ловеласа. Потомъ продолжаетъ слѣдующимъ образомъ.]

Онъ безпрестанно меня укоряетъ въ излишнемъ сумнѣніи. Онъ думаетъ, что я всегда на него сердита; что я не наблюдала бы таковой осторожности съ г. Сольмсомъ; что онъ не можетъ сообразиться съ моими мыслями, равно и съ надѣждою, что по прошествіи толикаго времени онъ не имѣлъ щастія внушить ни малѣйшаго чувствованія нѣжности такой особѣ, которую онъ ласкается въ скоромъ времени назвать своею супругою. Слѣпое легкомысліе! Не видѣть, къ чему бы ему надлежало приписать таковую осмотрительность, съ коею я нахожусь принужденною съ нимъ поступать. Но его гордость уничтожаетъ его благоразуміе. Ето не инное что можетъ быть, какъ подлая надмѣнность, заступившая мѣсто благородной гордости превосходящей то тщеславіе, по которому онъ учинился разспутнымъ. Не вспомнишь ли ты, когда ты его видѣла, во время еще спокойныхъ дней, которые я у тебя препроводила, какъ онъ осматривался округъ себя возвращаясь къ каретѣ, какъ будто для усмотренія чьи взгляды видъ его на себя привлекаетъ. Но мы видали гнусныхъ и глупыхъ щеголей, толико надутыхъ своимъ видомъ, какъ будто бы во ономъ всѣ пріятности обитали, въ такое время когда бы они должны думать, что тѣ старанія, кои они употребляютъ о своей особѣ не къ инному чему служатъ, какъ къ тому дабы возвысить свои недостатки до высочайшей степени. Тотъ, которой старается казаться гораздо великимъ или лучшимъ нежели онъ въ самомъ дѣлѣ есть, возбуждаетъ любопытство о своихъ мнѣніяхъ; и сіе то разсмотреніе почти завсегда сопровождаемо презрѣніемъ; поелику гордость есть знакъ великой слабости, или какой ни есть странности въ умѣ или въ сердцѣ. Возвышаться самимъ собою, значитъ обижать своего ближняго; которой находится тогда принужденнымъ сумнѣваться о томъ достоинствѣ, для коего можетъ быть онъ оказалъ бы то, что должнствовало, естьлибъ видѣлъ оное сопровождаемое кротостію.