«Давай дадим ему свободу. Он не смог насладиться роскошью жизни с тобой в Сердце Лесов, как Гидеон и Лаурин. У вас троих был тот спокойный период, когда вы знакомились друг с другом. А бедного ребенка бросили драконам на съеденье, если так можно выразиться».

«Мне очень не нравится, что ты всегда прав, Клут».

«Да, я знаю. Для меня это тоже тяжкий груз».

В более счастливые времена они бы над этим посмеялись. Клут очень любил себя хвалить. Но никто из них двоих не мог себе этого позволить сегодня.

«Гот», — только и сказал сокол. Одно слово. Но оно говорило очень многое.

«Да».

«Ты подумал над словами Саллементро?»

«Да».

«И что?»

«Ты знаешь эти горы, не правда ли?»

«Я — брокен в душе. Я не забыл ни один из перевалов и ни одну из троп. А со зрением сокола мне будет нетрудно найти то место».

«Что ты думаешь?»

«Думаю, что будет быстрее воткнуть ему нож в горло здесь и сейчас, но справедливее проделать этот путь».

В эту минуту Кайрус открыл канал связи с Тором и Клутом: «Если бы я любил играть в азартные игры, то мог бы выиграть много денег, поставив на свою догадку о том, что вы сейчас обсуждаете. Готов поспорить: это Гот».

«Ты прав», — ответил Клут.

«Позволите мне поделиться своими мыслями, хотя они могут показаться вам никчемными?» — спросил бывший прайм-офицер.

«Мы будем рады, — ответил Тор. — Ты — солдат и лучший стратег среди нас».

«Спасибо, — Кайрус улыбнулся, вспоминая о славных днях. — Предложение Саллементро требует немалых усилий. Вероятно, это еще и опасно, но я считаю, что наказание станет справедливым делом. Гот не заслуживает дальнейшей жизни. Он виновен в ужасных грехах даже в мое время, и я даже не позволяю себе представлять и гадать, что он натворил в последние годы. Я рекомендую следующее. Вам с Элиссой следует отвезти Прокаженного в то место, о котором говорил музыкант, и раз и навсегда покончить с этим незавершенным делом. А я отправлюсь за вашей дочерью».

«Но Орлак ждет меня», — предупредил Тор.

«Конечно, ждет. Он намерен заманить тебя приманкой, за которую, как он знает, ты ухватишься. Поэтому не делай этого. Если не поедешь, то это не трусость, а мудрость. Я не провалюсь и привезу ее назад к родителям».

Тор задумался над этим предложением.

Первым заговорил Клут: «Мы должны защищать тебя любой ценой, Тор».

«Но опасность-то угрожает моей дочери!»

«Мы это знаем, — мягко сказал Кайрус. — Но мы не должны играть на руку Орлаку. Если ты к нему не приблизишься, это будет означать, что ему придется идти к тебе. Я и в самом деле считаю, что Троица должна оставаться в Сердце Лесов, чтобы добиться поставленной перед ними цели. А ты — Тот Самый. Мы все защищаем тебя. Несмотря на всю преданность тем, с кем мы связаны, спасать мы в первую очередь должны Торкина Гинта».

«Откуда ты это знаешь?»

«Я не знаю. Называй это солдатской интуицией».

«Я согласен с Кайрусом, — вставил сокол. — Нам следует придерживаться изначального плана и сделать тебя приманкой, на которую клюнет Орлак — и придет к нам».

Тор решил, что все должны слышать их обсуждение: «Саксон, Элисса…»

Они оба ответили, и Тор пересказал им предложение Кайруса.

«А Рубин?» — спросила Элисса и нахмурилась.

«Отправлюсь с Кайрусом, — ответил он сам. — Я могу помочь».

Элисса была категорически против.

«Нет! — воскликнула она. — Тогда Орлак и тебя захватит. Я этого не позволю».

Она в отчаянии посмотрела на Тора, умоляя его согласиться с ней. Но он не мог. С какой стороны ни посмотришь, Кайрус рассуждал здраво, а разлучать парня с его защитником и Паладином теперь было бы сумасшествием. Каждому требовались защитники.

«Рубину следует оставаться рядом с Кайрусом. Мы не можем отделить его от обоих Паладинов».

Тор увидел отчаяние на лице жены, но заставил себя не обращать на него внимания.

— Вот мой план, — объявил он вслух, и все стали слушать его с полным вниманием, включая Гота, который пришел в себя. Правда, он лежал у дерева, привязанный к нему ветками. Подумать только! Чем больше Инквизитор извивался, пытаясь вырваться, тем больше боли пронизывало его тело, и тем крепче ветки обвивали Прокаженного. Но он слушал Тора.

— Кайрус и Рубин отправятся в Кипрес. Я надеюсь, что они встретятся с королем и отрядом Херека. — Он повернулся к кипреанкам, которые все эти часы вели себя очень тихо. — Хела, могу я попросить тебя их сопроводить? Ты хорошо знаешь город, а что еще важнее — тебе знаком дворец. Твоя помощь будет неоценима.

Она кивнула:

— Конечно. А Сэйрел?

— Я хочу вернуться в Кипрес, — твердо заявила королева.

— Пока рано, Сэйрел, — посоветовал Тор. — Давай вначале обезопасим твой трон. Сейчас мы не можем тобой рисковать.

— Нет риска, — сказала она хотя и вежливо, но твердо. — Если узурпатор придет по следу в Сердце Лесов, то забудет про Кипрес. Он ему сам по себе не нужен. Но это моя страна. Там живет мой народ. Я вернусь и предъявлю претензии на трон. Узурпатор уедет, а вы, я уверена, сделаете все, чтобы он в Кипрес не вернулся. Мне предсказывали в снах, что ты, Торкин Гинт, защитишь мой трон. Я верю тебе и больше не собираюсь уклоняться от своих обязанностей и прятаться в другой державе.

Это были слова истинной королевы. Тор прищурился, обдумывая темпераментную речь девочки. Тем временем Элисса заметила, как Рубин все чаще поглядывает на Сэйрел. Это были многозначительные взгляды. Мать почувствовала облегчение. Колесо жизни продолжало вертеться, любовь и страдания продолжали существовать независимо от того, что происходит в мире. Вот сидит ее сын, вокруг говорят о сражении, смерти и борьбе, а его, похоже, в эту минуту интересует только то, что сердце стало биться быстрее при виде юной девушки.

Потом Элисса посмотрела на королеву и отметила, как уверенно та сжимает челюсти. Во взгляде явно читалась целеустремленность, а держалась она по-королевски. И все же, Сэйрел еще так молода!

Элисса покачала головой и снова обратила внимание на Тора.

— Хорошо, Сэйрел, — сказал он. — Это твой выбор. Пусть Свет ведет тебя назад к трону и хранит тебя на всем пути.

Он увидел, как победно загорелись ее глаза. Сэйрел была права, желая исполнять свой долг. Она очень походила на мать. Ей судьбой предначертано стать сильной правительницей, но одновременно — совестливой и преданной своему народу. Тор надеялся, что она установит и будет поддерживать тесные связи с Таллинором. Два молодых монарха… Если кто и способен повернуть ход истории, так только они.

— Рубин, в таком случае мы рассчитываем на тебя. Ты будешь защищать королеву Кипреса во время предстоящего путешествия.

Тор специально это сказал, заметив большой интерес, который его сын проявлял к Сэйрел. Рубину обязательно нужно дать задание, иначе он почувствует себя еще более отделенным от остальных. Не следовало так рисковать.

На лице Рубина почти ничего не отразилось. Он выслушал указания отца и тщательно подобрал слова для ответа.

— Я буду считать это честью, — сказал юноша, повернулся к королеве и слегка склонил голову.

Она впервые заметила его… а может быть, и нет. Элисса уловила застенчивую улыбку, отправленную Рубину, которая что-то обещала.

«Свет! Да это же кокетка в детском теле», — прошептала Элисса по каналу связи, соединяющему ее с одним только Тором.

«Она молода, признаю, но больше не ребенок, любовь моя. И Сэйрел много на себя берет, не имея опыта. Я думаю, что она прекрасна. Она отлично подойдет Рубину», — ответил он и послал жене улыбку, зная, что сказанное им вызовет у Элиссы большое раздражение.

«А как насчет Локки? Разве ты не заметил, как он на нее смотрел? А его последний взгляд?»

«Сейчас я не могу об этом думать, любовь моя. Нам нужно обеспечить сохранение жизни им всем, и пусть они сами разбираются со своими сердцами».

Сказано это было мягко, и Элисса больше ничего не спрашивала. Тор повернулся к Арабелле.