Сейчас я умолкну – и продолжится Божественная Литургия. Пусть каждый из вас подумает о том, чего просит у него Господь. О намерениях, которые внушает ему благодать Божия. И, осознав все духовные и человеческие требования самоотдачи и борьбы, вспомните, что наш образец – Иисус. Будучи Богом, Он позволил Себя искушать, чтобы мы наполнились мужеством и убедились, что победа будет за нами. Бог не проигрывает сражений – и если мы с Ним едины, то никогда не будем разбиты, но сможем именоваться и быть победителями, добрыми сынами Божиими.
Будем счастливы. Я же всегда счастлив. Понимаю, что не должен быть таковым, когда смотрю на свою жизнь и испытываю свою совесть, как того требует литургическое время Великого Поста. Но все же я чувствую себя счастливым, ибо вижу снова, что Господь взыскует меня и остается, как и прежде, моим Отцом. Я знаю, что вы, как и я, решительно, при свете и помощи благодати, найдете и сожжете то, что надо сжечь, искорените то, что надо искоренить, и отдадите то, что надо отдать.
Конечно, это нелегко. Но путь нам указан ясно, и мы знаем, что можем рассчитывать на него, на дивную реальность, без которой не можем и не должны обойтись: на то, что Бог нас любит. И мы дадим Святому Духу работать в нас и нас очистить, чтобы мы смогли обнять Сына Божия на Кресте и с Ним воскреснуть – ибо радость Воскресения имеет свои корни в Кресте.
Мария, Матерь наша, “auxilium christianorum, refugium peccatorum”, Помощница христиан и Убежище грешных, умоли Своего Сына послать нам Духа Святого, Который возобновит в наших сердцах решение идти вперед уверенно и твердо, внимая призыву, наполнившему покоем мученичество одного из первых христиан: “veni ad Patrem”, иди к Отцу201 – вернись к Нему, ибо Он тебя ждет.
7. ХРИСТИАНСКОЕ УВАЖЕНИЕ К ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЛИЧНОСТИ И ЕЕ СВОБОДЕ*
Во время Литургии мы читали то место из Евангелия от Иоанна, где рассказано об исцелении слепорожденного. Уверен, что все мы были растроганы, думая о могуществе и милосердии Бога, Который столь неравнодушен к человеческому убожеству. Но сейчас мне хотелось бы сказать о другом. Мы часто замечаем, что христиане, проникнутые любовью Божией, заботятся о судьбе своих ближних и уважают всех людей. Но когда любовь ослабевает, то возникает опасность фанатического давления на чужую совесть.
И, проходя, увидел человека, слепого от рождения202. Я часто восхищался тем, с какой простотой Господь проявляет Свое милосердие: Он проходит рядом – и сразу же замечает скорбь. Но мысли учеников заняты совсем другими проблемами. Они спрашивают: Равви! кто согрешил, он или родители его, что родился слепым?203
Ложные суждения
Нет ничего удивительного в том, что многие люди, – даже те, которые считают себя христианами, – ведут себя так: сначала думают о зле, предполагая его без всяких доказательств. И не только думают, но и заявляют о своих смелых суждениях публично.
Поведение учеников было, мягко говоря, поверхностно. В тогдашнем обществе, как и в сегодняшнем – в этом мало что изменилось, – такое поведение для многих было правилом. Вспомните, как обличает фарисеев Иисус: Ибо пришел Иоанн, ни ест, ни пьет; и говорят: “в нем бес”. Пришел Сын Человеческий, ест и пьет; и говорят: “вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам”204.
Систематические нападки на чужую репутацию и презрение к безупречному поведению – такую глумливую критику терпел Христос. Такую же участь готовят сегодня для тех, кто хочет следовать за Учителем, сознавая свое естественное ничтожество и личные ошибки – небольшие и неизбежные в силу человеческой слабости. Нельзя оправдать грех против доброго имени того или иного человека, который со странной снисходительностью называют сплетничеством. Иисус возвещает, что если хозяина дома назвали веельзевулом, то не стоит ждать, что с его домашними будут обращаться лучше205. Но Он же предупреждает нас: Кто скажет брату своему: “рака”, подлежит синедриону; а кто скажет: “безумный”, подлежит геенне огненной206.
Как же мы выносим ложное суждение о других? Похоже, некоторые постоянно носят очки, искажающие их зрение. Они принципиально не верят в чистоту намерений ближнего, или, по крайней мере, в постоянную борьбу за ее достижение. Это искажение зрения заставляет их судить обо всем по себе. Для них даже в самом чистом скрывается двусмысленность, лицемерно принявшая вид чистоты. Когда они ясно видят добро, – пишет Святой Григорий Великий, – то тщательно ищут, не скрыто ли тут что-нибудь еще207.
Очень трудно объяснить тем, у которых искажение стало как бы второй природой, что благоприятно судить о ближнем – это более истинно и человечно. Блаженный Августин дает такой совет: Старайтесь обрести те качества, которых, по вашему мнению, недостает вашим братьям, и тогда вы уже не увидите в них недостатков, ибо сами не будете их иметь208. Для некоторых такое поведение – наивность. Они же сами разумны и реалистичны.
Сделав свои предрассудки мерой всех вещей, они всегда оскорбляют людей прежде, чем выслушать их доводы. А затем объективно и доброжелательно, быть может, и позволят оскорбленному оправдаться. Вместо того, чтобы доказать, что кто-то совершил ошибку, они с усмешкой предоставляют возможность невинному доказывать свою невиновность.
Не стану скрывать, что эти мысли – не только плоды изучения трактатов по этике и праву. Они основываются еще и на опыте, добытом во плоти теми, кто в течение многих лет был мишенью для учебной стрельбы в школах злословия и клеветничества. Благодать Божия и незлопамятность смыли с их душ даже самый ничтожный след горечи. Они могли бы повторить вслед за апостолом: “Mihi pro minimo est, ut a vobis iudicer”, для меня очень мало значит, как судите обо мне вы209. Иногда, выражаясь куда более прозаично, они добавляли, что им плевать на все это.
Тем не менее, я печалюсь, думая о душе человека, что не имея на то прав, вторгается в то, что принадлежит другому. Ибо агрессор губит себя самого. Я страдаю, думая о тех, кого сразили клеветнические обвинения и не представляющих, куда теперь бежать и что теперь делать. Загнанные в угол, они не могут в это поверить и спрашивают себя: не кошмаршный ли сон все это?
Несколько дней назад мы читали во время Литургии историю Сусанны, целомудренной женщины, которой два развратных старца угрожают ложным обвинением в бесчестии. Тогда застонала Сусанна, и сказала: тесно мне отовсюду: ибо, если я сделаю это, смерть мне; а если не сделаю, то не избегну от рук ваших210. Как часто злость завистников и интриганов ставит честных людей в такое невыносимое положение! Им предлагают альтернативу: оскорбить Бога или быть обесчещенным. Единственный благородный и достойный, хотя и болезненный выход из положения, который им остается: Лучше для меня не сделать этого и впасть в руки ваши, нежели согрешить пред Господом211.
Право на сокровенность частной жизни
Вернемся к чуду исцеления слепого. Иисус ответил Своим ученикам, что беды этого человека являются не следствием греха, но поводом для Бога явить Свое могущество. И с чудесной простотой Он решает сделать слепого зрячим.
И вот для этого человека начинается и счастье, и мучение. Его не оставляют в покое. Сначала это соседи и видевшие прежде, что он был слеп212. Они говорили: Не тот ли это, который сидел и просил милостыни? В Евангелии не сказано, что они радуются. Просто они не могут в это поверить, хотя прозревший настаивает, что он и есть тот самый, который раньше был слеп. Вместо того, чтобы оставить его в покое и дать наслаждаться благодатью Божией, они ведут его к фарисеям, которые снова спрашивают, как это произошло. И во второй раз он отвечает: Брение положил Он на мои глаза, и я умылся, и вижу213.
Произошло великое чудо, но фарисеи хотят доказать, что этого не было. Одни выдвигают мелкие, лицемерные и несправедливые аргументы: Он исцелял в субботу, а поскольку в этот день запрещено работать, то они отрицают саму возможность чуда. Другие начинают то, что мы сегодня назвали бы следствием. Они обращаются к родителям слепого: Это ли сын ваш, о котором вы говорите, что родился слепым? как же он теперь видит?214 Его родители, объятые страхом, произносят фразу, которая заключает в себе все гарантии научной методики: Мы знаем, что это сын наш и что он родился слепым; а как теперь видит, не знаем, или кто отверз ему очи, мы не знаем. Сам в совершенных летах; самого спросите; пусть сам о себе скажет215.