Демократия по-иракски
В начале 2005 г. Рамсфелд послал в Ирак отставного генерала Гэри Лака (доктора наук в математике, прежде командовавшего американскими войсками в Южной Корее) с инспекционной поездкой. Лак был советником Фрэнкса в золотые дни подготовки к походу на Багдад. Первый вывод Лака: подготовка новой иракской армии полностью провалилась: «Винтовка в руки, три дня маршировки – и в армейский строй». Но более важным был следующий вывод Лака: «Мы недооценили эффект правления Саддама Хусейна на иракский народ. Тогда от них не требовали инициативы, а теперь мы не знаем как эту инициативу остановить».
Госсекретарь Райс послала в Ирак своего старого друга Филиппа Желикова с небольшой группой экспертов. Те обнаружили, что за последние шесть месяцев вырабатываемое в Ираке электричество сократилось, подготовка полиции зашла в тупик, банковская система не создана, в сельском хозяйстве застой, суды отсутствуют, осужденные безнадежно ожидают суда. Этот доклад привел бы в уныние любого, но не Кондолизу Райс. «Я владею Ираком, я была в команде, принявшей решение о вторжении». Прежде она была в Ираке только раз – с президентом в 2003 г. Теперь, уже в должности госсекретаря, она решила сделать это во второй раз.
Для иракских повстанцев Райс была желанной целью. Теперь ее приезд был игрой со смертью. А Негропонте согласился на пост министра национальной безопасности. Президент сказал ему лично, что «глава МНБ будет вершиной вашей карьеры». И назначил его на этот пост 17 февраля 2005 г. Послом США в Ираке стал Халилзад. Президентский приказ NSPD-36 сделал ответственным за Ирак Государственный департамент.
По мере приближения выборов в национальное собрание смерч насилия в Ираке поднимался все выше. Генерал Чиарелли предупреждал в Багдаде, что к этому событию повстанцы приготовят нечто особенное. 26 января 2005 г. был сбит вертолет в западной части Ирака. Погибли 31 американец – самые большие одноразовые потери со времени вторжения американцев в Ирак. А президент заливался соловьем, греша всеми возможными преувеличениями: «Завтра мир будет свидетелем поворотного пункта в истории Ирака». Буш отметил особое внимание к выборам со стороны Заркави – второго человека в Аль-Каиде, назвавшего демократию «злостным принципом».
В голосовании приняли участие 8 миллионов иракцев. Буш ликовал – оправданы все его силовые действия: «Голос свободы со Среднего Востока». Многим казалось, что пройден решающий этап. Но – очень важно – сунниты бойкотировали выборы, а это было 20 процентов населения страны. И по всему было видно, что сунниты не оставят это дело просто так. Никогда не говори никогда. Секулярно настроенные женщины были оттеснены в самом начале избирательного процесса. Набранный американцами Иракский правящий совет за закрытыми дверями проголосовал за резолюцию № 137, которая отвергала существующие законы в отношении семьи и поставила шариат над гражданскими законами. В результате национальных выборов в январе 2005 г. половина из 55 членов Конституционного комитета представила Объединенный шиитский альянс; четверть комитета составили представители Демократического патриотического альянса Курдистана. Из восьми женщин, попавших в комитет, пять представляли шиитов, две – курдский альянс и только одна женщина оказалась независимой. Частично потому, что Американская миссия в Багдаде не имеет ни одной женщины в своем составе. Многое американцами уже упущено.
Сегрегация полов стала фактом иракской жизни. А в зоне влияния таких ортодоксов как Муктада аль-Садр женщины прямо опустились в средневековье. А сотрудничество с американцами легко дискредитирует самых благожелательных сторонников секулярных нравов. Техническая помощь таких американских институтов как Национальный демократический институт по внешней политике воспринимается в Ираке весьма подозрительно, как и спонсируемое американцами Радио Аль-Махабба. Возможно, такая же судьба ожидает идею создания в Багдаде американского колледжа.
Американцы оказались в ловушке. Желая добиться стратегических преимуществ, американский посол Залмай Халидад поддержал исламские силы. Курдам было просто некуда деваться. Статья вторая конституции делает ислам официальной религией государства. Прогрессивно законодательство 1959 года кануло в Лету. Шариатский закон вернулся в Ирак. Очнулись даже самые убежденные оптимисты: «Предполагать, что просто наличие женщин в правительстве произведет либеральное законодательство – было ошибкой»[201].
Окончательно новый мир установился в Ираке с принятием новой конституции на референдуме 15 октября 2005 г. Главным положением конституции видится то, которое утверждает, что никакой закон не может быть принят в стране, если он противоречит «установленным правилам ислама». 39-я статья конституции делает «освобожденный» американцами Ирак копией теократии иранского типа. Хотя бы только по этой причине эта конституция была осуждена критиками внутри и за пределами Ирака как «фундаментальное отступление назад для большинства населения Ирака – женщин». Вместо секулярной страны с прогрессистскими перспективами Соединенные Штаты получили фундаменталистскую страну, главным законом которой является Ислам. Это «обращает страну в Афганистан при Талибане, где дискриминация женщин была институционализирована»[202].
Центральное положение исламских порядков в прозападной по внешнему виду конституции смутило американцев. Теперь даже в Вашингтоне те, кто надеется создать относительно либеральный режим в Ираке, вынуждены иметь дело с религиозными мусульманами, двигаясь по религиозным каналам, опираясь не на идеи Просвещения, а на Коран, в котором примерно 80 сур посвящены законодательным вопросам и «воспитываемому» американцами Ираку придется руководствоваться правилами, замороженными в законах примерно тысячу лет назад.
А ведь Ирак на протяжении почти 50 лет давал женщинам наиболее широкие права в регионе. Женщина выходила замуж не ранее 18 лет, полигамия была запрещена, насильственный развод был запрещен.
Вначале Полу Бремеру, американскому главе временного правительства Ирака, показалось возможным наложить вето на спорную резолюцию, но в дальнейшем американцы смирились. Уже в августе 2003 г. влиятельный среди шиитов Великий аятолла аль-Зистани объявил, что «религиозные положения, моральные принципы иракского народа и благородные социальные ценности должны быть основой новой иракской конституции».
Против (категорически) выступили курды и секулярные сунниты. Курдский лидер Джалал Талабани (вскоре он станет президентом Ирака) заявил довольно жестко: «Мы никогда не согласимся с каким-либо правительством в Ираке. Никогда. Для нас это красная линия. Мы никогда не будем жить внутри исламского Ирака». Но большинство иракцев одобрили шариат и с самого начала было ясно, что в основу новой иракской конституции будет положен ислам. Секулярные иракские женщины были полностью маргинализированы. В результате выборов в январе 2005 г. половина из 55 членов конституционного комитета вышла из шиитского Объединенного арабского альянса. Это и определило результат. Статья 2 конституции делает Ислам официальной религией завоеванного американцами Ирака. Шариат позволяет жениться в девять лет, позволяет полигамию, и исключает право женщин быть судьей. Таков прогресс, добытый строителями империи под маской демократии.
А в Ираке началась после январских выборов борьба за пост главы правительства. Вперед вышел шиит Ибрагим аль-Джаффари, выдвинувшийся еще при Бремере. Негропонте не любил его, считая пустым болтуном. Джаффари считал, что курд Талабани не может быть главой правительства. Джеффри считал, что в Вашингтоне никто не понимает ситуации в Багдаде и не советовал Райс лететь в Багдад.
И все же курд Талабани 7 апреля 2005 г. был приведен к присяге в качестве президента Ирака. Через несколько минут Джаффари стал премьер-министром. Их телефонные разговоры с Вашингтоном были полны меда. Джеффри не жалел шампанского и виски, уговаривая шиитов включить в правительство суннитов. Но когда окончилось виски, Джеффри понял, что не преуспел.