В племенах лесовиков, степняков, горцев вожди и их дружины шли в бой первыми. И это тоже играло на каганат.

Конечно, портрет каганата будет неполным без его экономической стороны. Из чего слагались те богатства, на которые нанимали огромные армии, воздвигали каменные твердыни?

Мы говорили уже, что каган жил в цитадели на острове в дельте Волги. Окружала цитадель новая столица каганата — Итиль. Прежняя столица, Семендер, была базой набегов на богатые земли Приазовья и Закавказья, и крепостью, позволявшей контролировать Дербент — "Железные ворота" Кавказа, в которых нередко показывались армии шахов Ирана или арабских халифов. Итиль лежал в глубине Хазарии, вдали от границ и фронтов, зато на пересечении двух важнейших торговых путей Евразии — Шелкового и так называемого Мехового, шедшего из Балтики на Восток по Волге и Каспию. Перемена столицы без слов объясняла, кто хозяин в Хазарии. Не крепость, а торжище и таможня, не Отвага и Честь степных удальцов, а Выгода и Безопасность правили теперь каганатом. Проезжающие купцы оставляли в казне каганов огромные пошлины и часто предпочитали продать товары в Хазарии. Хазары же — точнее, "хазары"-рахдониты — перепродавали их дальше, естественно, вздувая цены.

В многочисленных городах, возникших в Хазарии при новой власти, работали огромные мануфактуры-эргастерии. Благо все больше дешевой рабочей силы появлялось в стране — бесчисленные рабы, обнищавшие "черные хазары", данники, дотла разоренные мытарями каган-бека. Эргастерии выплескивали на рынки огромные партии товара, сделанного по очень простому принципу: дешевле, больше, быстрее. В потоках ширпотреба первым захлебнулось ремесло самих хазар, и так не оправившееся от борьбы с язычеством и свирепого запрета новой веры на изображение живых существ. Вскоре пошли на дно, закрывая разорившиеся мастерские ремесленники древних городов Черноморского побережья, хранившие еще с эллинских времен заветные дедовские тайны красок, тканей, сплавов. На что были новым хозяевам эти древние секреты? Да, эргастерии плодили убожество, а прежние мастера творили красоту. Но эргастерии были выгодны, — и это решало все.

На второй век новых порядков археологи лишь по мельчайшим деталям обрядов могут угадать, кто населял тот или иной город Хазарии: готы, аланы, печенеги, буртасы, греки, славяне, хазары? Одинаковые дома. Одинаковые украшения. Одинаковая посуда. Одинаковое оружие и орудия мирного труда. И опять просятся на язык слова ХХ века: массовое производство, рынок, унификация, стандарт.

Одним из основных источников выгоды была торговля людьми. Мы помним, что братья новых владык каганата по крови, вере и корпорации держали в своих руках работорговлю в Европе. Благодаря столь удачному положению Хазарии, рахдониты контролировали всю торговлю Востока с Западом и Запада с Востоком. Как мы помним, основным товаром Европы при этих посредниках стали рабы.

Напоследок внесем еще одну выразительную черту в наш портрет Хазарии. В столице каганата, в государственных мастерских в массовом порядке чеканили фальшивые дирхемы мусульманских стран. Шли эти монеты на торговлю с северными и северо-западными соседями — как нетрудно догадаться, взглянув на карту, славянами. Чеканщики оставляли на монетах значки, напоминавшие "понимающим" о происхождении монеты. Купец-чужеземец не только вынужден был продавать товар в Хазарии по неполной цене — даже эту неполную цену он получал фальшивой монетой. К слову, во многих государствах и городах тогдашней Европы за попытку расплатиться поддельными деньгами полагалась мучительная казнь

Есть, право, в этом нечто неповторимо особенное. Править огромной империей; собирать дань с народов, многочисленных, "как песок"; повелевать мощной, хорошо оснащенной профессиональной армией; держать в руках всю торговлю Евразии… и выгадывать копеечку, обманывая неискушенных, не "понимающих".

Оглянитесь на завершенный портрет. Посмотрите, сколько знакомого людям нашего времени. Тут и замаскированная под демократию власть финансовых корпораций; и оруэлловское "равенство" народов и вер ("но некоторые равнее…"); тут и наемная армия, тотальная война, геноцид; тут и апартеид, и идеи национально-расового превосходства; террор и интрига, как основные средства политики; массовое, ориентированное на рынок производство, порождающее стандартизацию жизни.

Когда-то советские журналисты любили оборот "логово реакции". Хазарский каганат достоин имени логова прогресса. Хотя, справедливости ради, надо отметить: для хозяев каганата "прогрессивность" была не главным. Они о ней вовсе не думали. Их способ жизни был для них не просто выгодным или правильным, но в полном смысле слова богоугодным, святым — "кошер". Запомним это слово — оно нам еще встретится.

Все же, что жило и дышало вне строгих границ "кошер", было нечистотой, гнусностью, скверной и скотством — "треф". И конечно, самым "трефным" были соседние языческие племена. В том числе славяне.

Мы уже говорили, что когда-то хазары и славяне жили более или менее мирно — настолько, насколько могли два варварских племени-соседа в раннее средневековье. Славяне обильно и безбоязненно заселяли щедрые черноземы нижнего Дона и Кубани. В VIII веке, во время войны с языческим еще каганатом, арабский полководец Мерван, прорвавшись в эти края, угнал в плен 20 тысяч(!) славянских семей. К цифре этой можно относиться по-разному. Даже такое количество человек для раннего средневековья почти невероятно — это сколько же тогда было в арабском войске? — а если учесть, что речь о семьях, и не о нынешних "папа, мама, я", а о нормальных семьях с двузначным числом чад и домочадцев… но одно можно сказать уверенно — славяне в тех краях жили, и было их немало. Скорее всего, тогда хазары и заимствовали славянское слово "закон". Об этом полезно помнить, чтобы понимать, кто на самом деле был "культуртрегером" в отношениях славян и хазар.

Нет ничего невероятного в том, что какие-то славянские удальцы, а то и пришедшие по Волге повольники-русы с Варяжского моря, присоединялись к хазарским джигитам в их походах на Крым или Закавказье. Возможно, об этих временах и вспоминают русская былина о витязе Казарине, арабское предание о трех братьях — Славяне, Хазаре и Русе. Северокавказский царек Шахрияр — уж не тот ли, которому рассказывала сказки Шахерезада? — писал халифу, что сражается с двумя "врагами всего мира" — русами и хазарами.

Все переменилось после 730 года. Наши летописи, полные сообщений о воинских союзах с печенегами, торками, половцами, берендеями, (было даже особое слово для степных союзников — "ковуи"), молчат о союзах с хазарами. Молчат византийцы, много писавшие о союзах славян с гуннами и аварами. Молчат летописцы христианского Закавказья и мусульманские авторы.