Теперь несколько слов о величине налогов. Честно говоря, этот вопрос больше в компетенции экономистов, однако из предыдущих рассуждений можно сделать такой вывод. Налоги могут вычисляться различными способами, с различных налогооблагаемых баз, однако платиться они должны только из прибыли. И совокупная величина всех налогов не должна превышать некоторую долю прибыли. Назвать ее должны экономисты, однако по моим ощущения на сегодняшний день из опыта работы нескольких совершенно разно профильных предприятий, к которым я имею отношение, эта общая доля налогов не должна превышать шестидесяти процентов прибыли. При такой доле регулирующие возможности рынка сильно упадут, но рынок еще останется работоспособным. Для повышения его работоспособности и оперативности необходим набор льгот по этой итоговой доле. Такую величину налогов я бы лично платил, если бы верил власти, видел бы позитивные перемены. По мере нормализации жизни эта доля, естественно, должна уменьшаться. Для справки, сегодня совокупная величина налогов в среднем значительно превосходит эту величину, 60%, и как правило, выше 100%, вынуждая любого предпринимателя, даже самого честного, уклоняться от налогов. Само бы общество, естественно, никогда бы такого безобразия в части налогообложения не создало, это может делать только преступная и невежественная власть, стоящая над обществом. Т. е. наличие Парламента само автоматически еще ничего не решает. Туда лезут решать свои проблемы, а не народа (не из альтруизма же платят огромные деньги на избирательные кампании), нужен еще набор дополнительных работоспособных механизмов народовластия.

В частности, должна быть к минимуму сведена разрешительная система. Это во-первых, вариант запретов, очень любимый постсоветским чиновником, а во-вторых, вариант налогообложения, от которого необходимо уходить, если мы желаем сохранить регулирующие функции рынка. Налоги должны платиться только из прибыли. Покупка патента на какой-то вид деятельности должна быть только как альтернативная форма к стандартной системе налогообложения, на которую по своему желанию может идти или не идти налогоплательщик.

Любая исполнительная власть в обществе не должна иметь безусловного права запрета или насилия над личностью. Она по своей обязанности должна обладать правом подобной инициативы, но разрешение должна давать только другая ветвь власти, арбитражная. Т. е. любой чиновничий запрет, штраф, арест и т. д. должны делаться только с постановления судебной власти, которая в смысле арбитража старше любого субъекта в обществе, но сама не обладает инициативой. Сам же судья должен быть избираемым. Общество в очередной раз должно подтверждать свое главенство над властью. Это не роскошь, не блажь, а настоятельная необходимость. Проверяющий чиновник: санитарный врач, эколог, пожарник, ОЭПовец, РУБОПовец и т. д. (в идеале и ГАИчник) не должен иметь права запрещать, штрафовать или иных негативных санкций по отношению к физическому или юридическому лицу. Исключение только в случае непосредственной угрозы жизни, здоровью или имуществу. Решение должно быть только через суд. При суде должна быть служба судебного исполнения. Ее полномочия, опирающиеся на решение судебной власти, должны быть выше полномочий любой исполнительной власти. Руководитель службы судебного исполнения тоже в большинстве случаев должен избираться. Общество не должно пренебрегать необходимостью постоянного подтверждения своего старшинства над любой властью.

Фактически для масштаба жителей порядка нескольких тысяч человек, не более десяти-пятнадцати, основу общественного самоуправления должны составить три выборных должностных лица: мэр, судья, шериф. Терминология не существенна, важен принцип организации этих властей, то что они должны быть для народа, и при таком масштабе это вполне реализуется, поскольку обратная связь (выборы и возможность перевыборов) оказывается достаточно короткой и быстродействующей. Выборный мэр ничего качественно вроде не меняет, он на первом этапе вообще меньше других нужен в этой троице. От того, что участковый милиционер будет выбираться некоторый прок виден, но вряд ли это что-то решающим образом изменит. А вот судья, на такой масштаб населения, это то, что вместе с выборным участковым милиционером, который во многих случаях будет обеспечивать исполнение судебного решения, должно качественно изменить жизнь внизу. Задача этих трех выборных должностных лиц максимально на своем уровне помочь работе рынка, и они могут вполне разгрести часть чиновничьих завалов на его пути. В этой связи возникает только один чисто технический вопрос, где набрать столько судей? На эту должность, особенно на первом этапе, профессиональные судьи и не нужны. Этим судам будут подсудны наиболее простые дела, в большинстве случаев понятные на житейском уровне, а определенный юридический ликбез может быть пройден таким выбранным судьей месяца за три-четыре после его избрания. А результатом в конечном итоге должна стать более высокая юридическая грамотность всего населения.

Я не верю в демократию, когда речь идет о власти далеко отстоящей от народа. Даже когда речь идет о выборной власти для нескольких десятков тысяч человек это слово уже почти всегда превращается в пустую декларацию. При таком масштабе каждый избиратель не может лично знать кандидатов и стало быть на выбор избирателя больше будут влиять выборные технологии, реклама, т. е. в конечном счете, деньги кандидата. Когда же речь идет о масштабе не более нескольких тысяч человек, не более десяти-пятнадцати, то большинство людей способно знать кандидатов лично, и вложенные в кампанию деньги и выборные технологии теряют свое значение. Культура народовластия должна складываться снизу.

Естественно, это комплекс народовластия обойдется недешево, но без него в России не имеет смысла говорить о рынке, т. е. системе минимизации обобщенных налогов. Общество должно на минимум обобщенных налогов уметь настраиваться. Самонастраивающаяся система стоит денег, но они в результате окупятся, без такой настройки мы уверенно придем к государству третьего типа, когда о минимуме обобщенных налогов говорить будет бессмысленно.

А после того, как комплекс народовластия начнет складываться первое что будет необходимо сделать, это привести правовые, природоохранные, санитарные и прочие нормы в соответствие с реалиями современной жизни, выстроить систему отношений физических и юридических лиц с этими государственными службами, с целью минимизации обобщенных налогов. В качестве примера рассмотрим правоохранительную систему.

За последний век Россия проскочила путь от порядка, когда нормой было исчезновение человека без суда и следствия, до норм, принятых в правовых обществах с солидным стажем и традициями. А в итоге мы живем в условиях предельно неработоспособных правоохранительных органов, нищих, потому коррумпированных, нравственно разложившихся. Милиция сегодня охраняет торговцев наркотиками, предпочитает обходить стороной преступников, но зато с удовольствием пристает к нормальному, чуть выпившему человеку с целью обобрать его, а заодно отчитаться о проделанной работе. Действующие законы из-за слабой технической оснащенности, нехватки и отсутствия заинтересованности квалифицированных кадров, практически не позволяют бороться с преступностью, поскольку преступник как правило способен иметь адвоката, оказывать на работника правоохранительных органов иное воздействие, технически оснащен лучше. А вот обычный законопослушный и ограниченный в средствах человек, которого, например, ситуация вынудила защищаться от преступного посягательства с минимальным нарушением действующих законов в первую очередь оказывается под ударом правоохранительных органов. По житейски это выглядит так: «На простого человека наехали бандиты. Милиция его защищать отказывается, один из стандартных ответов: приходите, когда что-то случится, т. е. убьют или покалечат. А если человек решится защищаться сам и добудет оружие, то его милиция с удовольствием, поскольку здесь опасного противодействия не предвидится, сходу повяжет и припаяет срок на полную катушку». Т. е. реально сегодня милиция в условиях уголовных и уголовно-процессуальных норм, скопированных со стран с иной экономической, криминогенной и социальной ситуацией, в большинстве случаев выступает не заступником от преступника, а его пособником.