Проектирование взаимодействия практически целиком лежит в области выбора поведения, назначения, информации, а также пользовательского представления этих аспектов. Проектирование взаимодействия для конечного продукта – единственная часть процесса проектирования, которую я хочу забрать у программистов и передать в руки людей, специализирующихся на проектировании взаимодействия.

Отношения между программистами и проектировщиками

В мире технологий, где властвуют инженеры, всегда доминировала внутренняя архитектура программы, а проектирование взаимодействия, удобного пользователю, всегда оказывалось последней задачей, решаемой в свободное время. Одна из целей этой книги состоит в том, чтобы показать выгоды от перестановки приоритетов, и в том, чтобы поставить проектирование взаимодействия во главу угла при создании продуктов, основанных на программном обеспечении.

Большинство программ проектируются случайным образом

Глиняные лачуги и подземные норы проектируются, пусть зачастую неосознанно, в рамках возможностей камня и тростника. Аналогичным образом все программы проектируются в рамках таинственных потребностей языков программирования и баз данных. Самое сильное влияние на проектирование во всех перечисленных материалах оказывает традиция. Разница, и большая, в том, что строитель, проектирующий лачугу, также является и ее основным жильцом, тогда как программисты обычно не используют спроектированные ими приложения.

В большинстве фирм, занимающихся разработкой программного обеспечения, просто нет людей, имеющих представление о проектировании для конечного пользователя. Но есть люди, имеющие более чем серьезное представление о проектировании программ, имеющие свое собственное мнение и личные предпочтения. И потому они делают то, что делают, – проектируют взаимодействие с программой, как для самих себя, выбирая функциональность, которую проще всего и интереснее всего реализовывать, и при этом воображают, что на самом деле проектируют для пользователей. И хотя программисту кажется, что объем выполняемого проектирования очень велик, на деле много всего лишь проектирования программного, а проектирование для конечного пользователя почти отсутствует.

Недостаточное проектирование – тоже вид проектирования, поэтому когда кто-либо принимает решения о поведении программы, он принимает на себя роль проектировщика взаимодействия. Когда маркетолог настаивает на включении привлекательной функции в продукт, он проектирует. Когда программист реализует в продукте излюбленный способ поведения, он проектирует.

Разница между проектированием хорошим и непроизвольным – в стиле глиняных домиков – не в применяемых инструментах и приспособлениях, но в мотивации. Настоящий проектировщик взаимодействия принимает решения, исходя из задач пользователя. Эрзац-проектировщики принимают решения, исходя из произвольного числа случайных соображений. Личные предпочтения, знакомство с предметом, страх перед неизвестностью, указания от Microsoft, ошибочные замечания коллег – все эти факторы играют на удивление серьезную роль. Впрочем, чаще всего решения эрзац-проектировщиков склоняются в сторону пути наименьшего сопротивления.

Проектирование «взаимодействия» против проектирования «интерфейса»

Я предпочитаю термин «проектирование взаимодействия» термину «проектирование интерфейса», поскольку слово «интерфейс» предполагает, что код находится в одном месте, люди в другом, а интерфейс между ними позволяет обмениваться сообщениями. Подразумевается, что именно интерфейс несет ответственность за потребности пользователей. Последствия изоляции проектирования на уровне интерфейса таковы – программисты начинают делать выводы примерно такого характера: «Я могу писать, как мне угодно, потому что «интерфейс» появится уже после того, как я закончу». Проектирование откладывается до завершения программирования, когда уже слишком поздно.

Дизайн интерфейса позволяет придать определенный вид уже существующему поведению системы, так и гунна Аттилу можно одеть в костюм от Армани. Например, в генераторе отчетов дизайн интерфейса устранит ненужные границы и прочие визуальные помехи из таблицы с цифрами, выделит цветом важные поля, обеспечит качественный отклик на действия пользователя и т.д. Это лучше, чем ничего, но далеко не достаточно. Microsoft вкладывает многие миллионы долларов в проектирование интерфейсов, но продукты этой компании так и не снискали любви пользователей.

«Поведенческое проектирование» указывает, как элементы программы должны действовать и передавать информацию. Продолжая пример, можно сказать, что проектирование поведения указывает, какие инструменты можно применять к таблице отчета, как включать в отчет средние или итоговые показатели. Проектировщики взаимодействия также работают от общего к частному, начиная с целей, которых пытается достичь пользователь, но, не забывая о более широких потребностях бизнеса, ограничениях технологии и подчиненных задачах.

Можно углубиться еще далее, в область, которую мы называем «концептуальным проектированием». Концептуальное проектирование рассматривает вещи с точки зрения их возможной ценности для пользователей. В нашем примере концептуальное, проектирование может выявить, что изучение таблицы с данными – второстепенная задача, а реальная цель пользователя – в том, чтобы отследить тенденции. Отсюда следует, что надо создавать вовсе не генератор отчетов, а анализатор тенденций. Чтобы обеспечить пользователей ощущением могущества и удовлетворения, необходимо сначала думать концептуально, затем в терминах поведения и лишь в последнюю очередь – в терминах интерфейса.

Отличительные черты продуктов, основанных на программном обеспечении

Когнитивное сопротивление присуще всем продуктам, основанным на программном обеспечении, независимо от их примитивности, и делает эти продукты гораздо более сложными в использовании, чем аналогичные продукты механической эры. Вот, для примера, содержимое моих карманов: несколько монет, швейцарский армейский нож, ключи от автомобиля. Нож – в чистом виде продукт индустриальной эры: вы видите, как он сделан, как работает и как его можно использовать, – достаточно бросить на него поверхностный взгляд и покрутить в руках. Раскрыв лезвие ножа, вы можете увидеть, что оно острое, и представить, какими режущими свойствами обладает.

У ножа целых шесть лезвий, зубочистка и пинцет. Назначение всего становится очевидным сразу. Я могу с легкостью понять, как управляться с ножом, благодаря тому, как он подходит к моей руке и пальцам. Одно удовольствие использовать этот нож.

Не требующая ключей система доступа на брелоке от автомобиля – совершенно иная зверушка. Здесь всего две кнопки, так что с точки зрения манипуляций она проще ножа. Как только черный и гладкий пластиковый брелок оказывается в моей руке, пальцы естественным интуитивным образом обнаруживают две кнопки, назначение которых очевидно – нажми, чтобы активировать. Да, но за кнопками кремний, а не сталь, так что управляться с ними сложнее, чем может показаться.

Крупная кнопка запирает автомобиль и одновременно включает сигнализацию. Второе нажатие отключает сигнализацию и отпирает двери автомобиля. Вторая кнопка, поменьше, обозначена словом «Panic». Если нажать на нее, автомобиль в течение нескольких секунд издает тихие трели. Если удерживать кнопку нажатой дольше, на смену тихим трелям приходит вой автомобильной сигнализации, во все свои сто децибел грохочущей, чирикающей, орущей на целый километр окрест, что какой-то болван, то есть я, только что сделал нечто ужасно глупое. Что еще хуже, после включения сигнализации маленькое пластиковое устройство становится неактивным, и дальнейшие нажатия на кнопки уже не дают никаких результатов. Единственный способ остановить громогласное распространение информации о моей очевидной глупости – подойти к моей ужасающе громкой машине, под уничижающими взглядами прохожих открыть водительскую дверь ключом, затем вставить ключ в зажигание и повернуть его. Кроме шуток, я чувствую себя идиотом. Если бы мою машину просто вскрыли и ограбили, я бы огорчился и почувствовал себя оскорбленным, но во всяком случае не дураком.