– Что вам угодно? – спросила миссис Ландерс.

Она, наверное, была уже в постели или готовилась лечь, когда я позвонил. На ней был надет шикарный пеньюар из белого шелка. Волосы были спешно собраны на затылок, на лице не было косметики. Так у нее был менее неприступный вид. Она выглядела не так уж плохо – просто пожилая усталая женщина.

Я снял шляпу.

– Меня зовут Джим Чартерс, миссис Ландерс.

– Что вам угодно? – повторила она.

Я слегка приврал.

– Я работаю у адвоката Мэттью Кендалла. Вы должны знать его.

Она немного оттаяла.

– Ну, конечно, я знаю мэтра Кендалла. По крайней мере, слышала его имя (на глаза ей упала прядь обесцвеченных волос, она отвела ее рукой, унизанной перстнями, в которых наименьший бриллиант тянул по меньшей мере карата на два). Чем могу быть вам полезна, мистер Чартерс?

Мне надо было войти в квартиру. На месте я смог бы найти способ заставить ее говорить.

– Я знаю, что уже поздно, миссис Ландерс. Но мне необходимо с вами переговорить. Вопрос идет о жизни и смерти.

Она весело улыбнулась.

– Этой формулировкой сегодня злоупотребляют, молодой человек. А эта молодая особа с вами? – добавила она, смерив Лу взглядом.

– Да, – сказала Лу.

Миссис Ландерс продолжала улыбаться.

– Мне кажется, мы знакомы?

– Я здесь прожила несколько месяцев, прошлым летом. Вы могли видеть меня в холле или в ресторане.

– Да, так оно, вероятно, и есть, – качнула головой миссис Ландерс. – Она раскрыла дверь пошире. – Что ж, входите. У вас обоих вид приличных людей.

Она повернулась и пошла в салон. Мы проследовали за ней. Комната была такой же, как и в соседней квартире, но была очень шикарно обставлена. В ней было все: ковры, мебель, картины. Нога утопала по щиколотку в ворсе шерстяного ковра. Я не разбираюсь в живописи, но картины, висевшие на стене, выдерживали сравнение с теми, что я видел в Париже, когда попал в увольнении в одно место под названием Лувр. Хорошо приспособленная к климату Флориды мебель была одновременно роскошной и удобной.

Она указала сверкнувшей бриллиантами рукой на графин с виски и на стаканы, стоявшие на кофейном столике из бамбука.

– Угощайтесь, если хотите. Я, однако, умираю от любопытства. О чем идет речь, мистер Чартерс? Все-таки уже без четверти одиннадцать. Итак, о чем вы хотели со мной поговорить?

Я сел на низкий диванчик напротив нее. – – В общих чертах речь пойдет о Пел Мантиновер.

Выражение ее лица не изменилось.

– Ах, да... Эта красивая молодая женщина, жившая рядом. Та, что убила своего любовника. И что же?

Глава 13

Я наклонился вперед:

– Я сказал вам неправду. Я больше не работаю на мистера Кендалла. Он вчера уволил меня. Вы слышали выпуск новостей по радио в десять часов?

Миссис Ландерс покачала головой.

– Нет. Я редко слушаю новости. А что?

Это напомнило мне времена, когда я продавал пылесосы. Надо было выложить все разом, как можно скорее, пока у меня была смелость.

– Если бы вы послушали новости, вы бы узнали, что полиция подозревает меня в убийстве мистера Кендалла за то, что он волочился за моей женой. Они меня также подозревают в том, что я убил и свою жену и зарыл оба трупа где-то на пляже.

Крепкая она была бабенка, ничего не скажешь. Даже глазом не моргнула.

– Ясно, – сказала она, выпустив в потолок струйку дыма от своей сигареты. – Но я-то здесь при чем?

– Как я вам только что сказал, это связано с делом Пел Мантиновер. Я думаю, что мистер Кендалл позволил приговорить ее к смертной казни с тем, чтобы оказать услугу Кассу Харди.

– Кассу Харди? – повторила миссис Ландерс.

– Вы его знаете?

– Впервые о нем слышу.

– Полагаю, что вы не знаете также кто такой Кэйд Кайфер?

– Я видела его имя в газетах.

Я закурил сигарету.

– Ну, вот как обстоят дела, миссис: прошлой ночью Тони Мантин, подручный Кэйда Кайфера, прибыл в город. А кто он, как вы думаете?

– Ни малейшего понятия.

– Это – брат Пел Мантиновер.

– Ну, и что же? – сказала миссис Ландерс.

Одно из двух: или имя убийцы ей ничего не говорило, или она с необычайным хладнокровием ломала комедию.

– Я не верю в то, что Джо Саммерса убила Пел. Я никогда в это не верил. Вчера вечером, будучи в состоянии опьянения и эйфории, я сказал Тони Мантину, что можно было бы спасти его сестру от электрического стула, заплатив некоему свидетелю обвинения за то, чтобы тот отказался от ранее данных показаний. На это Тони дал мне десять тысяч долларов. Когда я протрезвел, то понял, что наделал, и захотел вернуть деньги. Но он ничего не захотел слушать. Это было по телефону. Я понял, что Мантин уверен в том, что я его обманул, и мне стало страшно. Я все рассказал своей жене, и мы решили обратиться за советом к мистеру Кендаллу. В доме у Кендалла я обнаружил в салоне мертвого Мантина. Спустя некоторое время меня ударили и я потерял сознание. Когда я пришел в себя, моя жена, мистер Кендалл и десять тысяч долларов исчезли. Труп Мантина тоже пропал. Полиция не хочет верить в то, что я говорю правду. Кажется, Кендалл и впрямь ухаживал за моей женой, а я этого не знал. Полиция отказывается помочь мне в розысках Мэй. Они дают мне возможность побыть на свободе в расчете на то, что я выведу их прямехонько на труп моей жены. А в это время Кендалл бог знает какие гадости с ней делает. Вот поэтому я и пришел к вам.

Миссис Ландерс раздавила в пепельнице сигарету и взглянула на Лу.

– Плесните, пожалуйста, мне в стакан виски, милочка. Графин рядом с вами.

Лу налила виски в стакан и протянула его миссис Ландерс. Та посмотрела на меня поверх стакана.

– Ваша история очень занимательна, мистер Чартерс. И, если вы так любите свою жену, как об этом можно судить по вашему виду, я представляю, как вы страдаете. – Она сделала небольшой глоток. – Но во всей этой истории мне остается неясным один вопрос.

– Какой же? – спросил я.

– Зачем вы пришли ко мне?

– Я хочу доказать истину Кэйду Кайферу. Я должен доказать ему, что у меня были основания обещать сделать что-то для Пел. Что я не убивал Тони из-за того, что не мог выполнить условий нашего договора. Тогда, может быть, он поймет, что совершил Кендалл, и поможет мне его найти.

– Как женщина женщине, – сказала Лу, – я хочу сказать, что миссис Чартерс тут совершенно ни при чем и вовсе не заслуживает того, что с ней в настоящий момент происходит.

Миссис Ландерс долго смотрела на Лу, потом перевела взгляд на меня. Теперь ее лицо стало таким, как я его помнил: холодным и расчетливым. Она не была наивной и знала правила игры.

– Поговорим откровенно, – сказала она. – Я была свидетелем обвинения на процессе Мантиновер, но, честно говоря, мне это не нравилось. Я знаю, что почти все мужчины негодяи. Я была замужем четыре раза: богатые или бедные, все вы одинаковы. Саммерс получил то, что заслуживал. Он периодически приводил женщин в квартиру, когда Пел не было дома. Я их отсюда слышала. Да еще суд самодовольных лицемеров присяжных, которые вряд ли могут гордиться тем, что приговорили Пел к смертной казни. Поверьте мне, что если бы я знала, что у них был хоть малейший шанс приговорить Пел, я бы никогда не дала тех показаний на суде.

Я открыл было рот, но она остановила меня.

– Нет. Дайте мне закончить. Итак, вы сказали этому Тони Мантину, что за десять тысяч долларов вы смогли бы уговорить отказаться от прежних показаний свидетеля обвинения, который лжесвидетельствовал?

– Точно.

– И речь шла обо мне?

– Речь шла о вас.

– Понятно, – сказала миссис Ландерс. – В итоге, судя по именам, которые вы здесь называли, вы считаете, что Саммерса убил или сам Касс Харди, или кто-то, кому он за это заплатил. И потом он заплатил также мне крупную сумму за то, чтобы я помогла приговорить к смерти невиновную. Так ли это?

– Так.

Миссис Ландерс прикурила новую сигарету от окурка только что выкуренной.