Время ожидания - самопожирающее время. Каждая минута, каждая секунда - бездонны. Каждый миг может стать тем самым, единственным, когда произойдёт то, о чём мечтаешь.
 
(Айрис Мёрдок. Чёрный принц)

Жизнь слишком коротка и бесценна. Так что вдохновляйся всем, в чем чувствуешь хоть каплю вдохновения.
 
Красота — это когда тебе комфортно в твоем теле.
 
Я всегда говорю, что думаю, а сказав — держусь за сказанное.
– цитаты Гвинет Пэлтроу

- Ну вот что за принцы пошли? – с сожалением произнесла неизвестная. – Мало того, что сам зелёный какой-то, так ещё и зрением слабый. И как тут выжить бедной девушке?
Я начал как можно более внимательно разглядывать кувшинки, и тут с какого-то камушка прыгнуло маленькое существо, ещё пара прыжков, и я увидел у своих ног лягушку, или жабу. Не знаю, никогда не мог объяснить, чем именно они отличаются. Она смотрела на меня снизу вверх, забавно двигая головой и периодически приоткрывая свой рот.
- Поцелуй меня, добрый молодец, – попросила она. – Не пожалеешь!
«Вот оно!» – обожгла меня счастливая мысль. – «Все прям так, как Володя говорил. Задание! Как в старых сказках бывает, заколдованная принцесса красавица!»
- Как тебя зовут, красавица? – радостно спросил я. – И откуда ты здесь такая хорошая взялась.
- Василиса я, – с готовностью ответила лягушка. – А как здесь оказалась?
Она горько, совсем по человечьи вздохнула. Потом посмотрела на меня серьезным взглядом и добавила.
- Это очень длинная и грустная история. Я бы не хотела сейчас вспоминать о ней. Ты поцелуешь меня?
- Конечно, поцелую, – тут же наклонился я к лягушке и протянул к ней ладонь. – Иди сюда!
Та доверчиво скакнула ко мне на руку, и я поднял Василису на уровень глаз. Вблизи она показалась мне совсем малюткой. Я даже задумался, а как, интересно, будет происходить процесс превращения? Девушка, даже самая тоненькая и хрупкая, должна быть явно в десятки раз больше, откуда же возьмется вся эта лишняя масса? Впрочем, это же виртуальность, здесь возможно все что угодно, у меня вон тоже хвост в ноги превратился.
Тем временем лягушка закрыла глаза и вытянула свои губы.
- Поцелуй же меня! – вновь попросила она, и я решил, что давно пора.
Я аккуратно чмокнул в подставленные губы и ...
НИЧЕГО НЕ ПРОИЗОШЛО!
- Ещё раз! – горячо прошептала Василиса, и я снова поцеловал ее губы. Результата не было и на этот раз.
- И ещё разочек! – лягушка не открывала глаз и лишь продолжала тянуться ко мне губами.
- Василиса, – решил я как-то прояснить ситуацию. – Может я что-то делаю неправильно? Почему ты не превращаешься?
- В кого? – Открыла лягушка один глаз.
- Ну как в кого? – Картинка явно не складывалась. – В принцессу!
- Так как я превращусь? – Василиса открыла и второй глаз. – Я же лягушка, я не могу ни в кого превратиться!
- А зачем тогда ты просишь тебя поцеловать? – Я вообще перестал понимать происходящее.
- Ну я же девушка, – я с ужасом увидел, как губы Василисы растянулись в улыбке. – Мне тоже хочется ласки. Давай, поцелуй меня ещё разочек! Что тебе, сложно, что ли?

Дни катятся к августу, ночи к звездопадам..... Пахнет яблоками.
Тяжелые ветки клонятся к земле. Добрые люди их заботливо подпирают
палками, чтоб не сломались от своего чудесного груза. Скоро скоро будет вариться сладкое янтарное варево, раскладываться по пузатым баночкам, чтоб вьюжными зимними вечерами радовать нас душистым ароматом яблочного лета.
Падают яблоки, падают звезды...
Скоро август....
 
/Анна Корягова/

«Толстое дерево началось с тонкого прута. Девятиэтажная башня началась с кладки малых кирпичей. Путешествие в тысячу верст начинается с одного шага. Будьте внимательны к своим мыслям — они начало поступков».
 
© Лев Николаевич Толстой

Суд Париса.  Эдит Гамильтон "Мифы и легенды Греции и Рима"

Картина "Суд Париса" Гильом Гильон-Летьер (Guillaume Guillon Lethière), 1812
 
Злобная богиня раздора Эрида, естественно, не пользовалась на Олимпе особой популярностью, и, когда боги устраивали очередной пир, они были склонны ее вообще не приглашать. Глубоко этим задетая Эрида замыслила когда-нибудь зло подшутить над богами и действительно очень преуспела в своих замыслах. На свадьбе царя Пелея и морской нимфы Фетиды, на которую из всех богов и богинь не была приглашена только она одна, Эрида бросила в пиршественный зал золотое яблоко с надписью: Прекраснейшей. Конечно, получить его хотела каждая богиня, и в конце концов круг возможных претенденток на него сузился до трех: Геры, Афины и Афродиты. Рассудить их они попросили Зевса, но он весьма мудро отказался это сделать. Он посоветовал им отправиться на гору Ида, близ Трои, где молодой царевич Парис, известный также как Александр, пас овечьи стада, принадлежавшие его отцу, чего он тогда еще не знал. По словам Зевса, Парис был великолепным ценителем и знатоком женской красоты. Парису, хотя он и был царским сыном, пришлось смотреть за овцами, поскольку его отец, царь Приам, узнал что этот царевич однажды станет причиной гибели его державы, и он отослал его прочь. Со времени свадьбы Пелея и Фетиды он жил вместе с нимфой Эноной.
 
Можно вообразить его удивление, когда перед ними предстали три прекрасные богини. Париса, правда, не очень просили оценить их блистательную красоту и решить, кто из них – самая прекрасная; ему, в сущности, предложили оценить те дары, которые они ему предлагали, и решить, какой из них представляется ему наиболее ценным. Тем не менее выбирать было нелегко. Ведь ему было предложено все, что может представлять ценность для мужчины. Гера обещала сделать его владыкой Европы и Азии; Афина – что он возглавит троянцев в победоносной войне против греков, после которой вся Греция будет лежать в развалинах, а Афродита – что ему будет принадлежать прекраснейшая женщина в мире. Парис, как человек слабый и, как показали некоторые последующие события, не отличающийся мужественностью, выбрал дар Афродиты и отдал золотое яблоко ей. Таким был суд Париса, решение которого и стало подлинной причиной Троянской войны.

Своеобразный взгляд на скуку
 
— Ах во-от оно что, — протянул Курт, кивнув с нарочитым пониманием. — Предел. Приключения, схватки, неведомые чудовища и чуждые земли. Оно и понятно, всякие там стриги да оборотни, да человеческие войны — привычные скучные пустяковины… Сюда — тоже сам напросился?
— Да не полезу я в Предел, — зло отрезал инквизитор. — Да, приключения. Да, стриги и оборотни — это скучно, когда один из них с детства учит тебя французским наречиям, а с другим ты все с того же детства бегаешь на тренировках. И ведьмы — скучно, потому что одна из них тебе штопала штанину, которую другая порвала в детской драке, а потом обе ставили тебе припарки на ссадины. Шпионы — скучно, потому что они твои родители, с малых лет отдавшие тебя на воспитание своим учителям-шпионам. Наследники престолов, могущественные организации, рулящие политикой половины цивилизованного мира — скучно. Все они — просто точно такие же друзья, родные или враги, как тысячи, десятки тысяч обывателей Европы, все эти тайные игры — байки моего детства. Ах нет, вспомнил, было нечто необыкновенное — год назад. Призрак на заброшенной мельнице в полузаброшенной деревне. К призракам я еще не привык, вынужден признать.
Надежда Попова "Тьма века сего"

Вот еще одна отличительная черта идеалистов: вы всего хотите здесь и сейчас, вы не согласны ждать, не желаете делать маленькие шаги навстречу цели, вам непременно нужен прыжок, и плевать, если он завершится в пропасти…
Надежда Попова "Тьма века сего"

Урoки жизни oт Рэя Брэдбeри

 
1. Я пoлyчил oбрaзoвaниe в библиoтeкe. Сoвeршeннo бecплaтнo.
2. Никoгдa нe пoдвeргaй coмнeнию чyдeca, кoгдa oни прoиcxoдят.
3. В гoды вaшeй жизни — живитe. Нe cтaвьтe нa ceбe крecт. Нe xoдитe c киcлoй физиoнoмиeй.
4. Глaвнoe для мeня – нe пeрecтaвaть yдивлятьcя. Пeрeд oтxoдoм кo cнy я нeпрeмeннo дaю ceбe нaкaз c yтрa пoрaньшe oбнaрyжить чтo-нибyдь yдивитeльнoe.