Мазманян Валерий Григорьевич родился 9 июля 1953 года в семье военнослужащего. В 1975 году закончил Пятигорский государственный педагогический институт иностранных языков. Живёт в Москве. Работает в системе образования. Автор книги «Не спросишь серых журавлей».
И прячет осеннюю грусть сентябрь за ресницы сосны
Туман у реки в рукаве, и дождь паутиной повис, и солнечным бликом в траве сверкает берёзовый лист.
Что любят без близости душ, об этом так долго молчал, в морщинах асфальтовых луж ушедшего лета печаль.
Улыбкой меня приголубь, и что-то простим и поймём, но горечь рябиновых губ сейчас в поцелуе твоём.
Досмотрит шиповника куст последние летние сны... и прячет осеннюю грусть сентябрь за ресницы сосны.
А калина с зорькой алой породнилась до зимы
Птичья стая небо просит дать ей лёгкий перелёт, для берёз сегодня осень золотую пряжу ткёт.
Журавли с утра - за море, всё оставив на потом, торопливый дождь замоет солнца бледное пятно.
Теплота руки - и милость, и лекарство от тоски, паутинки зацепились - серебрят твои виски.
Не оставим в листьях палых ни слезы, ни вздоха мы... а калина с зорькой алой породнилась до зимы.
Берёза жёлтые заплатки поставила на рукава
Следим за солнечной монеткой, исчезла - ждите к ночи дождь, листва цепляется за ветки, а мы - за то, что не вернёшь.
На память сердца август падкий, за вздохом - грустные слова, берёза жёлтые заплатки поставила на рукава.
Румянили рябины лица в жару к приходу сентября, о чём взгрустнётся, что приснится, судьбой даровано не зря.
И дождь - по норову скиталец - так будет осенью речист... а бабочка на белый танец зовёт, кружась, опавший лист.
И помолятся ивы реке, проводив караваны гусей
Подсчитал ветерок-казначей золочёные блики в пруду, синевой августовских ночей наливаются сливы в саду.
Седину - увяданья печать - паутинкой с тобой наречём, а рябины готовы встречать приходящий сентябрь кумачом.
И смущая прохожих умы, поцелуи прилюдно дари, на порхающих бабочек мы так сегодня похожи внутри.
Задержи мою руку в руке - остановим времён карусель... и помолятся ивы реке, проводив караваны гусей.
Бабье лето ещё погостит в золотых теремах сентября
Заалели калины уста, мотылёк за геранью уснул, и стареющий август устал покрывать позолотой листву.
Затаилась за вздохами грусть - наши пряди уже в серебре, собирает шиповника куст капли зорьки к осенней поре.
В чувствах каждый себе господин, если хочешь, сначала начнём, а на стенах узоры гардин день рисует закатным лучом.
Пожелтевший листочек в горсти, журавли собрались за моря... бабье лето ещё погостит в золотых теремах сентября.
А бабочек белые пляски под занавес август припас
Мелодия старой пластинки забытой печалью светла, и облако - смятой косынкой - на воду уронит ветла.
Жалеть, как хотелось, не вышло - и вздохи и фразы пусты, и осень крадётся неслышно по меткам опавшей листвы.
И грустно - красивые сказки писались, увы, ни для нас... а бабочек белые пляски под занавес август припас.
Где время сыплется из рук сухим песком на берегу
Когда судьба загонит в круг, на день-другой туда сбегу, где время сыплется из рук сухим песком на берегу.
Где блики золотой казной куда-то унесёт река, и в талый воск расплавит зной в июльском небе облака.
Увижу этот мир птенцом, пойму, что столько проглядел, и косами закрыв лицо, ветла помолится воде.
Волна откроет ветру грудь, поднимут чайки общий крик... и так захочется вернуть не годы, а любовный миг.
И звон дождей, и запах лип
Качнётся занавески тюль - распишет тень полы под гжель, несёт к окну хмельной июль и запах лип, и звон дождей.
А в ряби лужи дрожь берёз и месяц - сломанным кольцом, в копну рябиновых волос уткнулось облако лицом.
Встревожат небо сизари, где звёздочка над ивняком, летящая на свет зари, ночным сгорает мотыльком.
Что время к осени спешит, напомнит мокрой ветки всхлип... строка из дневника души - и звон дождей, и запах лип.
А осень к сердцу кралась, прикинувшись дождём
Листочек жёлтый метил ушедший летний миг, и тени рваной сетью ловили солнца блик.
И шёл июль со свитой шмелей и мотыльков, роняли в пруд ракиты платочки облаков.
Казалось, ближе малость - и словом не солжём, а осень к сердцу кралась, прикинувшись дождём.
Не зря сплетали руки при виде нас кусты... и знали цвет разлуки опавший лист и ты.
Где ловит руками ветла скользящие блики реки
Окрасил июльский закат полнеба, цветущий кипрей, возьмём у судьбы напрокат беспечность на несколько дней.
Морщинки забудь и лета, туда все дороги легки, где ловит руками ветла скользящие блики реки.
Напьёмся водицы живой, покормим с руки голубей, и тени платок кружевной накинут на плечи тебе.
На счастье - минутный тариф, трава скроет наши следы... а в памяти дремлющих ив останемся рябью воды.
vgm Мазманян Валерий 12 ноября 2022 01:50
родился 9 июля 1953 года в семье военнослужащего.
В 1975 году закончил
Пятигорский государственный педагогический институт иностранных языков.
Живёт в Москве. Работает в системе образования. Автор книги «Не спросишь серых журавлей».
И прячет осеннюю грусть сентябрь за ресницы сосны
Туман у реки в рукаве,
и дождь паутиной повис,
и солнечным бликом в траве
сверкает берёзовый лист.
Что любят без близости душ,
об этом так долго молчал,
в морщинах асфальтовых луж
ушедшего лета печаль.
Улыбкой меня приголубь,
и что-то простим и поймём,
но горечь рябиновых губ
сейчас в поцелуе твоём.
Досмотрит шиповника куст
последние летние сны...
и прячет осеннюю грусть
сентябрь за ресницы сосны.
А калина с зорькой алой породнилась до зимы
Птичья стая небо просит
дать ей лёгкий перелёт,
для берёз сегодня осень
золотую пряжу ткёт.
Журавли с утра - за море,
всё оставив на потом,
торопливый дождь замоет
солнца бледное пятно.
Теплота руки - и милость,
и лекарство от тоски,
паутинки зацепились -
серебрят твои виски.
Не оставим в листьях палых
ни слезы, ни вздоха мы...
а калина с зорькой алой
породнилась до зимы.
Берёза жёлтые заплатки поставила на рукава
Следим за солнечной монеткой,
исчезла - ждите к ночи дождь,
листва цепляется за ветки,
а мы - за то, что не вернёшь.
На память сердца август падкий,
за вздохом - грустные слова,
берёза жёлтые заплатки
поставила на рукава.
Румянили рябины лица
в жару к приходу сентября,
о чём взгрустнётся, что приснится,
судьбой даровано не зря.
И дождь - по норову скиталец -
так будет осенью речист...
а бабочка на белый танец
зовёт, кружась, опавший лист.
И помолятся ивы реке, проводив караваны гусей
Подсчитал ветерок-казначей
золочёные блики в пруду,
синевой августовских ночей
наливаются сливы в саду.
Седину - увяданья печать -
паутинкой с тобой наречём,
а рябины готовы встречать
приходящий сентябрь кумачом.
И смущая прохожих умы,
поцелуи прилюдно дари,
на порхающих бабочек мы
так сегодня похожи внутри.
Задержи мою руку в руке -
остановим времён карусель...
и помолятся ивы реке,
проводив караваны гусей.
Бабье лето ещё погостит в золотых теремах сентября
Заалели калины уста,
мотылёк за геранью уснул,
и стареющий август устал
покрывать позолотой листву.
Затаилась за вздохами грусть -
наши пряди уже в серебре,
собирает шиповника куст
капли зорьки к осенней поре.
В чувствах каждый себе господин,
если хочешь, сначала начнём,
а на стенах узоры гардин
день рисует закатным лучом.
Пожелтевший листочек в горсти,
журавли собрались за моря...
бабье лето ещё погостит
в золотых теремах сентября.
А бабочек белые пляски под занавес август припас
Мелодия старой пластинки
забытой печалью светла,
и облако - смятой косынкой -
на воду уронит ветла.
Жалеть, как хотелось, не вышло -
и вздохи и фразы пусты,
и осень крадётся неслышно
по меткам опавшей листвы.
И грустно - красивые сказки
писались, увы, ни для нас...
а бабочек белые пляски
под занавес август припас.
Где время сыплется из рук сухим песком на берегу
Когда судьба загонит в круг,
на день-другой туда сбегу,
где время сыплется из рук
сухим песком на берегу.
Где блики золотой казной
куда-то унесёт река,
и в талый воск расплавит зной
в июльском небе облака.
Увижу этот мир птенцом,
пойму, что столько проглядел,
и косами закрыв лицо,
ветла помолится воде.
Волна откроет ветру грудь,
поднимут чайки общий крик...
и так захочется вернуть
не годы, а любовный миг.
И звон дождей, и запах лип
Качнётся занавески тюль -
распишет тень полы под гжель,
несёт к окну хмельной июль
и запах лип, и звон дождей.
А в ряби лужи дрожь берёз
и месяц - сломанным кольцом,
в копну рябиновых волос
уткнулось облако лицом.
Встревожат небо сизари,
где звёздочка над ивняком,
летящая на свет зари,
ночным сгорает мотыльком.
Что время к осени спешит,
напомнит мокрой ветки всхлип...
строка из дневника души -
и звон дождей, и запах лип.
А осень к сердцу кралась, прикинувшись дождём
Листочек жёлтый метил
ушедший летний миг,
и тени рваной сетью
ловили солнца блик.
И шёл июль со свитой
шмелей и мотыльков,
роняли в пруд ракиты
платочки облаков.
Казалось, ближе малость -
и словом не солжём,
а осень к сердцу кралась,
прикинувшись дождём.
Не зря сплетали руки
при виде нас кусты...
и знали цвет разлуки
опавший лист и ты.
Где ловит руками ветла скользящие блики реки
Окрасил июльский закат
полнеба, цветущий кипрей,
возьмём у судьбы напрокат
беспечность на несколько дней.
Морщинки забудь и лета,
туда все дороги легки,
где ловит руками ветла
скользящие блики реки.
Напьёмся водицы живой,
покормим с руки голубей,
и тени платок кружевной
накинут на плечи тебе.
На счастье - минутный тариф,
трава скроет наши следы...
а в памяти дремлющих ив
останемся рябью воды.
Валерий Мазманян