"А почему мне не позволено? Я ничего не прошу. Я только хотела, чтобы однажды утром, пока закрыты мои глаза, изменился бы весь мир. Вот-вот должно наступить это время — однажды утром, ясным утром. Это утро придет просто так, никто о нем не помолится, оно никому не будет принадлежать. Я мечтаю о мгновении, когда мои поступки обнажат ту часть моей натуры, которая ни о чем не просит.»

В центре повествования вдова Эцуко, которая после смерти мужа перебралась жить в дом его отца - Якити Сугимото. Она умна, красива, из старинного древнего рода, горделива, считает, что с мужеством и стойкостью переносит выпавшие на ее долю беды. С остальными жильцами у нее дистанция, чему способствует интимная связь с Якити. Когда однажды он своими старческими костлявыми руками обнял ее за плечи, она не отстранилась, не закричала, не воспротивилась. Зачем ей, еще молодой и здоровой женщине отдавать свое тело старику, которому за 60? Но все, что происходило с ее телом, она относила к событиям внешнего мира, никак не затрагивающего ее внутренний мир.

«— Череда любовных неудач настроила ее сознание на отторжение любви, как в случае выкидыша. Это превратилось в рефлекс, привычку. Каждый раз, когда она влюбляется, случается очередной выкидыш.»

А что творилась там, внутри нее? А там жила жгучая ревность и обида, неразделенная любовь, агония. Сначала постоянные измены мужа, которые он по первости пытался скрывать и прикрывать хоть какой-то ложью, а потом не заморачивался даже этим, выставляя напоказ своих любовниц. Неожиданная болезнь, страшная и заразная, на недолгое время вернула Эцуко мужа, или это была лишь иллюзия? Казалось бы, смерть мужа должна была освободить ее измученное сердце, но оно, глупое, неутоленное в любви и ласках, выбрало себе новый объект для страсти - молодого юношу Сабуро, служащего семье Сугимото, недалекого, живущего одним днем и утолением своих потребностей без далеко идущих планов. Душа и тело жаждало не костлявых и старческих прикосновений, а объятий молодого сильного тела. Но и тут Эцуко не смогла добиться взаимности. И мучимая ревностью совершает непростительные поступки.

«Мы пробираемся сквозь жизнь, ищем на ощупь смысл; но пока его не обнаружим, продолжаем жить как бог на душу положит. Смысл антиномичен. Когда мы находим его, то и жизнь приобретает двойственный характер. И вот, чтобы достичь единства, мы вкладываем всю мощь страсти, которая составляет сущность жизни. Страсть становится объектом нашего поклонения. Единство иллюзорного и реального составляет суть понятия «смысл жизни», которое действует как закон, не имеющий обратной силы. И вследствие этого мы поворачиваемся к тому, что временно, бренно и ложно.»

Неожиданно, но мне понравилось. Можно было абсолютно не обращать внимания на разницу культур и менталитетов, ведь в центре, под микроскопом, нам показали агонию мечущейся души, постепенно достигшей в своих метаниях апогея, катарсис случился. Была ли эта женщина когда-нибудь счастлива? Да, в период болезни мужа тифом, ибо получила его в безраздельное свое пользование. Невероятно ярко и реалистично переданы коктейли чувств, испытываемых Эцуко одновременно: любовь, ревность, радость обладания, ненависть, презрение, близость скорого освобождения. Но что, если без этой болезненной зависимости она уже не может? Поэтому ли объектом ее страсти становится безразличный к ней юноша?
«Жажда любви» кажется медлительной, медитативной, разглядывающей и препарирующей душу вещью, здесь практически нет действий, но при этом не замечаешь, как заканчиваются печатные страницы.