«Я хорошо знаю свое сердце, – мое сердце – это клубок змей, они его душат, пропитывают своим ядом, оно еле бьется под этими кишащими гадами. Они сплелись клубком, который распутать невозможно, его нужно рассечь острым клинком, ударом меча: «Не мир, но меч принес я вам».

В своем поместье Калез на 68 году жизни медленно угасает когда-то преуспевающий адвокат, а ныне глава большого семейства Луи Калез. Он торопится рассказать, объяснить, донести в своем дневнике все свои переживания за 40 лет совместной жизни, обращаясь в дневнике-письме к своей жене Изе, уверенный, что умрет раньше и она прочтет его исповедь после смерти. И если Луи вымаливает хоть сколько-нибудь дней жизни, чтобы дописать свой дневник, то вся многочисленная семья с нетерпением и вожделением ждет той самой смерти, чтобы наконец получить огромное наследство, которое отец смог накопить своим умом, хваткой и прижимистостью.

«Ну так вот, я боюсь обеднеть. Мне все кажется, что я еще мало, мало накопил золота. Вас золото привлекает, а меня обороняет.»

Приступая к чтению, я была уверена, что отрицательные эмоции будут направлены исключительно на главу семейства, что его исповедь будет мерзка и вызывать отвращение (как, например, глава семейства в «Замке Броуди» А. Кронина). Но ничего подобного не случилось. Я больше, наверное, сочувствовала ему и сопереживала. Может, такой эффект еще складывался из-за чтения дневника, где герой обнажает свою душу и рассказывает все без утайки. Безусловно, он тиран. Но он первый был «укушен и отравлен змеей», этот яд очень быстро заполз в сердце и отравил жизнь ему и всей его семье.

«Злопамятство и гневливость – черты наследственные в нашей семье.»

Происходя из простой крестьянской семьи, не знавший отца, он усердно учился и получил хорошее образование благодаря матери, которая отдавал все и даже больше любимому сыну, лишь бы он выбился в люди. Он никогда не верил в себя, не умел вести себя в обществе, свою неловкость прикрывал грубостью и сарказмом, да и о своей внешности был невысокого мнения, уверенный, что никогда не сможет понравиться девушке. Потому-то был вне себя от счастья, когда его полюбила девушка из родовитого сословия Иза. Казалось бы - вот оно счастье. Но змея дремала и ожидала своего часа. Молодожены очень любили шушукаться ночью и рассказывать друг другу о прошедшем дне. И вот в одну из таких ночей Иза рассказала мужу о сорванной помолвке с неким Рудольфом, который не женился на ней только из-за того, что узнал о том, что два ее брата умерли от чахотки. Мать Изы переживала, что теперь никто не сможет взять ее в жены. Значит, любви не было? Луи делает свои выводы из откровений жены, и вся его неуверенность, ненужность всколыхнулась в нем с новой силой. Как результат - он один против всей своей семьи, против Изы с ее «выводком».
И вот они терпят друг друга 40 лет, кусая побольнее.

«Я связан был с гнусным клубком змей, как будто он стал моим сердцем, как будто толчки моего сердца смешивались с кишением этих гадов. Мало того что на протяжении пятидесяти лет я знал в себе лишь то, что на самом-то деле не было мною, я так же поступал и с другими. Меня ослепляли те жалкие вожделения, которые я читал на лицах своих детей.»

Луи решил всех их обмануть, оставить с носом, лишить наследства. И приступил к осуществлению своего плана, боясь каверз со стороны собственных детей и внуков.
Но не только ненависть и злоба жили в его сердце. Нежная привязанность к дочери Мари, племяннику Люку. И тоска по своей жене, по упущенным годам. Почему они просто отстранились друг от друга? Один ушел в работу и продажную любовь, потому что она честнее, другая полностью посвятила себя детям. И за все эти годы у них не возникла мысль сесть и поговорить по душам? Безумно жаль этих двоих, у них могла бы быть счастливая совместная история, полная радостей и горестей, но все бы это они переживали вместе, а не порознь.

«Ну да, я разговариваю сам с собой, разговариваю, это потому, что я всегда один. А человеку нужно с кем-нибудь поговорить.»

И судьба оказалась жестока к Луи, отбирая все его привязанности сердца. Своей жадностью и прижимистостью он мне вначале напоминал Гобсека, но недолго. Луи, перебирая события своей жизни, приходит к неутешительному выводу, что с собой он не сможет забрать свое богатство, не получит никакого удовольствия, лишив детей своего наследства, но даже отдав им все, он не добьется их любви, ведь в «клубке змей» рождаются и вырастают только змеи.

«Шестьдесят восемь лет жизни привели к тому, что я стал стариком, полным ненависти к своим близким, таким я и умру. Каким я сделался, таким и останусь. А как бы хотелось стать совсем другим! Господи боже, если б ты существовал!»

Всю жизнь он был неверующим, противопоставлял себя семье и делал назло, напоказ, когда Иза пыталась привить детям любовь к Богу и соблюдению обетов. Неожиданно, с пониманием упущенного времени, к нему приходит и принятие Бога и вера в него.

«Всю жизнь я был пленником страстей, которые в действительности не владели мной. Как собаку, что воет по ночам на луну, меня завораживал отраженный свет, отблеск. Подумайте, проснуться в шестьдесят восемь лет! Возродиться перед самой смертью! О, если бы дано мне было пожить еще несколько лет или хоть несколько месяцев, даже несколько недель…»

Произведение заканчивается двумя письмами: сына Гюбера и внучки Янины. Из письма сына мы понимаем, что в изменения, произошедшие с отцом, никто не поверил, его раскаяние было принято за сумасшествие. Но зато из письма Янины следует, что последние дни Луи провел рядом с понимающим и сочувствующим человеком.
Луи мстил за свою «обиду», и в своих поступках был честнее своей семьи, набожность которых была внешней, показной, когда как в сердце лишь жило желание обладанием материальных благ.

«Все силы души у нас устремлены были к обладанию материальными благами, тогда как дедушка… Поймете ли вы меня, если я скажу, что сердце его было не там, где были его сокровища.»