– Андреа… Андреа-а-а, проснись!

– Да, что случилось? – пробормотала я.

– Я вышла в туалет и решила зайти взглянуть на детей – кровать Келли пуста.

Ее шепот усилился на несколько децибел, доведя Стюарта до состояния, близкого к возвращению к жизни.

– Пойдем в ее комнату, – прошептала я в ответ.

Я прошла за ней через холл, постепенно просыпаясь и обдумывая, что могло случиться, и села рядом с мамой на край кровати Келли.

– Ну, на самом деле ничего страшного, мама. Возможно, она пыталась позвонить, может быть, Брайан висел на телефоне или она просто забыла – в конце концов, она ведь не ребенок. Я уверена, что она ночует у Сью.

– Позвони им, – предложила мама.

– Ну уж нет, мама, звонить людям в 4:30 утра совсем не в моем стиле. Я утром сразу позвоню.

Естественно, что еще мы могли сделать? Вернуться в наши постели и лежать без сна остаток ночи. Я пыталась читать, но мой мозг изобретал бесконечные несчастья, которые могли случиться, нападения, которым Келли могла подвергнуться, и даже возможность того, что она всю ночь развлекается в компании, а утром будет повешена, утоплена и четвертована собственной матерью.

В семь часов я сочла, что уже можно позвонить Марсденам, и набрала номер из своей спальни, надеясь, что уже достаточное время для того, чтобы они только немного рассердились на меня.

«Ее у нас нет», – сказал Грег Марсден, вернувшись из комнаты Сью. Его дочь там одна, похоже, что спит, но Келли у нее нет. Он не знает, что случилось: он вчера пошел спать раньше девочек.

Я попросила его справиться у жены. Я подождала менее терпеливо, пока он будил жену. Она подошла к телефону, чтобы сонным голосом сообщить мне, что слышала, как входная дверь захлопнулась в половине первого, и посчитала, что это Келли поехала домой, но не проверила, и она на самом деле не знает, куда делась Келли.

– Честно вам скажу, – зевнула она, – я думаю, что девочки поссорились: я слышала какой-то спор перед тем, как она уехала.

Я слышала на заднем плане голос мистера Марсдена, говорившего, что он пытался расспросить Сью, но и она не имеет ни малейшего понятия, куда поехала Келли.

– Пожалуйста, держите нас в курсе, а мы, если Что-нибудь услышим, немедленно вам сообщим, – сказала она, теперь уже проснувшись, и ее голос звучал участливо. – Я уверена, что все объяснится и вы посмеетесь, когда она объявится.

«Легко вам говорить», – подумала я, благодаря мать, чья дочь находится в безопасности, в собственной кровати, и обернулась, чтобы увидеть лицо своей матери – маску, полную беспокойства.

– О, Боже мой… Дио мио! – это бывает с ней: когда она очень расстроена, то переходит на итальянский. Ее лицо выражало отчаяние, и, прежде чем она отправилась будить отца, я потащила ее вниз, на чашку кофе, где она, сжимая руки, ходила взад-вперед по кухне.

– Мама, наверняка есть какое-то разумное объяснение: Келли скоро приедет, или позвонит, или что-то еще. Пожалуйста, перестань волноваться. Ты меня с ума сводишь.

Келли появилась почти в девять. К этому моменту ее отец, дед и даже брат присоединились к нам с мамой, помогая волноваться и поглощать третий кофейник кофе. Мы обсуждали, сочтет ли полиция, если им сейчас позвонить, что Келли пропала без вести.

Я быстро осмотрела дочь. Бледная, без следов косметики, но полностью одетая, без видимых следов синяков или царапин и явно не страдающая амнезией.

– Где, черт побери, ты была? – закричали мы хором.

Она подняла испуганные глаза и глубоко вздохнула.

– Вы, конечно, мне не поверите, – начала она. – Я сама с трудом верю. Мы со Сью собирались встретиться с этими ребятами вчера около десяти вечера, но они не появились, поэтому мы пошли обратно к ней и просто, знаете, сидели, слушали музыку и все такое. Парни позвонили около двенадцати ночи, извинились и попросили нас приехать. Сью сказала, что слишком устала и хочет спать. Я вам не позвонила, что не приду, так что мне надо было добраться домой, поэтому они сказали, что заберут меня и довезут до дому.

Долгая пауза, в течение которой она обводила узор на скатерти длинными ногтями с красным лаком.

– Так что же? Мы все были здесь в двенадцать. Что случилось?

Похоже, что Стюарт не сможет вести себя спокойно.

– Ну, было еще так рано – еще даже не было двенадцати – и мы решили немного покататься. А потом, ну, действительно стало уже поздно, и…

Еще одна остановка с постукиванием пальцами по столу.

– Келли, – требовательно сказала я. – Чем ты занималась? Где ты была всю ночь?!

Пять напряженных и усталых пар глаз уставились на нее в ожидании ответа.

– Больше не поеду с этими парнями, я обещаю! – Эмоционально.

– Ты больше вообще не выйдешь из этого дома, если не…

– Ну хорошо, у одного из них была бутылка. Я не хотела вам об этом рассказывать, но ты спрашиваешь. Это было что-то белое, может быть, виски? И мы его выпили, поделили на всех, и потом – ну, Тод, он вел машину, сказал, что он должен остановиться, он почти не видит дороги. Его приятель отключился, а у меня не было с собой прав, и я знала, что вы не хотели бы, чтобы я вела машину, выпив… Я понятия не имела, где мы, где-то на побережье, и я очень устала, поэтому заснула в машине. У них были с собой спальные мешки и все такое. Когда я утром проснулась, солнце светило мне в глаза, и все прочее. В общем, я очень испугалась. Я знала, что вы тут с ума сходите.

– С ума сходим – это еще очень мягко сказано! Твоя мама и папа просто заболели от беспокойства! А вдруг ты умерла! Ты могла бы позвонить… – взывала мама, и я почувствовала благодарность, когда папа утащил ее из комнаты, что-то бормоча насчет того, что надо одеваться.

– Эта девочка, по счастью, осталась жива, Лео, – мамин голос удалялся, пока дверь спальни не закрылась за ними.

– Солнце стояло на небе с шести. Что еще вы делали с твоими друзьями утром? – хотел знать Стюарт.

– Я боялась ехать домой. Я знала, что вы будете в шоке, и поэтому заставила их привезти меня обратно к Сью. Я хотела притвориться, что ночевала у них, но я не смогла попасть в дом. Я боялась всех разбудить, поэтому сидела на ступеньках дома, пока брат Сью не вышел за газетой. Он обещал мне, что никому не расскажет, что случилось, а я прошмыгнула в комнату Сью и забралась к ней в постель.

– Во сколько это было?

– Ну, я не знаю… Боже мой, откуда я могла знать? Думаю, что-то около семи.

– Это ложь! Твоя мать звонила туда в семь утра, и тебя там не было! – Мама вернулась.

– Да, мам, но я звонила из спальни, а там часы спешат. – Наверное, когда я звонила, было 6:50, и отец Сью пошел к девочкам, обнаружив только своего сладко спящего ангела, а через несколько минут появилась Келли и тихонько улеглась рядом.

– Ты говорила утром с родителями Сью?

– Да, и они были… очень расстроены из-за меня. Видела бы ты лицо мистера Марсдена, когда он меня обнаружил. Они сказали мне, что ты звонила и что меня не было. Так что мне пришлось всю эту историю рассказать им.

– Она вполне годится для романа, – сказал мой отец.

– Мы-то считали, что твои истории очень хороши, – добавила мама с понимающей улыбкой, впервые признавшись, что она знала, как я обманывала ее.

– Но, мама, человек в здравом уме не смог бы такого сочинить. Я думаю, что она говорит правду.

История была совершенно невнятная, но следует признать, что, окажись я в подобной ситуации, я объяснялась бы так же неуклюже.

– Слава Богу, она дома и явно в целости и сохранности, – сказал Стюарт. – Когда будет омлет? Я умираю с голоду.

Атмосфера постепенно нормализовалась, но я чувствовала, что заболеваю от беспокойства за Келли: осенью она будет учиться в колледже, предоставленная сама себе и своим выдумкам, вдали от родительских глаз. «Ну и ладно, с глаз долой – из сердца вон» – я пожала плечами, а потом ощутила прилив изумления. Я рассуждаю совсем, как моя мать. И тогда я подумала: «Интересно, верила ли она сама в свои высказывания больше, чем я сейчас?»