Вырвать из этого круга может лишь наша собственная воля, осознаваемая как устремление. Желание Бога должно быть такой силы, чтобы в ней сгорели все остальные желания. Что же это такое, устремление? Более всего это напоминает влюблённость, когда всё наше существо живёт и дышит только одним — стремлением быть рядом с любимым человеком.

Так же, как всё остальное по сравнению с этим кажется влюблённому ничтожным и никчёмным, так и ничто из обыденной жизни более не привлекает и не манит искателя, услышавшего зов вечности. "Ты не искал бы Меня, если бы уже не нашёл". И действительно, человек начинает главный поиск своей жизни не по своей воле. Как сам этот поиск, так и стремление его начать уже являются проявлениями Милости.

С такой силой Иное, конечно же, стучится не ко всем. Большинство из нас лишь смутно и по временам чувствует присутствие чего-то большего; дверь, однако, быстро захлопывается под натиском ежедневной суеты и забот.

Каждому человеку трижды в жизни предоставляется возможность осознанно вступить на Путь. Так или иначе, все находятся на этом пути, но если не делать сознательных усилий, то завершение круга человеческой эволюции и возвращение к источнику потребуют ещё сотни тысяч лет естественного развития. Освобождение — естественный процесс. В конце концов, оно неизбежно для всех. Мы все придём Туда, это лишь вопрос времени.

Практика — это сознательное ускорение своей эволюции всеми доступными человеку способами. Если практика завершена, тогда изжит и исчерпан весь смысл индивидуального человеческого существования. Круг бытия полностью завершен, и у человека не остаётся ни желания, ни возможности жить как отдельное, ограниченное смертное существо. Пока освобождённый сохраняет тело, он волен выбирать путь служения другим, одиночество или полное растворение в источнике.

2. Желание освобождения

Как и всё в этой жизни, практика начинается с желания. Желание освобождения — последнее из человеческих желаний. Последнее не хронологически, а по сути. От этого желания, если оно пришло к нам, не так-то просто избавиться. Временами мы можем забывать о нем, однако, его возвращение ясно указывает, что мы ещё не дошли до конца, и обмануться здесь невозможно. Путь, таким образом, начинается с желания освобождения и заканчивается с его исчезновением.

Появление желания освобождения ощущается как новая пришедшая к нам энергия, и поначалу эта энергия противостоит окружающей действительности. Мир кажется нам враждебным, тупым, злобным и разрушительным.

Мы не можем понять — каким образом и зачем мы здесь оказались, что делают все эти люди, каким образом Творец мог сотворить такую чудовищную вселенную, где смерть царит на земле, в воде и воздухе, и так далее без конца. Мы чувствуем себя беспомощными перед силами зла и невежества, царящими вокруг.

У нас обычно нет ни учителя, ни более сильного и мудрого друга, на которого мы бы могли положиться и к кому могли бы обратиться за советом и помощью. То, что мы видим в церкви, в ашрамах, монастырях, на коллективных медитациях, семинарах или тренингах часто не только не отвечает на наши вопросы, но заводит в ещё больший тупик.

И, даже если мы встречаем таких же искренних и устремлённых искателей, как мы сами, нас охватывает горечь и разочарование при виде их наивных и бестолковых попыток войти в Царствие Божие.

Мы верим в то, что когда-то были учителя, которые могли бы указать нам эту дорогу, но все они ушли. Остались книги, в которых не намного больше смысла, чем в руководствах как стать богатым и счастливым, да наживающие на именах гуру капитал ученики.

Мы верим и в то, что где-то в далёких странах должны быть, в конце концов, люди, воплотившие то, о чём написано в мудрых книгах, но где они? Как их найти? Не окажутся ли они на поверку теми же шарлатанами, морочащими несчастных искателей во всех краях земли?

И всё же, несмотря на длинный ряд грустных вопросов и не менее грустных ответов, желание пройти этим путём самому не только не исчезает, но даже усиливается. Мы начинаем чувствовать азарт поиска. Мы хотим попробовать. К нам приходит понимание того, что наш собственный путь — уникален и неповторим, и никому, кроме нас, не дано им пройти.

3. Сосредоточенность

С чего же мы начинаем? С сосредоточенности. Сосредоточенность поворачивает фокус внимания внутрь. Мы отворачиваемся от беспрерывно мелькающих картинок внешнего мира и переходим к исследованию нескончаемой вереницы внутренних состояний. Если мы внимательно присмотримся к любому из них, то скоро сможем обнаружить, что в сердцевине любого психического состояния заключено нечто абсолютно отличное от него, а именно — полное отсутствие этого состояния.

Пристально всмотревшись в любое переживание, в любую мысль или эмоцию, мы обнаруживаем в самой её глубине точку покоя, пустоты и отрешенности. Сосредоточение на этой точке приводит к рассеиванию данного состояния за счет возвращения его энергии в эту точку.

После небольшой практики несложно увидеть, что пустотные точки, находящиеся внутри разнообразных состояний сознания, на самом деле, являются одной точкой, вокруг которой вращается вся психическая жизнь. Эта невидимая точка внутреннего пространства является безличным нейтральным фоном, на котором разворачивается драма внутренней реальности человека.

Слово «точка», однако, более конкретно указывает на необходимость проникновения вглубь любой мысли или переживания. Именно там, в сердцевине любой из наших психических вибраций мы можем найти ту опору, с помощью которой можно обуздать дикого жеребца нашей психореальности и направить его бег в нужном нам направлении. Как это сделать?

Сосредоточимся на том, что мы переживаем прямо сейчас. Наше состояние имеет некоторую окраску. Оно может быть тягучим, вялым, наоборот, возбуждённо-приподнятым или нейтральным. Полностью отдадим свое внимание происходящему внутри нас, прислушаемся. Если мы будем достаточно внимательны, то скоро увидим, что это не всё.

Там, в самой глубине состояния есть что-то ещё, не имеющее окраски. Оно безвкусно, беззвучно и безлично. Может возникнуть чувство, что оттуда, из глубины кто-то смотрит на нас. Смотрит внимательно, спокойно и беспристрастно. Продолжая смотреть на это нечто, живущее в глубине, мы видим, что эмоциональная окрашенность состояния исчезла, она потеряла силу. Этот некто в глубине поглотил ту эмоцию или мысль, что только что владели нами.

Продолжая смотреть внутрь, зададимся вопросом: кто или что смотрит внутрь нас самих? Ответ, казалось бы, очевиден: это я сам, моё внимание. Но тогда — кто или что это, живущее в глубине, куда мы смотрим? Ведь это тоже какая-то наша часть.

И вдруг приходит осознание, что тот, в глубине, и я, смотрящий на него — одно и то же! Глядя вглубь колодца, мы видим свое лицо. Мы вдруг чувствуем и понимаем, что никакого разделения внутри нас нет, это одно и то же сознание, живущее на поверхности «я» и в его глубине. Между этими уровнями разница такая же, как между водой на поверхности и в глубине пруда. Вглядываясь в глубину, мы узнаём там себя.

Продлевая это осознание, мы легко постигаем, что спокойная суть сознания, поначалу ошибочно воспринимавшаяся разделенной на поверхностное и глубинное, составляет сердцевину или основу любого из наших переживаний или мыслей. Любое из состояний, владеющих нами, является ничем иным, как рябью на поверхности озера сознания. Глубина же всегда спокойна.

Таким образом, наша глубинная суть является начинкой того психоэмоционального пирога, поедание которого является основным содержанием нашей психической жизни. Но вода на поверхности и в глубине — одна и та же! И глубокое спокойствие, и назойливое дребезжание мыслей, и страстный порыв, и тупое оцепенение — все это состоит из одного вещества, именуемого сознанием.