89.

О ПРЕХОЖДЕНИИ ДОНУ

и о взятии языка Мамаева.

ВЕЛИКОМУ КНЯЗЮ Димитрию приспевшу на место реченное Березуй, яко за двадесять поприщ от Дону, месяца Септемврия 5 числа, на память Святаго пророка Захарии и на память убиения сродника своего Святаго Глеба Владимировича, Князя Российскаго, се приехаша от стражей его Петр Горской и Карп Алексин, и приведоша языка нарочитаго от Мамая. Той язык поведаше, яко Мамай уже на Кузмине гати и не спешит того ради, яко ожидает Олгерда и Ольга, а твоего (рече) собрания не весть и стретения с тобою не чает. Князь же Великий вопроси его о силе Мамаевой, и отвещав язык рече: не можно есть никому силы его исчести. Князь же Великий нача думати с советники своими глаголя: зде ли пребудем, или Дон перевозишися имамы? и рекоша ему Олгердовичи: аще хощеши, Княже, войска крепка, вели чрез Дон реку возитися, то никто не помыслит назад; о силе же велицей Мамаевой не имамы ужасатися; яко Бог не в силе человеческой, но в правде благоволит. Ярослав бо перевезеся реку, Святополка победи. Прадед твой Князь Великий Александр Невский реку Неву прешед, Короля Свейскаго победи. Такожде подобает и тебе творити, Господа Бога на помощь призывая; аще и умрем за Веру святую и достояние Божие, то воздаяние от Бога вечное приимем. Сице и воинство свое укрепляй и сам мужайся. Витязей бо имаши много храбрых. Князь же Великий повеле войску своему за Дон реку возитися; а в том времени начаша вестники прибегати извещающе, яко уже близко бегают Татарове. Мнозии же Рустии сынове мужахуся и крепляхуся, радостно ожидающе подвига своего, желаемое видети. Зде же внезапу начаша являтися волки стадами, выюще безпрестанно, мнози вороны необычно слетешася и галки такожде и орлы от устья Дону в множестве великом прилетаху, и ту играющее клицаху, и лисицы с прочими зверьми собирахуся кличуще и ждуще грознаго дне, Богом изволеннаго на трупы. Тогда старейшии вои русскии радовахуся, неприятелей близко слышаще, совершеннаго же обетования и прекрасных венцов от Преподобнаго Сергия предреченных чающе; а юнейшии иныи унываху, видяще смерть пред очима, ихже старейшии укрепляху, да всячески дерзают, предлагающе им за смерть временную вечный живот, и за пленныя почести венцы неувядаемы Небесныя славы. И тако друг друга утверждающе и всячески сердце к брани исправляюще, дерзновенно с помощию Божиею устремляхуся противу нечестивых.

90.

О УСТРОЕНИИ ВОИНСТВ

к брани, о укреплении всех полков от Великаго Князя Димитрия и о молитве его.

ШЕСТАГО ЧАСА дня прибеже Семен Мелик с дружиною своею, по нем же гнаша Татарове даже до полков Руских, и увидевши великое воинство Князя Великаго Димитриа, возвратишася и поведаша Царю своему нечестивому Мамаю, яко Росстии Князие ополчишася при Дону в многом множестве воинств. Он же богопротивник разжегшися Диаволом, с великою яростию в погибель себе крикнул гласом страшным: таковая то моя сила! аще сим не одолею, то како имам возвратитися в своя си? и повеле всему своему поганому войску вооружитися. Мелик же прибегши поведа Великому Князю, яко Гусин брод прейдоша уже погании, едину точию нощь имамы межи собою, а утро имут приити на Непрядву; тебе же (рече) Великому Князю подобает днесь ополчитися, да не ускорят заутра Татарове. И абие Великий Князь Димитрий с братом своим и с Литовскими Князьми Олгердовичами нача полки уряжовати, наипаче от Литовския страны Воевода Димитрий Боброк, родом Волынец, вельми своих устроил чинно и благообразно. Уставленным же бывшим всем полком по достоянию, елико где подобает кому стояти, выехал Великий Князь с прочими Князьми на место высоко и увиде вси хоругви воинства Христианскаго, и яко вси полки стройно в бронях и шлемех от злата ясно светящися чинно розряжени и уставлены, и вси вои и богатыри Рускии всячески готовы и охочи на брань; Господу же Богу молятся о победе на врага. Сего ради удивися и возрадовася Богом укрепляющися. Такожде и Князи Литовскии почудилися и глаголаху: подобно тое войско Царя Македонскаго воинству; тако бо велико есть, яко пред нами не бяше. И абие Великий Князь ссевши с коня, паде на колену пред образом Христовым, написанным на хоругве черной большаго полку, и нача из глубины сердца молитися, зовый велегласно: о Владыко вседержителю Господи! виждь смирение наше, и призри милосердным оком на люди своя, иже твоею десницею сотворены суть и кровию твоею искуплены от работы Диаволи! внуши, Господи, глас молитвы моея и обрати лице свое на нечестивыя варвары, и даруй нам на них победу молитвами Пречистыя своея Матере и всех Святых, от века тебе благоугодивших! По молитве же вседе Великий Князь на коня своего и нача с прочими Князьями по полком ездити, коемуждо полку сам своими устами глаголя: братия моя милая, сынове Христианскии, от мала и до велика! днесь нощь приспе, а день грозный приближается; в сию нощь бодрствуйте, мужайтеся и крепитеся о укрепляющем вас Господе Иисусе Христе; пришел бо уже час вашего подвига; станите крепко противу неприятеля, иже близко уже нас на Непрядве реце. Господь же силен в брани, Господь заступник наш, Бог Иаковль, уповайте на Бога жива, да мир вам будет, братие. Воззрите на древняя роды и видите, кто убо верова Господеви и постыдеся? или кто призва Его, и презре и? зане щедр и милостив Господь, спасет во время скорби. Аз же заутра еще желаю с вами видетися; и сие рекши, отпустил брата своего Князя Владимира в верх по Дону в дубраву зелену, яко да на засаде с ним утаится полк его. Вдаде же ему и витязей много Двора своего, и отпустил с ним известнаго Воеводу Димитриа Волынскаго, противу живоноснаго праздника рождества Пресвятыя Богородицы. Осень же бе тогда долга, дние бяху еще летны и нощи светлы с воздушною теплотою. По отъезде Великаго Князя вси вои укрепльшеся во всяком единодушии и дерзновении, един за другаго умрети обещахуся, и вси единогласно горе сердечнии очи возводя зовяху: Боже святый! призри на ны и даруй православному Князю нашему победу, яко великому Царю Константину, и покори под нозе его врага того Мамая, яко же иногда кроткому Давиду Голиафа, и научай руце наши на ополчение и перста наша на брань, благословенный Боже во веки!

91.

О ПРИМЕТАХ ДИМИТРИА ВОЛЫНСКАГО

предувещание.

ЗДЕ ЧИТАЯ О ПРИМЕТАХ, да не помыслиши, любезный читателю! оныя военныя приметы быти вражбитства некая, или волшебства Богу и вере Христианстей противная. Ибо ино есть примета, и ино волшебство. Волшебство бо и вражбитство есть от Диавола, злобе всегда ходатайственно; примета же от искусства человеку бывает, в таковых случаях прилучившуся. Многажды же и от самаго Бога в пользу, или в наказание хотящее быти человеком предобъявляются различна предзнаименования не токмо на земли, но и на воздусе, яко рещи кометы и различные портенты и читаяй истории многа таковая обрящет, якоже и зде; того ради и предреченный Димитрий не на иного, но на самаго Бога, и на угодников его уповати и молитися увещевает, якоже речется в последующих.

Пришед Димитрий Волынец и рече Великому Князю: хощу искусити приметы своея; точию выиди сам со мною на поле Куликово; и послуша его Великий Князь Димитрий. Волынец ста в нощи посреди обоих войск своих и Татарских, и обратившися услыша от страны Татарския стук велик, аки торг некий собираем, или аки город зиждущися; созади же волцы выют вельми; по правой стороне орлове кличуще; и бысть трепет различных птиц велик зело; против же им враны аки горы вздымающеся; по реце де Непрядве гуси и лебеди крылми плещуще, необычну грозу подаваху. Рече же Волынец Князю Великому: слышите ли, Княже, что? и отвеща ему: слышу, брате, гроза есть велика. Рече же Волынец Великому Князю: обратися на полки своя, и слыши что есть? и бысть тихость велика; и рече Волынец: что слышасте, Княже? и отвеща Князь: ничто же, точию видех много зарей огненных снимающихся; и рече Волынец: огни добро знамение; призывай Бога неоскудною верою. Рече же паки Волынец: еще ми примета есть Княже; и ссевши с коня, паде на десное ухо, приник к земле и лежаше на долгий час, и востав абие пониче; и рече Великий Князь: что есть брате? он же не хотяше ему сказати; принужден же бысть, и сказа ему глаголя: едино есть на пользу, а другое скорбно. Слышах бо, Господине Княже, землю на двое плачущуся, едина страна поганым языком плакася горько чад своих аки вдова некая; другая же страна аки некая девица жалостно плачевный глас аки от свирели испущаше. Аз же, Великий Княже, множество тех приметов испытах; сего ради недеюся на Бога жива, яко силою его и помощию Святых мученик Бориса и Глеба, сродников ваших, будет победа тебе над погаными: но и войску Христианскому многое падение будет. Слышав же то Князь Великий, прослезися вельми, и рече: да будет побеждение Господне! Волынец же рече: Княже Государю! не подобает в полцех сего поведати, но токмо Богу молитися и Святых его призывати; и рано заутра вели всем подвизатися на кони своя, и всякому воину Крестом Христовым вооружитися; то бо есть непобедимое оружие на враги видимыя и невидимыя.