ПРЕДАТЕЛЬСТВО

Предательство всего и всех в любых сферах человеческого бытия стало «нормой» существования огромных людских контингентов, оно не вызывает ни особых вопросов, ни нареканий, не становится причиной стыда. Подумать только: кучка мерзавцев, дорвавшихся до власти и завладевших общенародным достоянием, разрешила быть подлецами, предавать, изменять Родине — и целые полчища псевдоинтеллигентского отребья с радостным повизгиванием ударились во все тяжкие, круша завоёванные кровью отцов и дедов символы, глумясь и осмеивая святыни, захватывая всё, что плохо лежит после упразднения государственного контроля, без раздумий и сомнений разменивая, продавая и вывозя за кордон государственные секреты. Гастро-энтеро-сексуальные рефлексы и хватательные инстинкты стали идеологией и движущей силой разнокалиберной образованщины, научившейся благовидным образом — изворотливо и, нередко, правдоподобно — обосновывать и оправдывать свои меркантильно-шкурные поползновения. Эта образованщина, особенно «творческая» и научная, давно доказала, что её жизнедеятельностью спинной мозг управляет в большей степени, чем головной. (Здесь, разумеется, не идёт речь о сугубо специальных знаниях, профессиональных способностях, талантах.)

Научно-техническая интеллигенция, с бездумным восторгом воспринявшая горбачёвскую «катастройку», не удосужилась просчитать неотвратимые последствия надвигавшейся вакханалии разрушения и не препятствовала начавшемуся внутреннему всероссийскому разгрому, предавая страну, вверивший ей народ и саму себя. А когда это многомиллионное сонмище современных дипломированных лохов в одночасье оказалось у разбитого корыта, сотни тысяч (а может быть, уже и миллионы) взращённых Советской властью «спецов»-профессионалов с низкого старта рванули за рубеж, непритязательно и мило объясняя свои заграничные вожделения: сегодня в России стало плохо, посему мы уезжаем; когда же в стране снова станет хорошо, мы вернёмся. Такая форма легализованного предательства не только не вызывает общественного осуждения — наоборот, оно становится модным предметом корпоративной зависти и примером — как надо жить «умным» людям…

Не могу не затронуть очень больную тему, которую обычно щадяще обходят авторы серьёзных публицистических статей и даже книг. Речь идёт о поведении и гражданской позиции ветеранов. Разумеется, никто от них не ждёт активного наступления, баррикадной самоотверженности и революционных подвигов. Но следование гражданскому, общественному долгу, офицерской, солдатской чести, если эти понятия что-то ещё значат в нашей жизни, должно быть нравственно обязательным для них — причём в первую очередь. Ведь без особых математических выкладок понятно, что огромная ветеранская армия простым голосованием (вместе со своими близкими) могла бы решительно повернуть страну на путь возрождения и расцвета. Но доблестные воины грозных военных лет стали политическим декором для камуфлирования, прикрытия властями своих антинародных действий. Как уже сказано выше, они, грудью и кровью своей защитившие страну от гитлеровского нашествия, сегодня принимают копеечные ублажения от врагов, которые оказались хуже и опаснее гитлеровских орд, ибо нанесли вред и урон стране неизмеримо больший, чем фашисты. Ветераны заседают в президиумах, осеняя своей былой воинской славой нынешних властителей, в ряде случаев имеющих уголовные клички и обездоливших миллионы людей труда, оставивших без будущего подрастающее поколение, то есть их же внуков и потомков. Они активно агитируют, обманывая людей, за антинародную партию власти. Они в святой для народа праздник — День Победы маршируют перед скопищем обожравшихся мародёров и грабителей на фоне задрапированного Мавзолея основателя Советского государства и готовы петь осанну президенту, который разоружил, деморализовал и унизил Российскую Армию, до крайнего предела деградации низвёл Военно-Морской Флот, оставил без самолётов и вертолётов военную авиацию, высшим государственным орденом наградил главного государственного преступника, бросившего собственную страну в пучину предательства и уничтожения. Аналогичных «подвигов» президента, недавно сменившего внешние регалии, и окружающих его захребетников не счесть.

Об этой постыдной роли ветеранов войны и труда давно пора сказать во весь голос. А кто не согласен, пусть вдумается: можно ли считать нормальным положение, когда одна и та же многомиллионная ветеранская когорта, разгромившая одного врага (за что ей низкий поклон и вечная, неувядаемая слава), пошла в услужение другому врагу, причём более подлому, жестокому и страшному — по вполне предвидимым последствиям его деструктивных, выморочных «реформ». И стала молчаливой соучастницей геноцида собственного народа…

Теперь обратимся к некоторым профессиям.

Врачи, в большинстве своём неумно и безответственно бравирующие своей аполитичностью и приверженностью исключительно к белому халату — символу своего профессионального поприща, слишком усердно, резво и алчно, забыв об элементарной порядочности и профессиональном милосердии, восприняли переход на платное здравоохранение — как легализованный способ собственной наживы на беспомощных и беззащитных больных, предавая их ради своего обогащения. И потому всё чаще возникают ситуации, число которых не поддаётся объективному учёту, когда ставятся надуманные диагнозы и предлагаются ненужные дорогостоящие обследования, вредоносные лекарства по ценам, которые сами по себе способны стать источниками губительных стрессов и патологических состояний. Объяснение простенькое и подленькое: мы не виноваты — такова жизнь.

Лучшее в мире советское школьное образование, поднятое в сталинский период на недосягаемую высоту, образование, которому десятилетиями по-чёрному завидовал хвалёный ныне Запад, сегодня упоённо разрушается руками самих учителей, смеющих считать и декларировать себя педагогами. Учителя покорно, словно овцы, бредущие на заклание, каждодневно предают своих учеников, попутно занимаясь поборами с родителей в весьма изобретательных формах. Они стали злобными антисоветскими проповедниками либо бездумными и беспринципными трансляторами чуждых русско-славянскому духу псевдоисторических извращений и издевательств над подлинной русской культурой и прежде всего — литературой. Работник системы образования перестал быть Учителем подрастающего поколения, превратившись в механического излагателя — формально-казённого преподавателя более чем сомнительных сведений, во многих случаях не имеющих ничего общего с наукой.

Поразительна безгласная и, по существу, безропотная, а нередко и подобострастная позиция учёных, предательски внимающих бездарным откровениям малограмотных властителей. Обратим внимание: В. Путин публично назвал своим любимым писателем не А. Пушкина, Н. Гоголя, Л. Толстого, не М. Шолохова, В. Распутина, А. Иванова, а демагога и сквернослова Ерофеева. О вкусах, конечно, не спорят, но тут… комментарии, как говорится, излишни. И в данном признании вполне выпукло и ярко проявляется более чем оригинальный эстетический уровень этого нежного друга юмористически ограниченного невежды Буша, не видящего разницы между Австрией и Австралией. Учёный же, не способный разобраться в том, что такое «хорошо» и что такое «плохо» в государственной и общественной жизни, лишённый нравственного чутья, с извращёнными ценностными ориентирами, объективно предаёт и науку, и своих собратьев по научному поприщу, и самого себя. Для одного только перечня таковых «светил», служащих преимущественно собственной физиологии и достаточно рьяно и алчно проявивших себя в псевдорыночном столпотворении, понадобились бы многие страницы плотного текста. Сахаров, Велихов, Чилингаров… К этому малопочтенному ряду уместно присовокупить и космонавта Леонова…

Образованцы всех мастей, мнящие себя интеллектуальной элитой российского общества, цинично предают русский язык, а вместе с ним и всех его великих творцов, начиная от авторов «Велесовой книги» и «Слова о полку Игореве», от протопопа Аввакума — и до всей последующей сказочно-могучей, сияющее-звёздной, блистательной плеяды русских и советских писателей, поэтов и публицистов. Издевательства бездарей и ничтожеств типа «Эллочек-людоедок», смердяковых и им подобных субъектов над этим величайшим, уникальным и неповторимым достоянием мировой цивилизации — последним оплотом русской нации — перекрыли все сколько-нибудь допустимые пределы. Речевые суррогаты, с помощью которых изъясняется телевизионная, богемная и прочая обезьянствующая публика дипломоносителей — псевдоинтеллигенция, отупевшая в своём спесивом самодовольстве и самолюбовании, — имеют очень мало общего и с русским литературным, и с нормальным — народным разговорным — языком. Зло, творимое этим огромным и зачастую малограмотным месивом образованщины, не поддаётся учёту и разумному внешнему влиянию. Лексическая сокровищница русского языка залита и разбавлена дурно пахнущими жаргонными помоями и завалена заёмными словесными экскрементами — «бизнес», «шопинг», «роуминг», «боулинг», «кастинг», «паркинг», «менеджер», «мониторинг», «хит», «брэнд», «шоу», «шлягер», «дилер», «киллер», «гламур», «бутик», ««тинэйджер», «ноу-хау», «ди-джей», «секьюрити» — и сотнями, тысячами им подобных перлов. Убийственной, умопомрачительной, чужеродной, скрежещущей звуковой агрессии не видно конца. Древние русские города, судя по вывескам и рекламным щитам, превратились в предместья и окраины американских и иных западных каменных джунглей. И в огромной стране с многовековыми историческими, литературными и творческими традициями сегодня этой лингвистической коррозии, по существу, не противостоит ни одна ни государственная, ни научная, ни политическая, ни иная общественная сила. Казалось бы, кому как не интеллигенции встать на защиту нашего неприкосновенного богатства — неодолимым заслоном на пути творимого речевого и бумагомарательского хулиганства? Однако именно интеллигенция не только не может противостоять — она пока не способна даже понять роль и значение названной проблемы для будущего своей (вопрос своей ли?) нации и не только не защищает наш «великий, могучий, правдивый и свободный русский язык», но и сознательно уродует его массой неудобоваримых, ничем не оправданных и ненужных заимствований, глумливо оскверняет улично-заборной нецензурщиной, низводя до безродно-дикарского уровня. Если говорить прямо, Русское Слово, как и русскую землю, просто сдают в плен американскому — именно американскому (!) — языку. Чей заказ выполняете, творцы экранного и прочего грязного салонно-дворово-бомжевского «эсперанто»? На кого работаете?