— Ладно. Кто первый возведет 14 в куб?

И почти сразу:

— 2744.

Донован почувствовал, как робот Пауэлла, проходя мимо, задел его робота. Через секунду Пауэлл уже был за пределами тени. Донован раскрыл рот, чтобы крикнуть, но удержался. Конечно, этот идиот подсчитал куб четырнадцати заранее, нарочно. Очень на него похоже.

Солнце было особенно горячее, и Пауэлл почувствовал, что у него страшно зачесалась поясница. Наверное, воображение. А может быть, жесткое излучение уже проникает даже сквозь скафандр.

Спиди следил за Пауэллом, на этот раз не приветствуя его никакими дурацкими стихами. Спасибо и на том! Но нельзя подходить к нему слишком близко.

До Спиди оставалось еще метров триста, когда тот начал шаг за шагом осторожно пятиться назад. Пауэлл остановил своего робота и спрыгнул на землю, покрытую кристаллами. Во все стороны полетели осколки.

Почва была рыхлая, кристаллы скользили под ногами. Идти при уменьшенной силе тяжести было трудно. Подошвы жгло. Он оглянулся через плечо и увидел, что ушел уже слишком далеко, что не сможет вернуться в тень — ни сам, ни с помощью своего неуклюжего робота. Теперь или Спиди, или конец. У него перехватило горло.

Хватит! Он остановился.

— Спиди! — позвал он. — Спиди!

Сверкающий современный робот впереди, помедлив, остановился, потом попятился снова.

Пауэлл попробовал вложить в свой голос как можно больше мольбы и обнаружил, что для этого не требовалось особого труда.

— Спиди! Я должен вернуться в тень, иначе солнце убьет меня. Это вопрос жизни или смерти. Спиди, помоги!

Спиди сделал шаг вперед и остановился. Он заговорил, но услышав его, Пауэлл застонал. Робот произнес: «Если ты лежишь больной, если завтра выходной…» Голос затих.

Было невероятно жарко. Уголком глаза Пауэлл заметил какое-то движение, резко повернулся и застыл в изумлении. Чудовищный робот, на котором он ехал, двигался — двигался к нему, без всадника!

Робот заговорил:

— Простите меня, хозяин. Я не должен двигаться без хозяина, но вам грозит опасность.

Ну, конечно. Потенциал Первого закона — превыше всего. Но ему не нужна была эта древняя развалина. Ему нужен был Спиди. Он сделал несколько шагов в сторону и отчаянно закричал:

— Я запрещаю тебе подходить! Я приказываю остановиться!

Это было бесполезно. Нельзя бороться с потенциалом Первого закона. Робот тупо сказал:

— Вам грозит опасность, хозяин.

Пауэлл в отчаянии огляделся. Он уже неотчетливо видел предметы; в его мозгу крутился раскаленный вихрь; собственное дыхание обжигало его, и все кругом дрожало в неясном мареве.

Он в последний раз закричал:

— Спиди! Я умираю, черт тебя побери! Где ты? Спиди! Помоги!..

Он все еще пятился в слепом стремлении уйти от непрошенного робота, когда почувствовал на своей руке стальные пальцы и услышал озабоченный, виноватый голос металлического тембра:

— Господи, хозяин, что вы тут делаете? И что же я смотрю… Я как-то растерялся…

— Неважно, — слабо пробормотал Пауэлл. — Неси меня в тень скалы, — и поскорее!

Он почувствовал, что его поднимают в воздух и быстро несут, в последний раз ощутил палящий жар и потерял сознание.

Проснувшись, он увидел, что над ним наклонился улыбающийся Донован.

— Ну, как, Грег?

— Прекрасно, — ответил он. — Где Спиди?

— Здесь. Я посылал его к другому селеновому озеру — на этот раз с приказом добыть селен во что бы то ни стало. Он принес его через сорок две минуты и три секунды, — я засек время. Он все еще не кончил извиняться за этот хоровод. Он не решается подойти к тебе — боится, что скажешь.

— Тащи его сюда, — распорядился Пауэлл. — Он не виноват.

Он протянул руку и крепко пожал металлическую лапу Спиди.

— Все в порядке, Спид. Знаешь, Майк, что я подумал?

— Да?

Он потер лицо — воздух был восхитительно прохладен.

— Знаешь, когда мы здесь все кончим и Спиди пройдет полевые испытания, они хотят послать нас на межпланетную станцию…

— Не может быть!

— Да, По крайней мере, так сказала старуха Кэлвин перед тем, как мы отправились сюда. Я ничего об этом не говорил, потому что собирался протестовать против этой идеи.

— Протестовать? — воскликнул Донован. — Но…

— Я знаю. Теперь все в порядке. Представляешь — 273 градуса ниже нуля! Разве это не рай?

— Межпланетная станция, — задумчиво сказал Донован. — Ну что ж, я готов.

Перевод с английского А. Иорданского

РОБОТЫ — ЧТО ОНИ МОГУТ?

Перед читателями три рассказа о роботах. События, о которых идет в них речь, настолько фантастичны, что, кажется, нет никакой необходимости их комментировать. Слова «научно-фантастический рассказ» снимают все недоуменные вопросы.

Это было бы так, если бы современная фантастика не проявляла очень сильной тенденции использовать данные точных наук, а не пренебрегать ими. Забегая вперед, заметим, что авторы трех совершенна различных рассказов добросовестно используют данные современной науки о роботах. Называется эта наука прозаически: «Теория автоматов».

Не следует думать, что теория автоматов имеет дело только с машинами и механизмами, которые самостоятельно или, во всяком случае, с минимальным вмешательством человека могут выполнять лишь определенные, строго предписанные им операции. Конечно, красный ящик, выдающий за три копейки стакан воды с сиропом, — автомат. Автоматом является и фотоэлектрический контролер в метро, пропускающий пассажира только после того, как он опустит в него пять копеек. Но это — простейшие автоматы. Красный ящик для продажи воды не может вдруг переменить свою «узкую специальность» и начать, скажем, по утрам подметать улицы. Фотоэлектрический контролер не обладает никакими эмоциями и не может пропускать бесплатно симпатичных ему пассажиров. Действия обоих автоматов однозначны и однообразны, как действия тупых бюрократов.

Даже эти простейшие автоматы обладают одним замечательным качеством: они проявляют «признаки жизни» только после того, как установилась связь между ними и внешним миром. Они в некотором роде подражают живым существам, реагируя на внешние «раздражения». Если угодно, то в этих простых автоматах выделена одна-единственная функция человека. В первом случае — функция продавца воды, во втором случае — функция контролера.

Человек, торгующий водой, существенным образом отличается от автомата. Он не только молчаливо наливает стакан воды после того, как вы заплатили деньги, но он может совершать тысячи других действий. Он может давать сдачу, может приказать покупателю не нарушать очередь, пока вы пьете воду, он может поинтересоваться исходом очередного футбольного матча, спросить, где вы купили такие красивые цветы, и так далее и тому подобное.

Спрашивается, можно ли создать автомат, который будет давать сдачу, сам мыть стаканы и любезно спрашивать покупателя, какая на улице погода?

Конечно, можно. Если можно построить автомат, который выполняет только одну человеческую функцию, то принципиально нет никаких препятствий для создания автомата, выполняющего две, три, десять, сто, миллион человеческих функций. И чем больше автомат будет «подражать» человеку, тем больше он будет на него походить. С увеличением числа «разумных» действий автомата он все больше и больше будет превращаться в робота, то есть в механическое создание, имитирующее разумное поведение. Именно возможностью создания таких роботов и интересуется современная теория автоматов.

С увеличением количества разумных действий растет и сложность конструкции робота. Нужно создать машину, которая работает по принципу; «Если… то…» Если в паз опущены три копейки, то выдай стакан воды с сиропом. Если покупатель забыл помыть стакан, то предварительно ополосни его. Если у покупателя нет трех копеек, а есть десять, то дай ему сдачу. Если покупатель улыбнулся, то пропой ему песенку. И так до бесконечности.