Нам везде прием хорош.

Цара-ра! Eins, zwei![427]

Ярослав Гашек. Похождения

бравого солдата Швейка во время мировой

войны.

Повсюду в Австрии германские войска встречали ликованием. Дело было в том, что стоявший у власти в Австрии начиная с 1934 года авторитарный клерикальный (опиравшийся на тесный союз с католической церковью) сословно-корпоративный режим (известный под названием «австрофашизма»), установленный канцлером Энгельбертом Дольфусом в 1933 году в результате вооруженного переворота, роспуска Национального Совета и разгона парламента, давно уже не пользовался популярностью в Восточной марке. Дольфус (прозванный острыми на язык австрийцами за свой крошечный рост, сочетавшийся с непомерными политическими амбициями, «Миллиметтернихом»[428]), ярый противник воссоединения Австрии с Германией и сторонник всемерного сближения с фашистской Италией (тесный союз между которыми был оформлен двусторонним договором, заключенным в Риччоне 20 августа 1933 года), запретил Коммунистическую партию Австрии (в мае 1933 года) и НСДАП на территории Австрии (в июне 1933 года), подавил силами армии, полиции и геймвера[429]  (военизированных отрядов самообороны так называемых «зеленых фашистов) выступление социал-демократической военизированной организации Републиканишер Шуцбунд (Республиканский Охранный союз) в ходе так называемого «февральского путча 1934 года», провозгласил Австрию «христианским немецким федеративным государством на сословной (корпоративной) основе»[430] (что было закреплено в так называемой «майской конституции» 1934 года), восстановил смертную казнь, ввел для своих политических противников (прежде всего — национал-социалистов, социал-демократов и коммунистов) концентрационные лагеря под названием «лагеря задержания» (ангальтелагер)[431] , распустил все политические партии и заменил их своей собственной «общенародной» партией «Отечественный фронт» (Фатерлендише фронт). Эмблемой этой австрофашистской дольфусовской партии служил так называемый «костыльный» («иерусалимский») крест, изображавшийся на центральной полосе красно-бело-красного австрийского флага.

Всерьез подумывая о возможности восстанвления на австрийском престоле кронпринца Отто фон Габсбурга, канцлер Дольфус отменил послевоенный герб Австрии (одноглавого орла с серпом и молотом в лапах), восстановив в качестве государственной эмблемы двуглавого императорского орла. Однако надеждам «кровавого карлика» (как прозвали Дольфуса австрийские рабочие за жестокое подавление выступлений социал-демократов в феврале 1934 года в Вене и Граце) на реставрацию габсбургской монархии в «Альпийской республике» не было дано осуществиться. 25 июля 1934 года «Миллиметтерних» был убит австрийскими национал-социалистами в ходе неудачного путча. Преемник малорослика, Курт Эдлер фон Шушниг пытался продолжать политику Дольфуса, направленную на сохранение австрийского сепаратизма. Однако, ввиду наметившегося сближения между Германским рейхом и фашистской Италией (являвшейся дотоле основным внешнеполитическим гарантом австрийской независимости) и заключения между ними военно-политического союза, известного как Ось Берлин-Рим, Шушниг был вынужден искать сближения с гитлеровской Германией, что нашло свое выражение, в частности, в заключении австро-германского Июльского соглашения 1936 года.

10 пунктов Июльского соглашения предусматривали, в частности:

1) свободное распространение германской прессы на территории австрийского «христианско-социального сословного государства» и австрийской прессы — на территории Германской державы;

2) восстановление двусторонних культурных и экономических связей;

3) координацию внешней политики обоих «германских государств»;

4) прекращение репрессий в отношении австрийских национал-социалистов.

Однако «австрофашистский» режим Шушнига не спешил с претворением в жизнь условий Июльского соглашения (в особенности — касающихся амнистирования членов австрийской НСДАП). Несколько раз поставив это Шушнигу на вид, Адольф Гитлер пригласил австрофашистского диктатора в свою резиденцию на горе Оберзальцберг в Баварских Альпах, где 12 февраля 1938 года в ультимативной форме потребовал от Шушнига:

1) введения главы австрийских национал-социалистов — адвоката доктора Артура Зейсс-Инкварта — в состав правительства Австрии в качестве министра внутренних дел;

2) координации внешней политики Австрии с политикой Германской державы;

3) легализации австрийской Национал-Социалистической Германской Рабочей партии;

4) безоговорочной амнистии для всех политических заключенных (не только для национал-социалистов), и т. д.

Перед лицом нарастающих внешне- и внутриполитических, а также экономических трудностей (и в первую очередь — массовой безработицы) Шушниг был вынжден принять условия этого так называемого «Берхтесгаденского диктата». 3 дня спустя австрийский федеральный президент Вильгельм Миклас назначил доктора Зейсс-Инкварта министром внутренних дел (передав тем самым австрийские органы государственной безопасности под контроль национал-социалистов).

Хотя восстановление нормальных

отношений с Германией, установление

прочного внутреннего мира в моей

измученной стране и было предопределено

свыше, никто из нас в самых смелых мечтах

не мог представить себе, что наступит

день, когда обе нации воссоединятся.

Отто Скорцени. Секретные задания.

В последней отчаянной попытке спасти «австрофашистский» режим канцлер Шушниг 9 марта 1938 года совершенно неожиданно объявил о том, что всего через 3 дня, 13 марта, состоится плебисцит (всенародный референдум) «за свободную и немецкую, независимую и социальную, христианскую и единую Австрию — или против нее»[432] [432]. Каждый участник плебисцита должен был опустить бюллетень с ответом в специальную урну. Листки не вкладывались в конверт (как это происходило на выборах в Германии), голосование было не тайным, а открытым, и всякий желающий мог видеть, как голосуют другие. На участках для голосования принимались только бюллетени участников плебисцита, проголосовавших «за свободную и немецкую, независимую и социальную, христианскую и единую Австрию» (и, соответственно, против ее воссоединения с Германией). Тот, кто голосовал против «свободной и немецкой, незаивсимой и социальной, христианской и единой Австрии» (и, соответственно, за ее воссоединение с Германией), должен был подать свой бюллетень отдельно и собственноручно написать на нем «Нет». Совершенно очевидно, что при таком способе проведения опроса трудно определить подлинную волю народа — ведь едва ли найдется желающий сказать «Нет», если его могут подвергнуть за это репрессиям. Кроме того, ни на одном документе не ставилось подписи избирателя, и поэтому невозможно было узнать реальные результаты плебисцита. Допущенные австрофашистскими властями в ходе референдума многочисленные нарушения и злоупотребления (антиконституционный подъем возрастной «планки» участников плебисцита до 24 лет, исчезновение списков голосов, поданных «против» и т. д.), только ускорили неизбежный аншлюс.