С другой стороны, вскрытия трупов собак, сделанные ветеринаром, давали основания только для предположений, но не для уверенного утверждения о наличии у них бешенства. Профессор Колэн, таким образом, доказывает, что сначала нужно было определить количество лиц, укушенных здоровыми собаками, которые не нуждались в прививках от бешенства; затем надо было определить тех лиц, которые были действительно укушены бешеными собаками, но не заразились вирусом бешенства. При этом следует подчеркнуть, что число таких пострадавших было наибольшим. Затем надо было определить число тех пострадавших лиц, у которых вирус бешенства был уничтожен каутеризацией (методом прижигания). Исходя из этих наблюдений, можно сделать вывод, что Луи Пастер исказил число лиц, которые действительно нуждались в реальном лечении.

В противовес статистике Луи Пастера профессор Колэн взял за основу статистические данные, ежемесячно публикуемые Министерством сельского хозяйства. Согласно этим данным, в 1885 г. 351 человек подвергся нападению собак, то есть в среднем 29 человек в течение месяца. Это и есть та цифра, которая примерно отражает реальное число пострадавших, среди которых лишь небольшое число заболели бешенством. Достоверность этого была подтверждена новыми статистическими данными о летальных исходах от бешенства; статистические данные этого периода времени свидетельствовали о том, что среднегодовое количество смертных случаев от бешенства во Франции составляло от 20 до 30. Таким образом, если пастеровская вакцинация действительно была такой эффективной, то 1886 г. должен был характеризоваться значительным снижением числа смертей от бешенства. Однако результаты говорят сами за себя: за предыдущие годы вместо 20-30 летальных исходов в среднем было зафиксировано 35. Из пострадавших 17 не были вакцинированы... Из этого же числа 18 лицам были все же введены пастеровские вакцины.

Но за тот же период времени за границей было зафиксировано 34 смерти среди вакцинированных пострадавших. Кроме этого, среди тех же умерших оказалось 11 зафиксированных случаев паралитического бешенства, очевидно полученного пострадавшими в результате инокуляции спинного мозга кроликов. То есть причиной смерти в этих последних случаях не было заражение вирусом от бешеных собак.

Перед такими подробными результатами любое отрицание практически бесполезно и при этом напрашиваются два вывода.

1. Метод вакцинации по Луи Пастеру неэффективен и не способен противодействовать развитию бешенства при проникновении вируса бешенства в организм.

2. Этот метод опасен, особенно при частом его применении. Он может передавать паралитическое бешенство лицам, в организм которых даже и не проникал вирус от бешеной собаки.

Первые контрольные эксперименты этого метода были проведены Фон Фришем, выводы были диаметрально противоположны тем, которые были сделаны в свое время Луи Пастером. Но в свое время мировая пресса развернула интенсивную кампанию, пропагандируя новые сенсационные открытия Луи Пастера. И это было сделано, несмотря на отсутствие в пастеровской теории солидной научной базы, и каких-либо доказательств эффективности и безопасности метода вакцинации; такого надежного, безошибочного и абсолютно безопасного способа вакцинации, который способен вылечить или защитить от бешенства.

А этот способ, якобы надежный и безопасный, представляет собой инъекцию страшного вируса, вызывающего бешенство, так как одна капля такой вакцины, введенная в мозг, неизбежно провоцирует паралитическое бешенство и последующую смерть животного.

Проведенная в июле 1885 г. во всем мире интенсивная реклама первого применения вакцинации по методу Луи Пастера на юноше Майстере сообщала о том, что он был спасен от воздействия страшного вируса бешенства. Хотя в действительности применение этой вакцины не имело смысла, потому что игнорировался основной фактор — проник или не проник вирус в организм, так как не все подвергшиеся нападению собак лица заразились бешенством. Впоследствии количество смертей возросло, а после «успешных» модификаций этот метод вакцинации по Луи Пастеру стал очень опасен, так как вызывал паралитическое бешенство у некоторых вакцинированных лиц, что побудила профессора Луи Пастера решительно обратиться в Медицинскую Академию.

Вот изложение фактов. Они имели место в 1886 г. Прошло шестьдесят лет и, несмотря на все вышеизложенное, медики продолжают прививать трудноинактивируемый вирус несчастным пострадавшим от укусов собак, а также тем, кто никогда не вступал в контакт с бешеными собаками. Это происходит потому, что Луи Пастер, несмотря на все неудачи, хотел утвердить превосходство своего метода потому, что он пытался доказать при каждом летальном случае, что его метод неповинен в отрицательном результате, потому что все статистические данные были ложными, а каждый негативный случай был вычеркнут самим Луи Пастером, наконец потому, что многие из укушенных не бешеными собаками были объявлены спасёнными от смерти в результате проведенного лечения.

Результат воздействия противодифтеритной вакцины и лечебных инъекций сыворотки, который был установлен самой практической медициной, оказался следующим: для анатоксина: нестерильный (инфекционный) иммунитет оказался незначительным — вакцинированные заболевают дифтеритом в такой же степени, как и невакцинированные; более того, вакцина в этом случае неэффективна и напрасно заражает вакцинированных опасным вирусом дифтерита на короткий или длительный период времени.Для противодифтеритной сыворотки: лечебный эффект отсутствует, так как с научной точки зрения он невозможен; сыворотка не вступает в необходимое, специфическое взаимодействие с инфекционным агентом.

Несмотря на отрицательные результаты, которые стали известны ещё в 1938 г., удалось за счёт лживых утверждений и докладов заинтересованных лиц насильно протащить закон, устанавливающий обязательность этой неэффективной и опасной вакцинации. В этих сообщениях утверждалось, что вакцинация якобы приведёт к искоренению дифтерита во Франции. Однако с 1923 г., когда ее начали практиковать, и до 1933 г. во Франции число лиц, заболевших дифтеритом, увеличилось с 11 тыс. до 21 тыс. Общественные интересы были принесены в жертву, а ответственные власти даже не пытались получить минимальную информацию или назначить серьезное расследование».Результаты борьбы, возникшей между Луи Пастером и Антуаном Бешамом, который был одновременно химиком, фармацевтом и медиком, комментирует доктор Филипп Декур, прежний руководитель Клиники при Парижском медицинском факультете:

«Великий Лоррейн, г-н Антуан Бешам остаётся одним из самых великих непризнанных гениев в научной истории. Сообщение декана медицинского факультета г. Монтпелье профессора Мируза, опубликованное в Бюллетене Академии наук и Общества Лоррейна под названием «Инциденты из жизни Антуана Бешама в Монтпелье (1816-1908 гг.)» (том XVIII, № 1, 1979 г.), не позволяет оценить значимость его работы в истории медицинской науки. Значимым является то, что написал г-н Мируз об отношениях между Бешамом и Пастером: «Выяснение того, кому принадлежит первенство, кажется нам застарелым явлением в нашу эпоху». Однако почему так много говорят о Пастере в наши дни? Почему он продолжает быть примером, как в вопросах науки, так и в вопросах порядочности, тогда как Бешам не так уж и часто цитируется, и не случайно ли то немногое, что говорят, всегда ошибочно?

Откроем некоторые словари. Le Grand Larousse XX в. говорит, что Бешам был хирургом (!), что он был профессором «Католического факультета в Монтпелье (1857 год)» (но в Монтпелье никогда не было такого факультета). Эту же ошибку повторяет 10-томный энциклопедический словарь Grand Larousse. Предыдущий словарь добавляет следующее: «Его доктрина, противопоставленная доктрине Луи Пастера, не имела сторонников».

Но это же не соответствует действительности. У него было немало сторонников: и, прежде всего, сам Луи Пастер (мы увидим это далее по тексту);

Клод Бернар (который перед смертью посвятил свои последние эксперименты доказательствам того, что Бешам был прав по отношению к Луи Пастеру);