Без названия
] Начало главы не сохранилось. Отсюда до “Ворота одни были” автограф. ] вместо капители, темнел на снежной белизне его, [а. темнел на ней] как шапка или черная птица. Хмель, глушивший внизу невысокие верхушки тянувшихся около [забора] ограды кустов бузины, рябины и лесного орешника и побежавши потом по верхушке всего частокола, взбегал, наконец, наверх и обвивал до половины [эту] белую колону картинно сломленной березы. Достигнув середины ее, он оттуда спускался вниз и начинал уже цеплять за зеленые вершины более низменные деревья, [а. более низменных дерев] или же висел на воздухе, завязавши кольцами свои тонкие, цепкие кручья, легко колеблемые воздухом. [Столетние] Двухсотлетние липы образовывали вверху одну сплошную зелено-облачную массу, виновницу вечной тени стремившихся между толстыми корнями аллей, выказывали мельком и урывками в местах, где расходилась лиственная гущина ветвей их, свои темно седые, искривленные шириною в обхват трем человекам дуплистые стволы, и неосвещенная[а. зелено-облачную массу, занимавшие всю середину сада, хранительницу и виновницу вечной тени [внизу в аллеях] у толстых корней своих аллей, местами иногда выказывали нескрытые ветвями темные куски своих седых, искривленных [толст<ых>] широких в обхват трем человекам, и дуплистых стволов, и неосвещенная] солнцем виднелась кое-где внизу дорожка, заросшая зеленью, и по ней краснели изредка кровяные пятна, места, свидетельствовавшие, что она когда-то была убита вся мелким кирпичем или усыпана песком. Внизу из гущины мрака между пнями, корнями и стволами ставших в аллею[а. обступавших аллею] лип, вытыкались густою щетиною седые, иссохшие вероятно от страшной глушины сучья кустарников. Ветвь клена протягивала откуда-нибудь сбоку, из-за пней свои[а. Ветвь клена откуда-нибудь сбоку протягивала свои] зеленые, распла<с>танные лапы, и солнце, скользнувши небольшой искрой бог весть откуда и забравшись под какой-нибудь лист, превращало его вдруг в прозрачный и огненный, чудно сиявший в этой густой темноте. В других концах сада выглядыва<ли> из зелени дерев где деревянная крышка какой-нибудь[а. Далее начато: беседки, полуобрушенные] старенькой беседки, где полуобрушенные перилы почерневшего мостика. Несколько высокорослых, не вровень другим, осин подымали на трепетные вершины свои огромные вороньи гнезда. У иных из них отстегнутые, но не вполне отделенные ветви висели вниз с иссохшими листами. Словом всё было как-то пустынно-хорошо, [а. как-то пустынно-прелестно] как не выдумать ни природе, ни искусству, но как бывает только тогда, когда искусство и природа соединятся вместе, когда по нагроможденному, часто без толку, труду человека пройдет окончательным резцом своим природа, облегчит тяжелые массы, уничтожит грубоощутительную правильность и нищенские прорехи, сквозь которые проглядывает нескрытый, нагой план, и даст свою чудную теплоту тому, что создалось в хладе размеренной чистоты и опрятности. [а. что создалось в размеренном хладе чистоты и опрятности]
Сделавши еще один поворот в переулок, [а. Сделавши еще два поворота в улицы] где попадались какие-то длинные хозяйственные строения, вероятно, фабрики или запасные магазины, [а. фабрики или другие заведения, какие-нибудь складочные запасные магазины] Чичиков очутился, наконец, в широкой улице, в конце которой предстал, наконец, прямо ему в лицо описанный уже нами господской дом. Казалось, по мере приближения к нему, он еще становился печальнее. Высокая деревянная решетчатая ограда, окружившая двор, потемнела совершенно. Время, как будто видя, что никто не старался выкрасить и поновить ее, покрыло ее во многих местах зеленою плеснью, какою любит покрывать старое дерево. Двор был наполнен множеством амбаров и кладовых, флигелями для кухни, для людских, для бани, для погребов. Под боком находился другой двор, куда вели особые ворота, и который, казалось, назначен был служить рабочим двором. [а. назначен быть рабочим двором] Всё показывало, что [казалось] здесь когда-то текло хозяйство в обширном размере, но всё отзывалось теперь чем-то заглохлым. Трава и дикой бурьян росли по широкому двору, вместо когда-то бывших обделанных и[Далее начато: вычищенных по нем как] прочищенных дорог, приводивших в сообщение все строения, видны были другие узенькие, протоптанные напрямик ногами пешеходов. В середине двора верно был или цветник или [неб<ольшой>] круглой палисадник, потому что местами до сих пор еще торчали низенькие столбики маленькой деревянной когда-то окру<жавшей> его решетки и два-три изувеченные кустарника, еще не вовсе съеденные скотом. Все строения глядели как-то необыкновенно пасмурно. Нигде не видно было отворявшихся дверей, что оживляет картину[картину; везде висел запор и замок. Ворота одни были растворены] ни выходивших людей, ни живых хлопот и забот дома. Ворота одни были[“вместо капители ~ одни были” вписано Гоголем вместо зачеркнутого, предварительно исправлявшегося отрывка. Начало зачеркнутого текста не сохранилось. Сохранившаяся часть: <лежа>лым, потому что цветом был похож ~ были растворены (ЛБ1, стр. 305); а. Начато: <лежа>лым, потому что цветом был похож больше на старый кирпич, нежели на сено и на верхушках их росла всякая дрянь. Всё это было верно господское, у мужиков они бы не залежались так долго; б. вызженный кирпич, нежели на сено, и на верхушках их росла всякая дрянь, между которою попадался даже кое-где небольшой кустарник. Сено и хлеб, казалось, были господские, или; как говорят, экономические; у мужиков бы они конечно не залежались так долго. — Вообще всё селение имело вид какой-то выгоревшей деревни; через избы, крыши и улицы мелькали то с левой, то с правой стороны брички, по мере того как она поворачивала в улицы, две сельские церкви, бывшие одна возле другой, каменная и деревянная. Деревянная была очень стара, каменная казалась старою. Ее желтые стены были в трещинах и пятнах и местами обнажены до кирпичей; верхушка колокольни казалась опаленною громом. — Через избы, крыши и улицы стал выказываться и господский дом и на несколько минут выказался весь в том месте, где уже избы прекратились и [оставался] виднелся [один] кусок какого-нибудь огорода, занятый капустой. Дом выглянул каким-то сутуловатым инвалидом, длинный, длинный, с мезонином, высокою крышею и [над нею] с какими-то бельведерами сверх крыши, которые [тоже покосились] пошатнулись уже несколько на сторону. Обветшавшие столбики давно уже потеряли покрывавшую их масляную краску. Дождь и время отвалили во многих местах стены щекатурку и произвели на них множество больших пятен, из которых одно было по странному случаю несколько похоже на Европу. Кое-где торчала щекатурочная решетка. Из окон только два были открыты; прочие были заставлены ставнями. Эти два окна с своей стороны тоже были несколько подслеповаты. На одном из них был наклеен треугольник из синей сахарной бумаги. Двор, однако ж, был обнесен довольно крепкою оградою, которая может когда-нибудь была выкрашена краскою, но, так как хозяин не думал вовсе об ее поновлении, то прислужилось время: решилось хозяйничать само и покрыло ограду зеленою плеснью, какою обыкновенно покрывает старое дерево. Ворота одни были растворены] растворены и то потому только, что въезжала[что в это время въезжала] телега с грузом, накрытым рогожею. В другое время они, как казалось, запирались наглухо, потому что на них висел запор и железный огромный замок. Возле одного из хозяйственных строений Чичиков скоро заметил какую-то фигуру, которая начала довольно сильно вздорить с мужиком, приехавшим на телеге. Он долго[Вместо “В другое ~ долго”: В другое время ~ Чичиков долго (ЛБ1, стр. 305–306). ] не мог разобрать, какого роду была эта фигура: баба[не мог разобрать, была ли это баба] или мужик. На ней было платье самое неопределенное. Отчасти оно было похоже[На ней было ~ весьма похожее (ЛБ1, стр. 306). ] на женской капот, на голове колпак, какой носят[колпак такой точно, как носят] деревенские дворовые бабы. Только голос ему показался несколько сиплым. [несколько толстым] “Ой, баба!” произнес он про себя, всё еще сомневаясь. “Ой, нет!” — “Баба, то-то баба!” наконец сказал[“Да, баба, то-то баба!” сказал] он, рассмотревши поближе. Фигура с своей стороны остановилась тоже глядя на него. Казалось, гость для нее был в диковинку, потому что она рассмотрела не только его, но и Селифана, и лошадей, начиная от хвоста до морды… По висевшим у ней за поясом ключам и по тому, что она бранила мужика довольно поносными[а. Как в тексте; б. довольно сильными; в. Как в тексте. ] словами, Чичиков заключил, что это должна быть ключница.
“Послушай, матушка”, сказал он, выходя из брички: “что барин?..”
“Нет дома”, прервала ключница, не дожидаясь окончания вопроса, и потом, спустя минуту, прибавила: “а что вам угодно?”
“Есть дело”.
“Идите в комнату”, сказала ключница и показала ему спину, запачканную мукою, а пониже ее большую прореху в своем капоте.
Он вступил в темные[а. в просторные] широкие сени, от которых пахнуло холодом как из погреба. Свет проходил узенькою тонкою струйкой сквозь ставни, закрывавшие два окна, обращенные на крыльцо. Слабое сиянье[а. Слабое освещение] этого бедного света давало заметить наваленные кучи какого-то хлама, что заставило его идти осторожно. Из сеней он прошел в узенькую переднюю, которая была тоже темна, [а. Далее начато: и с заставленными окнами [но свет] в конце ее был] также имела окна, закрытые ставнями, и также слабо освещалась светом, выходившим из под порога дверей соседственной комнаты, ибо дверь была коротка и внизу образовалась большая дыра. Взошедши, наконец, в эту соседнюю комнату, откуда исходил свет и которую поэтому можно было назвать единственным[а. Взошедши в комнату, откуда исходил свет и которая может быть поэтому была единственным] светильником всего дома, он был странно поражен необыкновенным открывшимся ему зрелищем. Ему показалось, что он пришел на аукцион или в магазин кахих-нибудь старинных вещей и мебелей, всегда странно поражающ<ий> взоры своею[Вместо “всегда ~ своею”:а. так странно иногда поражающем взоры прохожего своею] темною наружностию, беспорядком среди [блестящих] светлых, сияющих чистотою и убранством магазинов. [Казалось как будто бы] Всё было в этой комнате скорее нагромождено, чем расставлено, казалось как будто бы во всем доме происходило или мытье полов или [поправка] перекраска стен и сюда снесли на время, как попало, все мебели. У стены стоял стол, перед которым стоял другой стол; на том и на другом столе были бронзовые часы, почти одинаких форм с остановившимися маятниками, к которым уже давно пауки приладили свои паутины [соединивши их таким образом с столбиками треугольниками в роде кренов <?>]. Против дверей было бюро темного дерева, выложенное перламутной мозаикой, которая во многих местах выпала, и наместо ее остались одни только узенькие желобки свежего дерева, [залитые] наполненные клеем. На бюре лежало несколько узеньких записочек и бумажных лоскуточков, исписанных очень часто, и накрытых пожелтевшим каменным прессом с таким же яичком, [на верху щеты, одни, казалось, бывшие в употреблении] колокольчик с отломанной ручкой и счеты. Возле бюра, не сделавши никакого простенка, стоял шкаф со стеклами, за которыми были видны потемневшие серебряные стаканы и старинные бокалы и подносы, хрустальные графинчики и вместе с ними связки и кипы каких-то бумаг, по-видимому облитых когда-то кофеем, китайские[а. бумаг очень пожелтевших и китайские] фарфоровые чашки, отломленная ручка от кресел, молитвенник и лимон, высохший до такой степени, что казался похожим более на лесной орех, чем на лимон. Шкаф этот почти захватывал третью часть окна, на окне валялось[а. на котором валялось] тоже несколько книг в старом кожаном переплете с красным обрезом и календарь в бумажной обвертке, похожей на те бумажные обои, которыми обклеивается на станциях перегородка, назначенная для скрытия жены станционного смотрителя от взоров проезжающих. Тут же на окне стояла рюмка с какою-то жидкостью и тремя мухами, накрытая письмом. Тут же лежали небольшой кусочек сургучика, два пера, запачканные чернилами, высохшие как в чахотке, зубочистка, совершенно пожелтевшая, которою [вероятно] хозяин может быть ковырял в зубах своих еще до нашествия на Москву французов. В комнате не мало было стульев и кресел, по<крытых?> холстяными некогда белыми, но потом сделавшимися почти табачного цвета [Фраза не закончена. Автором оставлено место для одного <?> слова] В углу комнаты в узком длинном футляре [часто] видны были тоже остановившиеся <часы>; ибо нигде не был слышен стук маятника. Наконец, несколько картин, без толку и довольно тесно повешенных на стене, длинный пожелтевший гравюр какого-то сражения, с огромными барабанами, кричащими солдатами в треугольных шляпах и тонущими конями, без стекла в рамках красного дерева с тоненькими бронзовыми полосками и бронзовыми же кружками по углам, и рядом с ним огромная почерневшая картина, писанная масляными красками, с цветами, фруктами, разрезанным арбузом, кабаньей мордой и висевшей вниз уткой. Среди комнаты висела люстра в холстяном мешке, от пыли сделавшаяся похожею на шелковый кокон, в котором сидит червяк. Наконец, в углу комнаты заметил Чичиков нагроможденную кучу, но чего — трудно было решить, ибо пыли[а. потому что пыли] на ней было в таком изобилии, что руки всякого касавшегося [к ней] становились похожими на перчатки. Можно было заметить [только] впрочем торчавший угол какой-то рамы, вероятно сломленной, что-то похожее на большую вазу, старую подошву от сапога и даже отломленный кусок деревянной лопаты. Лежавший на столе старый очень поношенный и полинялый колпак показывал, что в этой комнате обитало живое существо. Пока Чичиков рассматривал с некоторым видом удивления всё убранство этой комнаты, отворилась[Вместо “Он вступил ~ отворилась”: Герой наш вступил ~ отворилась (ЛБ1, стр. 306–307); а. Начато: Герой наш вступил в нее и наклюнулся довольно крепко лбом о какой-то острый угол] боковая дверь и вошла та же самая ключница, которую встретил он на дворе. Но здесь заметил он, [Но здесь герой наш заметил] что это скорее был ключник, чем ключница, ибо ключницы, как известно, бороды не бреют, [ключница бороды не бреет] а этот, напротив, брил и при том [как казалось] довольно редко, потому что подбородок и вся нижняя часть щеки были очень похожи на густую скребницу из железной проволоки, которою чистят на конюшнях лошадей. [подбородок ~ сапожную щетку (ЛБ1, стр. 307). Чичиков, давши вопросительное выражение лицу своему, ожидал с нетерпением, что хочет сказать ему этот ключник. Ключник тоже с своей стороны ожидал, что хочет сказать ему Чичиков. [ожидал речи от Чичикова] Наконец, последний, удивленный таким странным недоумением, решился спросить: [наконец приезжий ~ такими словами (ЛБ1, стр. 308). ]