Легко видеть, что тема эта ничего оригинального не представляет. Если ее расшифровать, как бы ни была замысловата канва, на которой она развертывается, она окажется довольно банальной. К чему она, в конце концов, сводится? Она сводится к очень распространенному в богемской литературе мотиву — к протесту против мещанства со стороны артиста, представителя свободного творчества. Это настолько шаблонный в поэзии мотив, что он сам по себе лишает Марину Цветаеву возможности стать в ряд с советскими художниками слова, равными ей по мастерству, но далеко превосходящими ее в отношении жизненного, общественного углубления их творчества.
Марина Цветаева прошла довольно сложный путь поэтического развития. Характер этого пути в свою очередь говорит о том, что в лице М.Цветаевой перед нами художник, малопригодный для разрешения той ответственной задачи, которую решила возложить на него редакция «Верст»: задачи возрождения национальной литературы. Капризный, кокетничающий эстетизм переживания сопутствовал развитию М.Цветаевой на всех его этапах. М.Цветаева была сначала символисткой — комнатной, салонной символисткой.[470] Об этом говорит такой продукт дамского творчества, как ее ранняя книга стихов «Волшебный фонарь». Еще в таких стихах, как «Царь-Девица» она занимается перепевами символистов. Потом Марина Цветаева дала образцы чистого эстетизма. Ее поэма «Фортуна» из эпохи кануна Великой французской революции, где описывается процветавшая в тогдашних аристократических кругах изящная страсть, это произведение совершенно лишено общественного значения. Наконец, Марина Цветаева пришла к чистому словотворчеству. И мы видели на примере «Крысолова», какого тематического углубления она здесь достигает.
Я позволю себе привести два-три отрывка из поэм М.Цветаевой, для того чтобы можно было судить о ее мастерстве и поставить ее творчество на соответствующее место в развитии эмигрантской литературы и русской литературы вообще.
Отрывки подобраны таким образом, что все они идут в порядке углубления темы. Первый отрывок построен на теме чрезвычайно распространенной среди лириков — на теме о любви, причем очень любопытно, как Марина Цветаева словесно ее развивает. Затем следует отрывок о природе — тоже чрезвычайно оригинальная вещь. И, наконец, — чисто социальная тема.
Вот отрывок из «Поэмы Горы»:
Гора горевала (а горы глиной
Горькой горюют в часы разлук), —
Гора горевала о голубиной
Нежности наших безвестных утр.
Гора горевала о нашей дружбе.
Губ непреложнейшее родство!
Гора говорила, что коемужды
Сбудется по слезам его.
Еще горевала гора, что табор —
Жизнь, что весь век по сердцам базарь.
Еще горевала гора: хотя бы
С дитятком отпустил Агарь!
Еще говорила, что это демон
Крутит, что замысла нет в игре.
Гора говорила. Мы были немы,
Предоставляли судить горе.
Гора горевала, что только грустью
Станет, чту ныне и кровь и зной.
Гора говорила, что не отпустит
Нас, не допустит тебя с другой.
Гора горевала, что только дымом
Станет, чту ныне: и мир, и Рим.
Гора говорила, что быть с другими
Нам (не завидую тем другим).
Гора горевала о нашем горе.
Завтра. Не сразу. Когда над лбом
Уж не мементо, а просто море.
Завтра, когда поймем.
Звук, но как будто бы кто-то просто.
Ну… плачет вблизи.
Гора горевала о том, что врозь нам
Вниз, по такой грязи.
В жизнь, про которую знаем всй мы —
Сброд — рынок — барак.
Гора говорила, что все поэмы
Гор — пишутся так.
Следующий отрывок — из поэмы «Деревья»,[471] причем отметим, что цитаты идут не только в порядке углубления темы, но и в порядке развивающегося мастерства, так как мы начали с наиболее раннего отрывка и кончим наиболее поздним:
Когда обидой опилась
Душа разгневанная,
Когда семижды зареклась
Сражаться с демонами, —
Не с теми, ливнями огней
В бездну захлестнутыми, —
С земными низостями дней,
С людскими косностями, —
Деревья! К вам иду. Спастись
От рёва рыночного.
Вашими вымахами ввысь
Как сердце выдышано.
Дух богоборческий. В бои
Всем корнем шествующий.
Ивы — провидицы мои.
Березы — девственницы,
Вяз — яростный Авессалом.
На пытке вздыбленная
Сосна — ты, уст моих псалом,
Горечь рябиновая…
К вам. В живоплещущую ртуть
Листвы — пусть душащейся.
Впервые руки распахнуть,
Забросить рукописи.
Зеленых отсветов рои,
Как руки — плещущие,
Простоволосые мои.
Мои трепещущие.
Это тема о природе. Наконец, последний самый реалистический отрывок, который показывает предел социального углубления поэтессы. Это отрывок из поэмы «Лестница».