Кремниевая эра, кажется, подходит к своему концу. Я думаю, что следующий шаг в микро-миниатюризации будет очередным приближением к той конструктивной технологии, которую несколько миллиардов лет использует живая природа, потому что наследование биологически обусловленных черт опирается на молекулярную архитектуру нуклеотидов как фундамент всего живого в процессе эволюции.

Следует также учесть, что до сих пор никто не знает, каким образом возникла жизнь, а диапазон мнений простирается от гипотезы, что она возникла в кипящих неорганических глубинах Земли, до предположения, что прабиологические конгломераты сложились в ледовом холоде. Я бы сказал, что нынешняя ситуация напоминает гениальную мысль дикаря, который, открыв принципы рогатки, понял, что ему недалеко уже до космических полетов. Этот образ сопровождает известная в научных кругах поговорка, что нет настолько сложного явления, которое бы при ближайшем рассмотрении не оказалось бы еще более сложным. Достаточно раздражают ведущиеся сейчас, в том числе и философами, разговоры о скором взятии человеком в свои руки руля его собственной эволюции. Клонирование знаменитой овцы Долли, выполненное после почти трехсот неудачных экспериментов, уже принесло плоды в виде целых шеренг Эйнштейнов или умерших телевизионных звезд, которых будто бы удастся почти конвейерно «производить». Однако дикарь, о котором я упоминал выше, ближе к конструированию космической ракеты, чем самозванный биоинженер - к клонированию людей на заказ. Одновременно не только политики, но и множество лиц других профессий испугались перспективы копирования людей до такой степени, что с помощью законодательства начали блокировать пути к экспериментальному использованию эмбриональных клеток. Эти действия также преждевременны, как было бы преждевременным запрещение древним китайцам запускать змеев из опасения, что скорым продолжением будут смертоносные катастрофы сверхзвуковых истребителей.

Иначе обстоит дело с медицинской терапией, основанной на современных знаниях в области генетики. Как можно узнать из опубликованных в настоящее время материалов, а во времена СССР - секретных, в Советском Союзе еще в 20-е годы были предприняты попытки скрещивания высших обезьян с людьми. К счастью, из этого ничего не вышло. Это правда, что между геномом шимпанзе и человека различие составляет всего два процента, но в действительности - это миллиарды пар нуклеотидов. Вопрос о том, можно ли, возможно ли и следует ли удалять гены, которые в процессе развития организма приводят к наследственным дефектам, хорошо поставлен, но до сих пор нет однозначного ответа на него, поскольку оказывается, что в целом для всех генетических недостатков человека ни «да» ни «нет» ответить нельзя. Мне кажется, есть весьма жгучая необходимость нового, значительно усовершенствованного издания «Энциклопедии неведомого», устаревшей за двадцать лет. В ней вообще не было и речи о биотехнологии, а тем более - ни слова об этических проблемах, сопровождающих подобное экспериментирование. Различные трансгенетические эксперименты позволили вывести многие виды растений с новыми потребительскими свойствами, однако эти эксперименты сопровождает страх перед неизвестными результатами распространения и использования измененных таким образом растительных продуктов. С уверенностью можно сказать одно: вся эта область неимоверно запутанна и сложна - сверх человеческого понимания.

Появилась также новая пока только экспериментальная ветвь медицинской терапии, которая станет, наряду с паутиной, вторым примером того невероятного, на что можно надеяться при реализации лозунга «догнать и перегнать жизненные процессы». Этот лозунг, произнесенный мной в 1963 году, - не только призрачная мечта, но и становящаяся многообещающей действительность, хотя и угрожающая.

На бактериях паразитируют фаги (например, палочка, развивающаяся и в нашем кишечнике), которые в несколько сотен раз меньше, чем отдельный эритроцит. Биологи говорят, что это создание ни живое, ни мертвое. Оно не живое, поскольку в нем не происходит никаких процессов обмена веществ. Такой фаг имеет «голову», под которой при надлежащем увеличении видны расставленные «ножки». Найдя бактерию Escherichia coli и распознав ее биохимически, он всовывает свою «голову» внутрь бактерии. С этой минуты он становится хозяином происходящих внутри бактерии жизненных процессов и так переключает их биохимические стрелки, что бактерия превращается в фабрику сотен фагов, после чего она лопается, а потомство фагов движется в поиске дальнейших «жертв». Многие биологи считали, что фаг обязан встрече со своей «жертвой-бактерией» случаю. Однако в настоящее время процесс такого «поиска» считается более телеологическим. В основном путь фага соответствует зигзагообразной траектории частиц, подверженных броуновскому движению. Бактерия же выделяет в окружающую ее жидкую среду конечные молекулы обмена веществ. Происходит асимметричная концентрация таких выделений и тем самым возникает след, который и использует фаг при поиске бактерийных клеток. Биологи склонны называть такого рода фаги химическими неживыми машинками, которые размножаются только внутри бактерийных клеток, завладев их обменом веществ.

Представленные выше явления направленного движения фагов биофизика причисляет к броуновскому движению, управляемому слабыми асимметричными полями. Такие процессы часто происходят там, где мы имеем дело с так называемыми фибрилярными белками. На сетке фибрилярных волокон происходят процессы энергетического наполнения живых тканей. Вдоль такого волокна движется так называемый ферментный мотор и, стало быть, управляемая генами микрочастица, которая проявляет асимметрию. Большие (в клеточном масштабе - многомикронных размеров) группы такого рода могут в ходе строительства генетической информации транспортировать различные субстанции, например, рибонуклеиновые полимеразы. На основе управляемого броуновского движения рисуется картина будущих биотехнологий, которые позволили бы нам внедрить абсолютно новые методики доставки активных соединений в глубь организма. Например, так называемая основа-матка, заполненная необходимым для организма веществом, движется в соответствии с кровообращением или обращением лимфы, и это не только фантазия. Первые, относительно простые варианты этой микромашинной технологии уже появляются. Хотя бы заменители крови, переносящие газы. Основа их работы заключается в том, что очень маленькие молекулы производных фторида углерода переносят кислород от эритроцитов к тканям. В артериальной крови эритроцит, который примерно в сто раз больше, чем молекулы эмульсии, выполняет собственно функции основы, насыщенной кислородом. Периодически циркулируя между эритроцитами и тканью, хорошо растворяющей в себе кислород, молекулы фторида углерода переносят его от эритроцитов к кровеносным сосудам, и таким образом кислород проникает из сосудов в ткани. Такого рода прикладная биотехнология позволяет нам пересылать лечебные субстанции в глубь организма в нужные органы-адресаты. До сих пор нормальным считается, что самые разнообразные виды лекарств принимаются внутрь через рот, в результате они распространяются по всему организму скорей хаотично и стихийно. Новый вид терапии будет осуществлять адресную ориентацию на органы, требующие лечебную или, проще, жизненную поддержку.