Животный и растительный мир не просто измельчал. Он заметно убавил в весе. Общая масса живых существ была в ту пору много больше, чем теперь. Тот самый углерод, который сегодня лежит мёртвыми пластами каменного угля, тогда жил, размножался, рос, боролся за место под солнцем, пожирал себе подобных. Что же, заставило природу выключить из кругооборота жизни миллиарды тонн органического вещества?
Читатель уже смекнул, к чему клонит автор гипотезы о живой воде. Да, былую интенсивность роста всего живого подавил яд, накапливавшийся в организмах, — тяжёлый водород.
Вадим Михайлович Мухачев подсчитал, что раньше в воде зловредного дейтерия могло быть меньше. И вот почему.
Местные колебания в изотопном составе смесей соединений водорода— на нашей планете не редкость. Их вызывает круговорот воды в природе. Причина? Очень простая — разница физических свойств тяжёлой и лёгкой воды. Точка кипения первой на 3 градуса, а замерзания почти на 4 градуса выше, чем у второй. С открытого зеркала водоёмов лёгкая вода испаряется легче, чем тяжёлая. Кроме того, более лёгким молекулам Н2 О проще подниматься в верхние слои атмосферы, чем D2 O. Там под действием солнечных лучей они расщепляются на водород и кислород. Водород рассеивается в космическом пространстве, а кислород остаётся в атмосфере (см. главу «Конец света?»). Не исключено, что океаны сохнут, причём вода в них накапливает свою тяжёлую разновидность. Такой процесс приводит, в частности, к заметному обогащению дейтерием озёр, не имеющих стока. Там, где влагообмен интенсивнее, вода скорее накапливает дейтерий. Например, в реках, протекающих через районы с жарким климатом (Рио-Гранде, Ред-Ривер), Понятно, почему тучки небесные, вечные странники, а также порождаемые ими дождь или снег всегда содержат меньше дейтерия, чем вода земных источников.
Непрестанная циркуляция воды в природе привела к тому, говорит Мухачев, что снеговые шапки на полюсах и на горах чуточку беднее дейтерием, чем воды рек, озёр и морей. И, продолжая работать как холодильные агрегаты гигантской перегонной колонны — атмосферы, они способствуют дальнейшему отделению лёгкой воды от тяжёлой.
Иначе якобы обстояло дело в палеозойскую эру. Геологи утверждают, что в далёкие доисторические времена снеговые полярные шапки отсутствовали, а стало быть, не происходило и заметных сдвигов в глобальном распределении тяжёлой воды. Если бы удалось растопить ледяные щиты Антарктиды, Гренландии, горных хребтов и слить талую воду с океанской — вот тогда в полученной смеси концентрация дейтерия понизилась бы и достигла уровня, характерного для карбона.
Итак, земные водные бассейны на протяжении тысячелетий обогащались ядовитой тяжёлой водой, особенно в тёплых краях. А обитавшие там животные и растения накапливали в процессе обмена дейтерий до ещё более высокой концентрации, чем в окружающей среде. Изотопный анализ, проведённый над существами наших дней, показал: молодые особи действительно содержат меньше тяжёлого водорода, чем питьевая вода, а старые — больше.
В подтверждение своей идеи В. Мухачев приводит и такие аргументы: птицы совершают утомительные тысячевёрстные перелёты с тем, чтобы выводить птенцов не на юге, где теплей климат и обильней корм, а на севере, где тяжёлого водорода меньше. Рыбы идут нереститься в верховья рек по той же причине. Северяне и горцы здоровее и живут дольше потому, что пьют воду с пониженным содержанием дейтерия.
А вот теоретические выводы: «Удаление дейтерия из воды превратит её в необыкновенно сильный стимулятор жизни, поскольку, растормозятся и усилятся обменные процессы. Животные и растения начнут усиленно размножаться, ускоренно наращивать живую массу, податливее развиваться в направлении, по которому подталкивает их человек. Урожай повысится в несколько раз. Повысится приплод животных и выработка мясо-молочной продукции на гектар. Животные станут более выносливыми и устойчивыми против заболеваний.
Начнём с полуфантастического предположения. Может быть, вода без дейтерия облегчит лечение таких тяжёлых загадочных болезней, как рак, заболевания сердечно-сосудистой системы, многие душевные заболевания, болезни обмена веществ? Может быть!» Интересно: ленинградский биофизик А. К. Гуман поил цыплят талой снеговой водой (в ней дейтерия якобы меньше, чем в обычной). К концу седьмой недели цыплята весили на 40 процентов больше, чем контрольные.
В клинике Томского университета три месяца подряд двадцать пять больных проходили курс лечения снеговой водой. И что же? У всех улучшился обмен веществ. Понизилась концентрация холестерина в крови (повышенное содержание холестерина сопутствовало сердечно-сосудистым заболеваниям, а ведь они, если помните, уносят наибольшее количество жизней). Больная Н. перед началом лечения весила девяносто килограммов, что было явно ненормально для её комплекции, а в конце курса — семьдесят пять килограммов. Она легко сбросила целый пуд, хотя пищевой рацион не менялся. В. Мухачев считает, что инъекцией тяжёлых изотопов в злокачественные опухоли можно притормозить биохимические процессы в недрах раковых клеток и таким путём приостановить болезнь.
Сказать правду, дейтериевая гипотеза старения, несмотря на всю красноречивость доводов «за», легко уязвима многочисленными контраргументами.
Животные-исполины могли вымереть и от иных, причём более вероятных причин (изменение климата, вспышка космического излучения). Непонятно также, почему самые крупные представители фауны (слоны, бегемоты, носороги, гориллы) и царственная растительность — «остатки прежней роскоши» — сохранились не в горах, не на севере, а именно в тропиках, где влагообмен наиболее интенсивен. А киты? Ведь их предки когда-то ходили по суше! Почему же гигантские сухопутные млекопитающие переселились в менее благоприятную среду? Что же касается исключительного долголетия горцев и северян, достоверность этих сведений оставляет желать много лучшего. Кроме того, здесь смешно пренебрегать более важными факторами: особенностями климата, чистотой воздуха, составом пищи.