Эта привлекательная идея, развитая и взлелеянная прогрессистами Нового Времени, как и большинство человеческих представлений, опирается на концепцию пространственно-временного континуума. Часто она несет в себе устаревшие фантомы вроде евклидового пространства и объективного протекания временных процессов, имеющих линейную природу и одностороннюю направленность. Данная мировоззренческая модель была безоговорочно принята европейской наукой, когда аристотелева логика казалась единственно разумной и, главное, очевидной для естествоиспытателя. Железная причинно-следственная цепь превращала Вселенную в некое подобие постепенно разворачивающейся модели, где каждый эволюционный шаг являлся очередной ступенью в невидимой лестнице, путь по которой каждый миг приближает нас к сияющему вдали Абсолюту, где возможна лишь кратковременная задержка, но ни в коем случае не обращение вспять и не бесконечное топтание на месте. Прогрессизм такого рода и по сей день питает оптимизм ученых, видения новоявленных пророков и смутные надежды всего человеческого рода.

Здравый смысл и позитивистское отношение к познанию не позволяет разумному человеку принимать на веру вдохновляющие декларации эволюционистов. Вера в исключительную роль нашего вида и в его светлое будущее — скорее предмет рассуждений для тех, кто поставил личную веру выше данного им опыта, для социальных утопистов, а также для тех, кто возлагает большие надежды на генетические потенции современного человека.

Нагуализм Кастанеды, хоть это и покажется странным для исследователей мистических учений, — учение во многом позитивистское. Оно не спекулирует на мифах или на утверждениях, которые невозможно ни доказать, ни опровергнуть. Оно не требует слепой веры в свои фундаментальные положения и опирается в основном на эксперимент, на идею самоисследования, а заключения свои описывает часто исключительно с феноменологической точки зрения. Дон Хуан, обращаясь к тем или иным объяснительным моделям, всякий раз подчеркивает их условность, никак не навязывая однозначной и жесткой картины мира. Я хочу еще раз подчеркнуть, что Кастанеда вовсе не полемизирует с прогрессизмом или религиозными идеями — он просто исключает их из сферы анализа, дискуссии и прочей подобной болтовни, в которой очень редко рождается истина. Он честно указывает в своих книгах только на то, что подтверждено его личным опытом, только на те закономерности и психические феномены, которые возможно повторить и попытаться изучить их природу. И даже когда Карлос рассказывает нам миф об Орле, можно заметить, что он вовсе не настаивает на истинности этого знания — он просто информирует читателя о нем, как о некоем атавизме, доставшемся с незапамятных времен в наследство "новым видящим". И сообщает о нем он лишь потому, что данный миф содержит в себе практические указания, которые могут пригодиться современному исследователю в его праксисе.

Вернемся, однако, к идее эволюции. Самые разные мистические традиции питали с ее помощью у своих адептов чувство собственной важности. В их космогенезе Человек обязательно играл ключевую, решающую роль: именно в человеке концентрировались плоды всей до-человеческой эволюции, именно от его поведения зависело, в какую сторону пойдет дальнейшее развитие мира. На это млекопитающее с чрезмерно развитым мозгом и гипертрофированной способностью к рефлексии возлагалась ответственность за дальнейшее бытие Вселенной. Время от времени это существо становилось центральной ареной борьбы между Ариманом и Ормуздом, оказывалось объектом пристального внимания Люцифера и т. д. и т. п. Ради спасения человека (и, разумеется, мироздания) на Землю нисходили высочайшие духи Вселенной — Заратустра, Будда, Христос, Магомет и множество бодхисаттв. Они служили проводниками Божественного Знания, указывали путь и вообще очень старались. Тем не менее, как мы знаем, мировые религии теперь редко находят таких пылких энтузиастов, как прежде. Да и в давно минувшие века лишь избранные единицы отдавали жизнь во имя торжества великих идей. Штайнер — этот странный визионер, попытавшийся в нашем столетии воскресить целый букет разнообразных верований, — утверждал, что пик "железного века" (Кали-Юги) пришелся на 1800 год. Остается лишь недоумевать по поводу устрашающих орудий массового истребления, появившихся в XX веке — последнем веке Кали-Юги, когда признаки новой эры должны проявляться со все большей силой, когда человек должен испытать на себе первые провозвестия следующей эпохи Духа. На самом же деле мы столкнулись с двумя мировыми войнами, уничтожившими ощутимую часть человечества, с беспрецедентным падением нравов, воинствующим материализмом и реальной угрозой как перенаселения планеты, так и исчерпания всех природных ресурсов, катастрофического загрязнения окружающей Среды и пр. Наивный прогрессизм XIX столетия сменился тотальным разочарованием и все возрастающим страхом перед будущим. Религия и традиционная мистика могут, конечно, утешить и подарить забвение, но многовековая история человечества, к несчастью, так и не подтвердила их радужных надежд.

Нагуализм отказывается говорить об эволюции, об особенной роли человека во Вселенной, он предоставляет человеческому роду уникальную возможность не полагаться ни на кого, кроме себя, и при этом ни в чем не ущемляет стремления нашего духа, не оскопляет его, подобно материалистическим учениям. Сила, которую часто поминает дон Хуан, становится помощником только в том случае, когда воин прикладывает немало стараний, чтобы оказаться на одном пути с океаном бытия, с этой единственной Реальностью.

Метафизическая картина в данном учении опирается не на фантазии, а на многовековые эксперименты видящих. Возможно, как раз поэтому она не слишком богата на красочные детали. Во вселенной осознания (в нагуале) есть лишь один источник энергии. Он никогда не истощается, поскольку пребывает вне пространственно-временного континуума — продукта тонального аппарата, стремящегося нашу ограниченность распространить на окружающую Реальность. Одним из выразительных примеров экспансии нашей ограниченности служит, на мой взгляд, закон сохранения массы и энергии. Энергия всегда избыточна. Аппарат человеческого восприятия разворачивает неопределимую Реальность нагуаля в структуру, наделенную пространством и временем. Та Единственная Точка, единственная "линия мира", которая в конечном итоге содержит все и находится вне всяких измерений, исторгает энергию беспрерывно и в огромных количествах. Иными словами, акт творения совершается каждый квант времени (для нашего восприятия), или каждую кшану, как говорят буддисты.

Скептически настроенный читатель может заметить, что при таком положении дел мироздание было бы хаотичным, непредсказуемым, иными словами — в нем торжествовала бы анархия свободно буйствующих энергий. Однако видящий отчетливо воспринимает те ограничения, которые не позволяют космосу превратиться в хаос. Каузальная связь (карма, как ее называют индусы) обеспечивает в каждом участке энергетического диапазона вселенной сознания определенный порядок и определенную последовательность. Выражаясь языком современной физики, каждая виртуальная частица, если она возникла в точке, уже овеществленной предыдущими всплесками энергии, превращается в крохотный «кирпичик», служащий для роста, укрепления и развития тех овеществленных форм, что находились здесь в предыдущую кшану времени. Она несет в себе изменение, но, получив энергетический заряд от прежней, умирающей частицы, занимает ее место, сохраняя тем самым относительную стабильность тел и явлений в избранном режиме восприятия. Подобная участь настигает крайне малое число виртуальных частиц; прочие остаются призрачными и мимолетными, для воспринимающего аппарата человека просто не существующими. Однако они принимают активное участие в ежесекундном формировании Реальности, будучи в общем-то проекциями тех самых "нитей мира", которые так много говорят видящим.

Так совершается видимая эволюция Вселенной: однажды овеществившийся объект (процесс, явление) продолжает свое бытие до тех пор, пока энергетическая поддержка в данной области имеет место. Возникает впечатление непрерывности, чего-то, имеющего начало, конец, а также все промежуточные стадии.