Эти Валакхильи отличаются особой "чистотой" и "праведностью", что также указывает на особенности продолжения рода у пчелиного роя. Если они разгневаются, то и богам не следует ждать от них пощады. И здесь мы видим явный намек на тех же насекомых. Отличаются они от пчел, как мы уже говорили, величиной и мохнатостью.

Далее, по другим источникам, Валакхильи родились из волос самого Праджапати – верховного божества, прародителя всего сущего, "господина творения". К слову, заметим, что солнечный бог Сурья лишь одна из ипостасей Праджапати и теоним "сурья" – один из эпитетов сверхбога, "высшего творца". Здесь мы на очередном примере убеждаемся в верности нашего подхода и зыбкости мифологических образов, сливающихся один с другим и расходящихся.

Очень интересные существа эти Валакхильи. Но еще интереснее, что "вала" – с протяжным, но не

слишком "а" в середине – означает на санскрите "волос". То есть, теоним можно одновременно перевести и как "волосатые или мохнатые мудрецы", и как "волосатики или мохнатики из щели", ведь "кхилья" – именно "щель в сухой земле, глыбе, глине", как, впрочем, и сама "глыба". На ум сразу приходит русское "келья", напоминающее вполне однозначно и щель, и "пещеру" в склоне горы, в которых жили монахи, скажем, в Киево-Печерской (Пещерской) лавре да и во.многих других подобных образованиях. Для нас интересно, что сами Вала-кхильи при всей даже поверхностности нашего обзора сразу наводят на очень характерные и запоминающиеся черты.

Очень важна и этимология "валы". Мы еще не видим ничего конкретного, но уже представляется вполне определенно некое "волосато-мохнатое" существо, "скрывающееся" в "пещере"! Кто же оно, это чудовище?! То, что не пчелы и мохнатые шмели – это наверняка. Змей также не совсем вписывается в складывающийся образ. Но и первые и второй как-то связаны с этим образом. Особенно первые!

Попробуем подвести предварительные итоги нашего путешествия в Древнюю Индию. Итак, демон Вала появился на свет никак не позднее II тысячелетия до н.э., а то и раньше. Древность его совершенно четко подтверждается наличием пастушеских функций… Но первичен ли он? Опять нет! Все есть в этом "пещерном образе" – глубинное, далекое, связанное с борьбой хаоса и гармонии, есть в нем явные хтонические черты, наделен он свойствами обитателя потустороннего, таинственного и жуткого мира. Но не чувствуется в нем почему-то первобытной архаики, то есть, нет именно того, что с огромной долей достоверности дает исследователю право сказать: да, это не вымышленный поэтами и сказителями фантастический герой, это тот самый первобог, перед которым трепетал человек каменного века. Не земледелец и не кочевник, не профессиональный воин и не искусный жрец-волхв, а первобытный охотник и собиратель – изначальный мифотворец.

Стары Беллер и Балор, Булар и Балаур. Древен Вала-Вритра! Но все они юнцы безусые пред своим прародителем, тем самым первосущим "чудовищем", поисками которого мы заняты.

Очень многое нам дало путешествие по следам древних индоариев. И это еще будет постоянно нам помогать: каждый шаг на юго-востоке отзовется цепочкой верных шагов на северо-востоке.

Так уж устроена жизнь, и история подтверждает, что переселенцы-мигранты не могут сохранить в первозданной чистоте образы богов, унесенных с прародины. Множество новых впечатлений в пути, общение с самыми разнообразными и непохожими народами, как и прочие сложнейшие процессы, видоизменяют облик и внутреннее содержание кумиров, отсекают многие стародавние, становящиеся непонятными черты. Прочнее всего держатся теонимы – имена богон, сюжеты мифов подвержены уже большим изменениям, неустойчивы функциональные особенности – расползается, дрожит нечеткая дымка марева.

Племена, оставшиеся на родине, как мы уже отмечали, и не подверженные воздействию всех перечисленных явлений, лучше сохраняют своих богов. Это распространяется также и на сам язык, на обычаи, на изначальные поверья. И потому, побывав на севере, западе и юге Европы, а также совершив краткое путешествие в далекую Индию, мы направим свои стопы в те места, где могла располагаться прародина древних индоевропейцев. И не столь важно, что с точностью до десятка или сотни километров ее границы пока не установлены. Главное, нам известна группа тех народов, которые не уходили от своей земли в заоблачные дали.

И потому – снова вперед, ведь мы почти ухватили за хвост неуловимое "чудовище"!

ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПРАДЕДУШКА БЕЛЛЕРА

Скрипи, нога, скрипи, липовая'

Из русской сказки

На примере демона Валы мы установили, что в имени божества-чудовища первична начальная буква "В", а не "Б", как у средиземноморских и кельтских двойников. И теперь мы можем с полным основанием заняться теми в Европе, мимо кого прошли в первый заход. Круг сужается. Мы почти у цели! В районе расселения германцев и балто-славян. Здесь целый букет противников громовержца и "похитителей скота".

В скандинавско-германском эпосе герой-громовержец Тор сражается с Мировым Змеем Ермунгандом, мечет в него свой молот-палицу-ваджру, у которого есть даже собственное имя Мьелльнир, что может ассоциироваться со знакомой нам "молнией". Но этимологически теоним далековат от тех, с которыми мы пытаемся разобраться. Да к тому же Тор не убивает Змея, как положено по основному мифу, он его должен убить лишь при конце света, когда великаны сойдутся в лютой схватке с богами. Так что этот "змей" отпадает.

Какие еще сходные по звучанию, а может, и однокорневые слова, теонимы, есть у германцев и скандинавов? Божественный кузнец Велунд? Нет, вроде бы образ не тот. Сын Одина и Ринд – ребенок Вали, который должен отомстить за убитого прекрасного Бальдра? Но он – представитель нового поколения богов, самого младшего, и далековат по своим функциям от "перворожденных", хотя в нем уже чувствуется тема мести и смерти. Кто еще? Вель-синги – вожди-короли, ведущие свой род от богов-асов? Пожалуй, нет. Здесь однокорневая составляющая, возможно, и есть, но образы эти очень далеки от исходного, если, вообще, имеют к нему хоть какое-то отношение. Это уже, можно сказать, почти чисто литературные персонажи, пришедшие из позднего эпоса. Кто же еще? Валькирии – девы-красавицы, обслуживающие в загробной стране Вальхалле мужественных воинов, а также собирающие их души по полям сражений? Ближе! Здесь уже четкая связь с потусторонним миром. Да и сама Вальхалла – это, как видится, не просто зал или дворец, в котором собираются павшие герои и ублажают себя вином, яствами, рассказами о воинских подвигах и общением с богами-асами, с верховным богом Одином. Вальхалла – страна мертвых, причем, в самом широком понимании, каковым бы ни было ее происхождение, каковы бы ни были у нее реальные земные -корни.

Известный писатель, ученый В. И. Щербаков считает, что прообразом Вальхаллы послужил один из главных залов во дворце царей-асов, который располагался в Нисе, вблизи от Ашхабада (Асхабада), и что родиной асов была Парфия, из которой уже позже "божественные герои" перебрались на север, сохранив свои воспоминания-предания. Исследования и находки В. И. Щербакова крайне интересны и заслуживают пристального внимания. Но мы в данной работе пропускаем этот этап, для нас он является промежуточным. Подчеркнем лишь, что если представления о загробном мире, как о "вальхалле", бытовали и в Парфии и в Скандинавии, то это, естественно, укрепляет наши позиции и объясняет, каким образом унесенные с прародины поверья и теснимы могли попасть на запад и северо-запад в начале нашей эры или незадолго до начала ее.

Итак, германцы отпадают. Их народы не сохранили архаичных представлений, и любой поиск в их краях заводит'в тупик.

Двигаемся дальше на восток. И тут же натыкаемся на парочку чуть ли не близнецов – на литовского Велинаса и латышского Велняса. В обоих чувствуется жизненность, исконность:

меньше фантастических, пышных описаний и подробностей частного характера, меньше благоприобретенных змеиных и драконовых черт, которые явно вторичны, зато чувствуется близость к природе. Сами Велняс и Велинас напоминают лесных чертей – с рогами и копытами, которые воруют все тех же коров и быков, меняют внешность, оборачиваясь камнем, деревом, человеком, зверем, драконом – последний мотив постоянен, он не исчезает совсем, но при погружении в глубины времени тускнеет.