Никто не может забраться за мои глазные яблоки и переживать мою внутреннюю реальность, и точно так же я не могу пойти в форму другого человека и стать его процессом. Но я могу позволить себе стать своим разумом, а не своей формой, и делаю это. Ныне я каждодневно живу так, словно тот интеллект, который есть во всем живом, включая меня, и есть реальная сущность жизни. Я больше не боюсь смерти, потому что знаю, что мы никогда не обретаем окончательную форму, но постоянно находимся в переходном состоянии, и что хотя эта форма в конце концов может выглядеть так, будто она умерла, мысль убить невозможно.

Главное отличие, которое я замечаю в себе, — феноменальное новое сопереживание, наполнившее мое существо в последние годы. Если раньше я был способен игнорировать других и жить, так сказать, в собственном мире, то теперь я нахожу себя эмоционально более связанным с внутренней энергией всех форм жизни. Например, мне приходится много путешествовать в связи с моим выступлениями, и в прошлом я просто пробивался через забитый людьми самолет к своему сиденью. Теперь я замечаю за собой, что помогаю кому-то поднять ручную кладь в отсек над головой, тогда как несколько лет назад я бы просто протиснулся мимо этого человека. Мне нравится это сочувствие. Оно придает мне силы для новых дел и, конечно, помогает также делать жизнь приятней для других.

Я также обнаружил, что во мне развивается совершенно новый стиль мышления, причем безо всякого сознательного усилия. Я нахожу, что обладаю восприимчивостью и пониманием таких вещей, которые раньше казались мне мудреными или странными. Мне нравится читать о квантовой реальности, об относительности, метафизике, постигать в полной мере восточную мудрость; я нахожу возбуждающим то, что раньше считал непостижимым или даже скучным. В книжных магазинах я застаю себя в отделах философии, Новой эпохи, метафизики и тому подобных, сожалея, что не имею достаточно времени прочесть все, что там есть. Я с новым для себя возбуждением отношусь к этим предметам, но, что еще важнее, они теперь вроде бы соответствуют моему нынешнему уровню готовности. Я стал открытым к восприятию всего, что есть во Вселенной. Мое новое видение позволяет исследовать эти вопросы без предрассудков, которые раньше затуманивали зрение.

Еще более интригующе, что это ныне наполнено для меня глубоким смыслом. Я понимаю то, что представлялось прежде неразберихой. Это совершенно необыкновенный опыт просветления для меня, и я поистине откровенно благоговею перед этим. Я часто нахожу, что чтение книг или прослушивание кассет «надувает» меня внутренним возбуждением. Я не уверен, связано ли это с моей открытостью к этим новым идеям или у меня благодаря моим исследованиям просто развился большой интеллект, но в любом случае мне нравится делиться этим с вами. Создается впечатление, будто в одно короткое мгновение я начал понимать учения духовных наставников и жить по ним. Не через длительные исследовательские программы, не через попытки улучшить свое духовное сознание, а просто превратившись в новое «я», удивительным образом наполненное чудодейственностью всего этого.

У меня также притупилось чувство потребности в приобретении и обладании. Я больше не идентифицирую себя со своими свершениями и послужным списком. Я как будто стал безграничным «я», мое самоопределение размылось. Я чувствую, что могу выходить из своего «я» (из своей формы) и позволять себе быть всем, чем захочу, не нуждаясь в том, чтобы определять себя по своим поступкам. Я определяюсь каким-то внутренним знанием или существованием, которое отвергает внешние параметры. Не так важно, чего я добиваюсь, как то, что я гармонирую с собственным ощущением принадлежности к человеческой расе. Самоярлыки больше не нужны.

Не то чтобы поступки прекратились, но они теперь выражаются в процессе моего самоопределения. Чем меньше значения я придаю этим внешним условностям, тем меньше ограничений встречаю в своей жизни. Я чувствую себя способным на все, пока следую внутреннему голосу, который я один только и могу слышать.

Я чувствую значительный сдвиг в своей личной этике. Ни один человек в моей жизни, который пытается быть властным и предвзятым, не притягивает мою эмоциональную энергию. Я потерял потребность доказывать свою правоту или оправдывать свои убеждения. У меня нет стремления отстаивать перед кем-то правильность своей позиции или оспаривать чью-то точку зрения. Миролюбивое здравое осознание того, кто я есть, лучится уважением к инакомыслию.

Я обнаружил, что некоторые из моих личных отношений углубились и укрепились, особенно с женой и членами семьи, в то время как другие потеряли былое значение. Я по-прежнему способен наслаждаться общением с другими людьми на вечеринках, но я больше не считаю себя нуждающимся в такого рода активности, которая играла гораздо большую роль в моей жизни в былые годы. Я предпочитаю проводить время в одиночестве или в тесном общении с семьей и нескольким друзьями.

Практически все отношения типа «подчиняющийся—подчиненный», кроме отношений с моими маленькими детьми, исключены из моей жизни. Я не заинтересован в том, чтобы ставить других в зависимость от моей эмоциональной или иной поддержки. Но в то же время я стал щедрее раздавать себя миру. Помощь окружающим радует меня в жизни как ничто другое. Это одновременно странно и чудесно, действовать исключительно на основе того, что я считаю своей истиной, и в то же время непредвзято раскрывать объятия тем, кто работает на иной частоте. Однако мне оказывается легче трудиться на своей собственной частоте и игнорировать притязания других заставить меня прожить мою жизнь по их правилам. Произошло то, что граница между моим «я» и другими растворилась. Я вижу, как другие идут своими путями, и могу теперь любить их за то, что они именно там, где они есть.

Когда другие пытаются навязать мне свои ценности и позиции, как некогда делал это я сам, я знаю, что это способно нарушить мое равновесие и гармонию. Но теперь я просто занимаю положение миролюбивого наблюдателя того, что они выражают насчет себя и правды. Аутентичный «я», мысли и внутренние чувства, которыми я живу, больше не занимаются самообороной, и я наблюдаю без потребности доказывать, что те, другие, ошибаются. Мой путь остается кристально чистым. Эта нового типа точка зрения позволяет мне жить в бесформенности и в форме одновременно, не подвергаясь угрозам или контролю со стороны. Это потрясающе мирная позиция.

Я потерял способность винить других за обстоятельства своей жизни. Я больше не смотрю на мир как на сплошной поток несчастных случаев и неудач. Я в своем существе знаю, что сам воздействую на все это, и размышляю над тем, почему я создал ситуацию вместо того, чтобы говорить: «При чем здесь я?» Это повышенное сознание побуждает меня искать ответы в самом себе. Я беру на себя ответственность за все, что происходит со мной, и интересная головоломка становится будоражащим вызовом, когда я решаю воздействовать на те стороны своей жизни, которые прежде считал неподконтрольными себе. Теперь я чувствую, что способен контролировать себя.

Я знаю, что сам создаю то, что имею и что мне нужно, и что я способен творить чудеса, когда внутренне сбалансирован и использую свое мысленное измерение для создания мира, которого хочу для себя. Я теперь знаю, что обстоятельства не делают меня таким, какой я есть, но они раскрывают того, кем я выбрал для себя быть. Чем спокойнее я могу делать свой разум, тем сильнее я могу воспринимать связь между моими мыслями и тем, как я себя чувствую. Чем спокойнее мой разум, тем менее предвзятым и негативным я становлюсь. Спокойствие разума дает мне мир в жизни и помогает окружающим меня выбрать для себя более мирную, безмятежную и эффективную жизнь. Следовательно, то, как я мыслю, может непосредственно воздействовать на окружающих. Об Иисусе, Будде и других высоких духовных людях говорили, что само их присутствие в деревне может повысить сознание у каждого из ее жителей. Теперь я в состоянии понять и оценить эту идею. Я обнаружил, что, когда нахожусь в полном внутреннем покое и излучаю эту безмятежность вовне, сознание тех, кто находится в одной комнате со мной, становится более умиротворенным.