Так что когда Анандо сказала мне, я подумала, кто знает, может быть, это была я.

Может быть, мое стремление реализовалось во время отдыха моего тела, и поэтому сон был таким освежающим.

Комната Ошо находилась за маленьким коридором, и входом в этот коридор служила двойная стеклянная дверь, которая обычно запиралась, и его комната всегда была заперта. В конце маленького коридора была комната Ошо, а на другом конце была комната, в которой я иногда оставалась, когда помогала заботиться о нем.

Несколько раз он звал меня в свою комнату и говорил, что он слышал, как кто-то стучится в дверь. Это казалось невероятным, потому что дверь была закрыта, и никто не мог попасть в коридор. Это продолжалось пару лет, хотя и не очень часто, кроме последнего времени. Это впервые случилось, когда там была Нирвано, и он сказал ей, что кто-то стучался в его дверь, и хотел выяснить, кто это был.

Было два часа утра. Она зашла в комнату к каждому в доме и спросила, стучал ли кто-нибудь в дверь Ошо. Никто не стучал, и охрана на воротах не видела, чтобы кто-нибудь входил в дом. С тех пор это случалось много раз, но тайна не была раскрыта.

За четыре дня до празднования дня рождения Ошо 11 декабря 1988 он очень заболел.

Нирвано и Амрито заботились о нем, а я занималась его стиркой в комнате, находящейся совсем рядом с его комнатой. В доме была смертельная тишина, и было темно. Я знала, что он был очень болен, но я не знала, почему, в чем причина.

Потом пришла неделя, когда я не получала от него совсем никакой стирки, и я знала, что он, должно быть, не встает с постели, не принимает ванну и не меняет свою одежду. Ошо никогда не хотел, чтобы люди знали, когда он был очень болен, потому что тогда люди волновались, впадали в депрессию, вся энергия ашрама падала, и это никому не помогало. Он почти умирал во время этих нескольких недель.