Шиле было также запрещено проходить через наш дом, чтобы войти в трейлер Ошо, она должна была использовать боковую дверь.

Это было связано с тем, что она всегда создавала проблемы, когда проходила через наш трейлер, но, конечно, это ее выводило из себя, она чувствовала себя оскорбленной.

Это был вопрос о том, кто обладает властью.

Шила никогда бы не сказала Ошо об этих ссорах по видимым пустякам, потому что она обладала достаточным умом, чтобы понять, что его решение уменьшило бы ее власть.

Я никогда не говорила ему, потому что по сравнению с тем, как рос Раджнишпурам, это казалось мелким.

Я была под властью иллюзии, что по крайней мере, если Шила будет рассерженная и неприятная с нами (имея в виду людей, которые жили в его доме), мы будем выходом для ее гнева и она будет вести себя хорошо с оставшейся частью коммуны.

Я была наивна.

Я не могу припомнить, чтобы я страдала в Раджнишпураме, несмотря на то, что я работала по двенадцать часов в день и количество правил о том, что было можно делать и чего нельзя, возрастало.

Я вспоминаю, однажды Ошо спросил меня, не устала ли я, и я ответила, что я не могу даже вспомнить, что значит быть усталой.

Я думаю, что все были в блаженстве.

Простите, но я никогда не чувствовала, что это было трудное время.

Погруженные в сон, мы позволяли, чтобы нами управляла группа людей, которые разрушали наше понимание и иногда создавали страх, для того, чтобы контролировать, но потребовалось время, чтобы это всплыло, а пока мы наслаждались сами собой.

Если вы соберете группу санньясинов вместе, общим знаменателем будет смех.

Вивек, однако, много страдала.

Это было начало гормонального и химического дисбаланса, который выражался в приступах депрессии.

Я также думаю, что она была такой чувствительной, что ее интуиция по поводу Шилы и ее банды сводила ее с ума.

Она была склонна к депрессии, и иногда была в черной дыре по две, три недели.

Мы старались сделать все, что могли, чтобы помочь ей, но ничего не помогало, кроме как оставить ее одну, и это было то, о чем она просила с самого начала.

Она решила покинуть коммуну.

Она попросила Джона, ее друга, одного из "Голливудской группы" - маленькой группы санньясинов, которые была с Ошо в Пуне, и сейчас покинули свою роскошную жизнь в Беверли Хиллз, чтобы принять участие в великом эксперименте, чтобы он довез ее до Салема, который был примерно в двухстах пятидесяти милях, и она бы села на прямой самолет в Лондон.

Они проехали восемнадцать часов через снежный буран, при нулевой видимости, при этом на дорогах был гололед. Но она успела.

Джон проделал свой опасный путь обратно в коммуну и до того, как он прибыл, Вивек позвонила из Англии, где она провела несколько часов со своей матерью, что она хочет вернуться в коммуну. Ошо сказал, да, конечно, и Джон должен был встретить ее в аэропорту, потому что именно он провожал ее.

Джон прибыл в Раджнишпурам как раз во время, чтобы повернуться кругом и проделать путешествие снова.

Снег к этому времени был такой сильный, что некоторые дороги были закрыты, и снег продолжал падать. Они выполнили это, и возвращение Вивек приветствовали с открытыми руками.

Как обычно, она не чувствовала себя виноватой или смущенной, она вернулась в свою жизнь, держа голову высоко, как будто ничего не случилось.

Это напоминает мне об устройствах Гурджиева.

Однако это не было устройством.

Однажды, я ехала по ветреной дороге вместе с Ошо к Раджнишпураму и когда мы приблизились к повороту, вместо того, чтобы повернуть вместе с дорогой, он проехал прямо к краю.

Машина остановилась, и вся передняя часть, примерно треть машины, повисла над пропастью.

Под нами было тридцать футов, и потом склон спускался к дну долины.

Ошо сказал: "Там, ты видишь, что случилось?.."

Я сидела застывшая, не осмеливаясь дышать, чтобы малейшее движение не нарушило баланса, и мы не свалились бы вниз.

Он сидел несколько мгновений перед тем, как завести мотор.

Я молилась несуществующему богу: "Пожалуйста, только бы не отказал задний ход!"

Затем машина задом выехала на дорогу, и мы поехали к дому.

Я не поняла, так что я продолжала разговор:

"Что случилось..."

Он сказал: "Я старался не въехать в грязную лужу вон там, потому что это принесло бы столько трудностей Чину, который чистит мою машину".

Шила окружила дом и сад Ошо металлическим забором, находящимся под напряжением, высотой в десять футов.

"Чтобы олень не зашел в сад?" "Пардон?"

В любом случае мы были за забором.

Мое место для стирки было с внешней стороны забора, и хотя были ворота и меня уверяли, что ворота не под напряжением, каждый раз, когда я проходила через ворота, у меня был шок, как будто лошадь ударила меня копытом в желудок.

В первый раз, когда это случилось, я упала на колени, и меня вытошнило.

Это было концом моих дней в горах.

Вместо того, чтобы бежать через горы два раза в день к столовой, теперь я шла по дорожке к автобусной остановке, как и все другие, под взглядами охранников на вышках.

Да, теперь у нас были охранные вышки, на которых, по крайней мере, два человека с пулеметами дежурили двадцать четыре часа в сутки. Паранойя росла по обе стороны забора. В апреле 1983 коммуна получила сообщение от Ошо.

Деварадж информировал его о неизлечимой болезни, называемой СПИД, которая распространяется по всему миру. Ошо сказал, что эта болезнь убьет две трети человечества и коммуна должна быть защищена.

Он предложил, чтобы во время занятий любовью использовались кондомы и резиновые перчатки, если только пара не была в моногамных взаимоотношениях, по крайней мере, два года.

Прессу позабавила эта новость и смехотворность необходимости защитных средств против почти неизвестной болезни.

Пять лет спустя, и после тысяч смертей американские медицинские власти проснулись, увидели опасность этой болезни и рекомендовали ту же самую защиту.

Сейчас у нас 1991, и в нашей коммуне каждый человек проверяется на СПИД раз в три месяца.

Когда Ошо отметил, что нет деревьев, Шила ему сказала, что есть сосновый лес в дальнем конце владений. Он так любил деревья, и он часто спрашивал меня: "Ты видела этот сосновый лес? Сколько там деревьев? Большие они? Как далеко он находится, я могу поехать туда?"