Работая над настоящей статьей урывками, мы не имеем, к сожалению, времени, чтобы поднять всю специальную литературу, и просим у читателей некоторого снисхождения, хотя и не снижаем к себе требований и полагаем незнакомство со столь важной деталью громадным и не извинительным упущением. Поэтому будем при дальнейшем анализе исходить из положения, что те параллели «Записок...» и сочинений Брамбеуеа, на которые ссылается Вайскопф, уже твердо установлены литературоведами. Утешаемся лишь мыслью, что и широкому кругу читателей эти факты, вероятно, не слишком известны.

Что же касается проблемы Сирано—Гоголь—Брамбеус, то, забегая вперед, сразу сформулируем наши наблюдения и выводы. Как нам кажется, абсурдные (лишь с первого взгляда, ибо в них есть своя логика) цифры в датах Поприщина пародируют в целом бессмысленные датировки «Фантастических путешествий...» (ср., напр., с.190—191); в сочинении Брамбеуеа упоминается о неграх-евнухах; герои его клянутся солнцем и луной и молятся им (с. 109, 125, 152, 178 и др.; прозрачный намек на Сирано?). Наиболее же показателен финал «Путешествий...», когда главное действующее лицо, заключенное в недрах тайной инквизиции по обвинению в связи с нечистой силой и в хождении по потолку вверх ногами, хочет улизнуть в центр земли, где люди «откровенно ходят вверх ногами и делают все навыворот без всякого лицемерства» (с.277). Сомнения прочь: Брамбеус использует мотивы Бержерака (по оценке А.В.Дружинина, Сенковский был «самым энциклопедически образованным ценителем [т.е. литературным критиком] тех времен» —Дружинин A.B. Сочинения Белинского... — В кн.: Он же. Прекрасное и вечное. М., 1988. С.465; ср. с.475—476)! Но Гоголь разгадал подтекст «Путешествий...» (может быть, упоминания о Сирано встречались на страницах прессы или сочинения последнего были популярны тогда?) u намекнул на это в «Записках...». К такому заключению подтолкнуло меня наличие у Гоголя деталей из Сирано, отсутствующих у Брамбеуеа: 1) что носы живут на луне (у Брамбеуеа лишь слабые намеки; об этом и об отвергаемой мной гипотезе Макогоненко см. в примеч.60); 2) что на луне вонь (у Сенковского ни слова); 3) редчайшая деталь (правда, в другом месте) о повивальной бабке (ничего такого у Брамбеуса нет: заменив бабкой султана. Гоголь специально усилил аллюзии с Сирано?). Кроме того, у Сирано и у Гоголя все детали собраны вместе, а у Брамбеуеа распределены по двум произведениям, так что требовалось еще «склеить» их в определенном порядке.

Значит, мы имеем дело с тайной и зашифрованной полемикой Гоголя и Сенковского (интересные сведения по этому поводу можно почерпнуть из ПСС VIII, 161, 530, 767) на «общей платформе» повести Бержерака и появления кометы Галлея (ср. еще в «Вии»: тени кустов и деревьев падают острыми клинами, словно кометы, ПСС II, 186 и 546). Предлагаю [416] гоголеведам проверить и подтвердить или опровергнуть мои слишком быстрые наблюдения и выводы. Во всяком случае, могу пока со спокойной совестью продолжать рассуждения о Сирано, не колеблясь поставив Гоголя (а в 1833 г. ему было всего лишь «число носа» — 24 года!) по сложности многоплановой интерпретации и гениальности художественного синтеза в один ряд с Рабле и Шекспиром, Босхом и Брейгелем.

[60] Выделенные полужирным шрифтом слова могут соотноситься с «Фантастическими путешествиями» Сенковского (1833), см. Вайскопф 1993, с.294: «Прямое соответствие носов с небесными телами, „помятыми в своем падении", дается и в „Ученом путешествии..."». Согласно сюжету, астроном Шимшик предсказывает за двадцать лет (эта деталь настойчиво повторяется в «Выходе ..») появление кометы, голова которой не уступала величиной луне (с.113). По его мнению, комета не станет второй луной (т.е. спутником земли), а упадет на землю. Так (впоследствии) и происходит, причем результатом этой своеобразной «метеоритной деятельности» является возникновение гор, но герой не верит предсказанию и насмехается над астрономом, сравнивая голову ученого с шаром, а нос с «посторонним телом», упавшим на голову (с.117). Таким образом, в «Путешествиях...» мы имеем лишь тему «комета—падение—гора—нос (по ассоциации)». Даже принимая во внимание «датировку» Брамбеуса («В 10-й день второй луны, сего 11789 года» — с.98), приходится признать, что все-таки связи «носы—луна» в «Путешествии...» нет. Для установления этой связи приходится привлекать другое произведение Сенковского — «Большой выход у Сатаны» (см.примеч.59), где имеется тема «черт—комета—луна—падение» Но даже при объединении мотивов двух сочинений о жизни носов на луне все-таки прямо не сказано! Догадка Г.П.Макогоненко (см. о ней в СС III/IV, 507, коммент. к С.163, где указана его книга: Гоголь и Пушкин. Л.,1985. С.157—161), что речь идет об «открытии» Джона Гершеля, как утверждалось в анонимной брошюре, изданной в 1834 г (!) в Нью-Йорке (!) и якобы известной Гоголю по французским источникам 1835 г. (русские переводы брошюры вышли лишь в 1836 г.), на луне атмосферы, растений, животных и разумных существ, — не выдерживает критики как по хронологическим соображениям (см наше прнмеч.49, делающее весьма вероятным мнение, что повесть писалась в 1833 г ; датой завершения я предполагаю, если правильно интерпретирую «шифрованную» запись Поприщина, 9 февраля 1834 г., хотя отдельные дополнения и поправки могли вноситься и позже — осенью и из-за цензуры при издании повести) и по существу (где же здесь носы? опять приходится прибегать только к фантазии художника), так и из-за нашей гипотезы о влиянии Сирано. Кроме того, Макогоненко (и последовавшие за ним комментаторы СС и Дилакторская [1995]) не принял во внимание одного простого соображения. Слова о луне имеются уже в рукописи РМ4 (см ПСС III, аппарат на е.569—570 к с.212), датируемой сент.-окт. 1834 г. (об этом уже шла речь выше в примеч. 16; ср. также ПСС III, 698), — следовательно, необходимо крайней датой полагать не editio princeps, a год чернового варианта, что делает гипотезу Макогоненко еще менее вероятной, можно даже сказать — вовсе разрушает ее Хотя я и не обладаю, к сожалению, достаточным знанием мировой художественной литературы, полагаю, тем не менее, что задача найти какое-либо другое произведение, кроме Сирано, со всеми «пунктами сходства» доставит великие трудности и заставит попотеть даже знатоков-литературоведов, а если и обнаружится в конце концов таковое сочинение, то все равно не сможет окончательно выбить почвы из «Иного Мира», сделав ее лишь менее прочной. Скорее всего в фантазии Гоголя объединились русская «носология», Брамбеус-«Пчела» и Сирано.