Рейф не знал, чем ответит любимая на его послание: полным равнодушием или гневной отповедью?

Но все это не свойственно Джилли, для этого девушка слишком хорошо воспитана и добра. Жаль, что ей не суждено узнать, как безумно он любит ее!

ГЛАВА 11

Джорджи, не отрываясь, смотрела на полотно, решая, какой оттенок больше подходит для передачи цвета кожи человека, над портретом которого она трудилась. Смешав на палитре несколько красок, девушка критически изучала каждую из них. Одна казалась слишком коричневой, другая – красной, третья – чересчур бледной. Художница закрыла глаза, стараясь вспомнить лицо своей модели.

Заглядевшись на полуденное солнышко, то и дело прятавшееся за облака, Джорджи нахмурилась. Может быть, Джилли передумала и не хочет, чтобы она писала портрет Рейфа Рейборна, особенно после того, что случилось?

Кого я обманываю, подумала девушка. Джилли по-прежнему любит его. Одна неделя ничего не может изменить.

Но как воспринимать ту странную записку, которую техасец оставил в Кэвендиш Гэлери? Джорджи находила несколько странным желание человека, влюбленного в другую женщину, выложить огромную сумму денег за «Магдалину» – портрет, изображающий отвергнутую им Джилли. Художница сохранила карточку, на которой было сделано это предложение, раздумывая, стоит ли показывать ее подруге, или это может расстроить, напомнив о недавнем поражении?

Джорджи ответила американцу письмом, в котором подчеркнула, что польщена его просьбой, однако продавать картину не собирается.

Как могла она расстаться с полотном? Ведь это было частью любимой подруги, принадлежавшей ей одной. Джорджи понимала, что поступать так – глупо и сентиментально, но ничего не могла с собой поделать.

Солнце в очередной раз вышло из-за облаков, и девушка подошла к окну, чтобы проверить, не подойдет ли краска, только что смешанная на палитре.

Миссис Литтл, услышав настойчивый стук в дверь, вытерла покрытые сахаром руки о легкое полотенце, с наслаждением вдохнула аппетитный запах, идущий из духовки, где пеклись пирожки с яблоками, и вышла из кухни.

Негромко мурлыкая себе под нос веселую мелодию, она направилась к передней, радуясь тому, что сегодня ее хозяйка ждет в гости лучшую подругу, а значит, предоставляется возможность попробовать новый рецепт, предложенный сестрой.

Женщина открыла дверь. На ступеньках стоял хорошо одетый мужчина.

– Чем могу помочь? – вежливо спросила экономка.

– Этот дом принадлежит мисс Джорджине Дейсер?

Миссис Литтл так и распирало от гордости. Все знают, что хозяйка – известная художница.

– Вы не ошиблись, – гордо ответила она.

– Мне нужно поговорить с мисс Дейсер об очень важном деле, – заявил незнакомец.

– Пожалуйста, пройдите в гостиную и подождите, пока я доложу о вас. – Экономка проводила посетителя в комнату с окнами, выходящими на улицу. В отличие от большинства лондонских домов, где гостиные располагались на верхних этажах, Джорджи настояла, чтобы в ее доме эта комната находилась внизу, что было гораздо удобнее. – Вас ожидают?

– Боюсь, мой визит покажется мисс Дейсер несколько неожиданным. Я проходил мимо и решил зайти. – Мужчина одарил миссис Литтл очаровательной улыбкой. – Меня на самом деле привело сюда очень важное дело. – Незнакомец подмигнул экономке, словно вверяя ей секрет, – Не могу сказать больше, но думаю, что миссис Дейсер не откажется украсить своими работами Марлборо Хаус.

Боже милостивый, подумала мисс Литтл. Полотна хозяйки будут висеть в резиденции самого принца Уэльского! Подумать только, какая честь! Ей не терпелось сообщить об этом мисс Джорджи.

– Я доложу о вас, сэр. Подождите несколько минут. – Оставив незнакомца в гостиной, экономка поднялась на третий этаж, в мастерскую хозяйки.

Не успел стихнуть стук каблуков экономки, как мужчина сбросил сюртук. Проникнуть в дом оказалось очень просто. Приятно, что такая нехитрая уловка сработала.

Он выскочил из гостиной и стал подниматься вверх по лестнице в поисках своей жертвы.

Послышался голос служанки, доносящийся сквозь открытую дверь.

– Вас хочет видеть какой-то джентльмен, мисс Дейсер. Он пришел поговорить с вами по очень серьезному делу.

– Кто такой? – спросила Джорджи, откладывая кисть.

– Это я, – раздался с порога мужской голос. Женщины обернулись.

Джорджи вздрогнула, а обычно румяное лицо миссис Литтл побледнело. Незваный гость держал в руке маленький револьвер.

– Что вам угодно? – спросила Джорджи. От колючих глаз мужчины ей стало страшно. На лице Джейсона Кинсфорда застыла злобная усмешка.

– Я пришел, чтобы увидеть тебя снова, моя птичка, – произнес он спокойно. – И закончить, что не успели…

Мисс Литтл повернулась к Джорджине.

– Вы знаете этого человека, мисс Джорджи? – От страшного предчувствия у нее засосало под ложечкой. – Он не от принца Уэльского?

– Да, – ответил Джейсон раньше, чем Джорджи успела произнести хоть слово. – А вы поверили, что меня послал Его высочество? Надо же быть такой дурой! Что касается второго вопроса, то я, действительно, знаком с мисс Дейсер. – Кинсфорд уставился на Джорджи, смерив ее взглядом сверху донизу. – Хотя и не так близко, как хотелось бы, – прибавил он и обратил внимание на дверь, с торчащим в ней ключом.

– Что там?

– Кладовая, – ответила Джорджи.

– Прекрасно, – самодовольно ухмыльнулся Кинсфорд. Он подошел к двери, открыл ее и заглянул внутрь. В маленькой комнатке хранились холсты, краски, кисточки и другие принадлежности для рисования. Мужчина направил револьвер на экономку.

– Ты посидишь здесь.

Джорджи, рассчитывая, что у Кинсфорда осталась хоть капля благоразумия, взмолилась:

– Прошу вас, уходите, мистер Кинсфорд. Оставьте нас в покое!

– Заткнись, ты! – Он перевел взгляд на миссис Литтл, стоявшую все так же неподвижно, в совершенном потрясении. – Заходи сюда, да поживее, если не хочешь проверить, заряжен ли револьвер. Я – неплохой стрелок, а с такого расстояния… Миссис Литтл побрела к кладовой.

– Отпустите ее! – крикнула Джорджи.

– А она вызовет полицию? – Кинсфорд покачал головой. – Нет, моя дорогая, с ней ничего не случится. – Заперев за экономкой дверь, он направился к девушке. – Вот мы и одни, моя крошка.

– Чего вы хотите?

– Тебя.

Невольно похолодев, девушка, стараясь не показать свой испуг, подняла глаза на Кинсфорда и сказала:

– Если вы сейчас же уйдете, обещаю никому не говорить об этом.

Тот громко расхохотался.

– Я и так уверен, что ты никому не расскажешь о нашей встрече, ибо я заявлю, что пришел по твоей просьбе, соблазненный тобой ради того, чтобы я молчал о твоих, – он подбирал слово, – несколько необычных склонностях.

Палитра выпала из рук Джорджи. Она побледнела.

– Что вы сказали? Кинсфорд подошел к ней ближе.

– Ты прекрасно слышала, что я сказал. Я видел вас с леди Алленвуд на лестнице, понятно?

Художница заметила злобные огоньки, вспыхнувшие в глазах мужчины. Разуверять его было бесполезно, и все же девушка попыталась сделать это.

– Вы ошибаетесь.

– Как ты смеешь мне лгать! – Кинсфорд продолжал надвигаться на Джорджи, отрезая ей пути к отступлению.

– Все было не так, как вы думаете.

Вместо ответа мерзавец изо всех сил ударил ее. Девушка упала на стол, где лежали кисточки и краски, а затем, не удержав равновесия, сползла на пол. Разбитая губа кровоточила, сильно болел бок, которым она ударилась при падении.

– Мисс Джорджина! – раздался истошный вопль из-за закрытой двери кладовой.

– Молчать! – взревел Кинсфорд. На какую-то долю секунды он повернул голову в сторону кладовой. Джорджи попыталась воспользоваться этим и встать на ноги, но насильник толкнул ее, и она снова оказалась на полу.

– Сейчас ты узнаешь, как отвергать настоящего мужчину.

Джорджи хотелось кричать что было сил от охватившего ее страха, но получился только шепот: