Он втолкнул Морейна в машину. Карл Торн сел рядом и закрыл дверцу. Морден устроился за рулем, и они тронулись с места.

— Вы что, хотите упечь меня в каталажку? — спокойно осведомился Морейн.

— Вот именно, — отрезал Морден. — И теперь я поступлю так, как хотел сделать этой ночью.

— В таком случае не рассчитывайте на мое сотрудничество, — предупредил Морейн.

— Я в нем не нуждаюсь.

— А это мы еще посмотрим, Барни. — После этих слов он откинулся на спинку и замолчал.

Морден обогнул квартал, проследовал по аллее и, повернув налево, посигналил. Открылись ворота, и они въехали в просторное помещение с цементными стенами. Полицейский в форме, сидя за пультом, контролировал механизм, приводивший в движение ворота. Второй полицейский стоял рядом с какой-то стальной дверью.

Барни Морден остановился, сделал знак полицейскому у этой двери и приказал Морейну:

— Выходите!

Морейн повиновался. Полицейский вытащил из кармана ключ и открыл дверь. Морден подтолкнул Морейна в длинный серого цвета коридор. При входе за столом сидел человек.

— Не стоит его регистрировать, — распорядился Морден, — поскольку он доставлен только для допроса.

Служащий махнул рукой и вопросительно посмотрел на Торна, стоявшего рядом с Моренном.

— Он со мной, — кивнул Морден в сторону Торна. Все трое шли коридором до тех пор, пока Морден не остановился перед дверью, на которой было написано:

“КАБИНЕТ СЛЕДОВАТЕЛЕЙ, ОТДЕЛ НАСИЛЬСТВЕННЫХ СМЕРТЕЙ”.

Морден вошел туда, тихим голосом о чем-то проинструктировал одного из находившихся в кабинете полицейских и вернулся к Сэму Морейну. Он провел его в большую с зарешеченным окошком комнату, где размещались канцелярский стол, с полдюжины стульев, простой столик и плевательница.

— Располагайтесь, Сэм. Морейн сел.

— Так где вы были вчера вечером, после того как покинули свой кабинет?

Сэм Морейн огляделся вокруг и одобрительно заметил:

— Уютное помещение, Барни.

— Где вы были вчера вечером около одиннадцати часов?

— Я хотел бы позвонить своему адвокату, — ответил Морейн.

Лицо Мордена побагровело.

Торн подошел к нему и что-то шепнул на ухо.

Тот дернул головой и сказал:

— Лучше сначала удостовериться. Мы не можем рисковать. — Затем, повернувшись к Морейну, добавил: — О’кей, Сэм. Подождем немного.

— Подождем чего? — поинтересовался Морейн.

— Вскоре узнаете.

Морден вытащил из кармашка жилета сигару, отгрыз кончик зубами и закурил. Морейн выудил из портсигара сигарету и в свою очередь засмолил. Торн проделал то же самое, и, не произнося ни слова, все трое задымили.

— А нет ли здесь карт? — вдруг нарушил молчание Морейн.

Морден смолчал.

Морейн тяжко вздохнул и продолжал невозмутимо пыхать сигаретой. Через четверть часа Морейн обратился к Мордену:

— Знаете что, Барни? Если вы рассчитываете сломать меня, применяя систему выжидания, то напрасно теряете время.

Морден игнорировал его реплику. Торн снова что-то прошептал на ухо старшему следователю. Морден кивнул. В этот момент открылась дверь и кто-то сказал:

— Все готово, Барни. Тот поднялся.

— Следуйте за мной, — распорядился он, адресуясь к Морейну.

Тот не возражал. Они прошли коридором и очутились в зале. В самом помещении было темно, но в глубине виднелось возвышение, хорошо освещенное скрытыми светильниками и отделенное от зала белым занавесом из тончайшего шелка. Какой-то человек открыл дверь и вопросительно посмотрел на Барни Мордена.

Тот кивком указал на Морейна и сказал:

— Поставьте его вместе с другими.

Служитель приблизился к Морейну, взял под руку и предложил:

— Пройдемте со мной.

Морейн вышел из зала, а Барни Морден и Карл Торн остались там.

Сопровождавший Морейна служащий крикнул своему коллеге, стоявшему на пересечении этого коридора с другим, поперечным:

— Билл, пошли человек десять — двенадцать.

Тот показал, что понял, и ушел. Спустя несколько минут послышались ритмичные шаги. Из второго коридора появилась колонна людей, разных по возрасту и габаритам, хорошо и неважно одетых.

Служитель, державший Морейна под руку, открыл дверь. В лицо им ударил сноп света.

— Входите, ребята.

Прибывшие стали по одному выходить на освещенную платформу. Когда прошел четвертый, служитель поставил следующим Морейна.

— Вы не имеете права так поступать со мной, — запротестовал тот, отказываясь выходить.

— Хватит разливаться тут соловьем, — сухо порекомендовал ему служитель. — Если в голове хоть что-то есть, все будет нормально, иначе пожалеете.

Морейн покачал головой и прошел на возвышение. Рядом с ним встали еще семь человек. Дверь закрылась. Кто-то закричал:

— Готово, Барни!

Морейн бросил косой взгляд на занавес из тончайшего шелка. Прямо в лицо нещадно светили лампы, и он увидел перед собой только газовую дымку, за которой в полутьме можно было различить лишь смутные силуэты людей.

Было слышно, как в зале открылась и закрылась дверь. Тут же голос Барни Мордена подал команду:

— Каждому говорить: “На угол Шестой авеню и Мэплхерста, да с ветерком!” После этих слов развернуться лицом к занавесу.

Первый в колонне повернулся к свету и голосом слуги, повторяющего приказ хозяина, произнес: “На угол Шестой авеню и Мэплхерста, да с ветерком”.

— Эй, говорить эту фразу с выражением! — рыкнул Барни Морден. — Вот так надо: “На угол Шестой авеню и Мэплхерста, да с ветерком!”

Человек вздохнул и замялся.

— Меня что, не слышно? — заорал Морден.

— На угол Шестой авеню и Мэплхерста, да с ветерком!

— Вот это уже лучше, — произнес Барни Морден. — Следующий!

Все проходившие механически повторяли эту фразу, как какой-нибудь припев. Морейн тем временем изучал их манеру говорить. Когда очередь дошла до него, он постарался сымитировать эти лишенные эмоциональной окраски голоса людей, абсолютно безразличных к содержанию фразы и ограничивающихся бездумным выполнением обязательного для них распоряжения.

— На угол Шестой авеню и Мэплхерста, да с ветерком!

Он произнес эту фразу быстро и без какой-либо личностной окраски.

Так продолжалось до последнего в строю человека. После этого раздался голос Барни Мордена:

— Вы узнаете кого-нибудь из этих лиц?

С той стороны занавеса послышался странно возбужденный возглас:

— Еще бы не узнать! Этот тип, пятый с конца, тот, что в ярко-красном галстуке. Он изменил манеру говорить, но я все равно его признал.

Рывком распахнули дверь:

— Выходи, ребята.

Участники опознания один за другим стали покидать платформу. Когда очередь дошла до Морейна, полицейский в штатском взял его под руку.

— Пройдемте сюда, — пригласил он и провел его снова в зал, где Морейн побывал раньше. Там его поджидали Морден и Торн.

— Вы слышали, что сказал водитель такси? — обратился к нему Барни Морден.

Морейн пожал плечами.

— А был ли это на самом деле таксист? — усомнился он. — Или же тут подсуетился один из ваших людей, который согласился участвовать в этом фарсе, призванном меня запугать?

Морден густо покраснел.

— Ведь я, — пояснил Морейн, — столько раз играл с вами в покер, Барни, что мне всегда доставляет удовольствие знать ваши карты, прежде чем признать себя побежденным.

Барни Морден стиснул зубы. Он сжал кулаки и натужно дышал.

— Эй, Сэм, — прохрипел он. — Я лоялен с вами. Этот тип действительно таксист, и нет никаких сомнений, что именно вы сели в его такси и попросили прокатить вас “с ветерком” на угол Шестой авеню и Мэплхерста. А теперь скажите, что вы там делали?

Сэм Морейн огляделся и разочарованно произнес:

— Какая досада, что здесь нет телефона. Мне нужно связаться с адвокатом.

Морден окончательно потерял самообладание. Он подскочил к Морейну, уставился на него в упор и прошипел сквозь зубы:

— Я сам сейчас расскажу, как было дело. Вы встречались со своей секретаршей Натали Раис, которая незадолго до этого вам звонила, страшно взволнованная, и просила немедленно приехать. Прибыв на место, вы обнаружили, что она убила Питера Диксона. Не знаю как, но вы раскопали, что Энн Хартвелл поддерживала отношения с Диксоном, и послали Натали Раис проверить это. Когда вечером Фил Дункан пришел к вам в кабинет, вы собирались отправиться туда лично. Но Дункан предупредил, что вы находитесь под наблюдением федеральных агентов, и вы перепугались. Тогда Натали Раис предложила сделать это вместо вас. Диксон принял ее, но в какой-то момент они крепко повздорили, и девушка всадила в него две пули из вашего револьвера 38-го калибра. Потеряв голову, она позвонила вам с просьбой о помощи. И вы встретились.