- Пойдем по среднему коридору,- сказал Дарсель.

- Слушаюсь…

Коридор, ставший теперь вертикальным из-за положения корабля, казался скорее шахтой. Они осторожно стали спускаться, держась за стены. К тому же, спуск был значительно облегчен сотнями маленьких отверстий - круглых, овальных, треугольных, ромбических, квадратных. Из этих отверстий свисали кусочки проволоки, гибкие, как волос, и толщиной с крепкий шнур. Дарсель осмотрел их.

- Оборваны,-сказал он.- Я думаю, они все поломали, прежде чем перейти на борт трех Треугольников, которые мы видели. Они вырвали все, что могло дать какие-либо указания о них. Похоже, что мы видим пустую раковину… Однако, это не мешает тебе все сфотографировать.

Говоря это, он вырывал проволоки и набивал ими карманы. Они прошли через многие квадратные залы, спотыкаясь о многочисленные обломки всякого рода. Можно сказать, это была свалка железного лома и битого стекла.

Лоран посветил фонариком по углам.

- Именно так,- сказал он сквозь зубы.- Они все взорвали.

Он присел на корточки и стал подбирать крошечные диски, погнутые оси, сложные деревянные шайбы, стержни, оканчивающиеся сферами или трезубцами, весь странный мусор, из которого он надеялся вытянуть что-нибудь по зрелому размышлению, а если на размышления времени не будет, то действием. Дарсель тоже набивал карманы.

Затем Дарсель вооружился плоским листом металла и, пользуясь им, как лопатой, вырыл в железном ломе дыру, где и исчез, в то время как Лоран фотографировал.

Через некоторое время края отверстия готовы были обрушиться на Дарселя, и Лоран помог ему выбраться.

- Не беспокойся,- сказал Дарсель.- Это всего лишь железный лом. Хорошо поработали! Я надеялся найти центр взрыва, но он слишком далеко.

- Что ты думаешь обо всем этом? - спросил Лоран.

- Ничего. Абсолютно ничего! Можно сказать, бесполезные предметы, сделанные дураками. Я уверен, что ничего бы не понял, даже если бы нашел все нетронутым. А уж в таком состоянии…

- Не думаю. Все это сделано сознательно. Во всяком случае, взрыв не подействовал на корпус…- Он вдруг замолчал и навел лампу на край вырытой им ямы.

- В чем дело? - спросил Лоран.

Не отвечая, Дарсель подобрал изогнутую пластину и выпрямился, стоя на коленях. Пластина была усажена изогнутым рядом маленьких отверстий и стержней. Нахмурившись, Дарсель размышлял.

- Я нашел,- сказал Лоран,- подбитую гвоздями обувь, точнее сказать, подметку. На этом корабле были арктурианские полицейские.

- Не болтай вздор. Вот первая интересная вещь, которую мы до сих пор обнаружили.

- Чем она интересна?

- По расположению стержней я вижу, что на них был предмет в форме… да, они держали что-то вроде ленты Мёбиуса.

- Какую ленту?

- Ленту Мёбиуса. Это геометрическая форма, над которой много работают по поводу субпространства. Сейчас объясню: возьми полоску бумаги и склей оба конца, ты получишь…

- Кольцо.

- Да. Но если ты вывернешь край полоски перед тем, как приклеить его к другому концу, ты получишь скрученное кольцо. Это и есть лента Мебиуса… сфотографируй это, пожалуйста.

Лоран повиновался, а инженер в это время рылся вокруг, как собака, почуявшая след.

Через узкое отверстие они прошли в боковой коридор треугольного сечения. Три стороны его были окрашены в желтый, синий и красный цвет.

- Три основные цвета, - сказал Лоран.

- Да. Но есть кое-что более интересное: этот коридор странно изогнут. Идем.

Они прошли по галерее, которая была закручена спиралью, так что они, пройдя метров двадцать пять, вернулись к исходной точке.

- Перегородки! - воскликнул Дарсель.- Это три ленты Мёбиуса, соединенные вместе!.Это становится увлекательным, дружище! И смотри!

Его палец указал на завитки геометрических форм и арабесок декоративного вида, избороздивших цветные стены. Он пустился в технические комментарии, в которых Лоран мог ухватить лишь несколько понятных слов.

Наконец, Дарсель сел на пол, вытащил записную книжку и стал чертить сложный план. По мере работы он отдавал каждый листок, покрытый иероглифами, своему другу, который фотографировал его.

- Ты обнаружил их фокус? - поинтересовался Лоран.

- Нет. Не говори глупостей, - ответил Дарсель, пожав плечами.- Но все это дает мне потрясающую идею. С помощью наших научных учреждений из этого удастся кое-что извлечь. Я уверен, что мы здесь в самой машине, и удивляюсь только, почему они не разрушили до конца свои устройства. Ведь они, без сомнения, могли ожидать нашего визита. Может быть, они считают нас слишком глупыми, чтобы понять хоть что-то?

Говоря это, Дарсель гладил рукой левую перегородку; в середине ее палец остановился на мелкой трещине, которую он еще не заметил. Он нахмурился и быстро провел пальцем по трещине. Лоран нервно спросил:

- Что ты делаешь?

- Я нашел продольную бороздку и хотел бы знать…- он придвинул фонарик и продолжал: - Это что-то вроде направляющей, которая выходит на трубку. Направляющая к трубке параллельна. Надо посмотреть на это поближе.

Он пошел по галерее, ведя пальцем по перегородке, не теряя контакта с желобком. Мало помалу левая перегородка искривилась, поднялась и стала потолком, в то время как пол занял ее место и стал левой перегородкой. Затем она медленно склонилась направо и стала с другой стороны…

- Черт побери! - воскликнул Дарсель.

- Что?

- Ты ничего не заметил? Ты согласен со мной, что три перегородки окрашены соответственно в синий, желтый и красный цвет?

- Да, ну и что?

- Это не так, дружище! Обман зрения: каждая перегородка проходит все цвета радуги. Фиксируя внимание на этой перегородке, я увидел, как она постепенно переходит из зеленого в желтый. Посмотри напротив: стенка стала оранжевой. Последим еще немного.

Они подошли ближе.

- А теперь она красная! - торжествовал Дарсель.- В то время, как другие следуют такой же градации, на сдвинутой на треть на классической спектральной полосе…

- Остановись,- сказал Лоран,- ты забил мне голову своей тарабарщиной. Но, во всяком случае, я понял.

- Это легко понять.

- Не сказал бы. Я считаю себя очень умным.

- В любом месте коридора, - уточнил Дарсель, - слияние цветов перегородки дает белый цвет. Ни одна перегородка не окрашена в определенный цвет, но представляет ленту Мёбиуса и проходит все цвета радуги. Понял?

- Ну и что?

- А ничего. Полагаю, что это очень важно, но не знаю, почему. Пройдемся еще по желобку.

Лоран слегка вскрикнул:

- Эй! В середине этой перегородки тоже есть бороздка, а наверху,-он указал на потолок,- другая.

- Я нашел лучше!-ликовал Дарсель.- В моей трубке маленький металлический шарик с куском цепочки, входящей в желобок. Я уверен, что мы найдем то же самое и в других трубках! Самое удивительное, что три шарика следуют по одному пути, это бороздка общая для всей циркуляции и…

Через час, оглушив Лорана неистовыми теориями, Дарсель прикрепил проволоку к каждому металлическому шарику. Три проволоки соединялись на половине высоты галереи и крепились к фонарику инженера, пожертвованному для опыта. Фонарик напоминал сверкающего паука в центре весьма схематичной паутины.

- Я убежден,- сказал Дарсель, - что есть средство заставить шарики бегать в трубках. Должно существовать какое-то магнитное поле, которое заставляет двигаться очень быстро.

Под недоверчивым взглядом Лорана, он долго ощупывал и прилаживал проволочки, испуская то разочарованную воркотню, то торжествующие крики. Комедия закончилась его радостным прыжком. Он объяснил Лорану свое открытие, но тот ровно ничего не понял и, как практик, предложил инженеру «сыграть свой трюк».

Они вышли из галереи. Дарсель коснулся проволочки отверткой, и фонарик бешено закрутился. Он дважды промелькнул мимо них, а затем послышалось нечто вроде взрыва. Три проволочки висели, чисто отрезанные там, где они были прикреплены к фонарику. Но сам фонарик исчез. Его искали повсюду, предположив, что он оторвался и упал на пол, но так и не нашли.